Флеш Рояль. Соната для Бетховена - Тала Тоцка

Динка лишь один раз ради интереса заглянула в проект, детской там не было, была пара пустых комнат, и если бы она сказала, наверняка Тимур вспомнил бы о такой необходимости, но она промолчала. Она подаст на развод раньше, чем достроится дом, к чему тогда лишние разговоры.

— Помню, — незаметно вытерла глаза, — я скоро буду выходить.

— Мне пойти с тобой или сама справишься? — подошел и обнял за плечи. К талии прикасаться он перестал уже давно.

— Сама. Не беспокойся за меня, я дойду, — аккуратно вывернулась из объятий, и Тимур убрал руки. Салон действительно принадлежал Тимуру, точнее, раньше принадлежал. Сейчас у него была новая хозяйка. Лена. Но Динку это уже мало волновало.

— Что ты наденешь? Только не говори, что это будет какой-нибудь балахон для беременных.

Динка молча достала из шкафа вешалку с новым платьем. Все та же «Селин», они по-прежнему выпускали коллекции исключительно для нее. Платье было длинным, приталенным, глубокого синего цвета — в каталоге цвет красиво назывался «ультрамарин». Оно хорошо облегало фигуру и подчеркивало живот, но прятаться уже не было никакого смысла.

— Ты подала документы на академотпуск? — он уже спрашивал ее вчера, и она ответила. Просто забыл. — Как только сдашь сессию, я тебя сюда заберу.

— Тимур, — Динка умоляюще взглянула на мужа и прикоснулась к его груди, — зачем мне переезжать? Здесь я никого не знаю, а там у меня подруги и Ворон…

— Дина, не говори ерунды, — Тимур поморщился, и в голосе засквозили знакомые раздраженные нотки. — Ворону больше делать нечего, как с тобой нянчиться. Хотя он, конечно, та еще подружка. Ты нужна мне здесь, ты моя жена, это не нормально, что мы живем в разных городах.

«Не нужна я тебе, Тимур. Тебе нужен имидж молодого, успешного бизнесмена. С женой и ребенком». Так и было, столичные журналисты таких просто обожали и снимали о них целые сериалы. А Динка вообще была подарком — жена известного красавца-бизнесмена обычная, ничем не примечательная студентка, когда-то даже довольно привлекательная.

Сейчас ее назвать красивой можно было только в горячечном бреду. Скулы обострились, щеки запали, под глазами пролегли тени, грудь выросла раза в два, можно сказать, от нее и остались одна грудь и живот. Он хоть и небольшой, но уже достаточно выпуклый. Зато волосы стали очень густыми и уже не пружинились, а ложились волнами и блестели, как в рекламе средств по уходу за волосами.

Если бы женой Тимура была Лена, то уже бы давно все проехались по папе-генералу и слепили из Багрова расчетливого альфонса. Так что жена «из народа» Тимуру подходила идеально. А с Леной он просто спал. Но надо отдать должное, делал он это тайно и скрытно, просто Динка сама знала, добрая интуиция подсказывала, повода перемывать кости своей жене Тимур не давал, и она была ему за это очень благодарна.

В салоне ее встретили приветливо, и даже Лена, заскочившая на несколько минут, раскрасневшаяся с мороза и хорошенькая в своей короткой норковой шубке, была мила и обходительна. Вот и прекрасно. Дина не собирается надолго задерживаться в их мире, так что к чему лишние свары? И она тоже приветливо улыбнулась Лене.

Вряд ли Тимур рассказал любовнице, кто настоящий отец Дининого ребенка, язык за зубами он держать умел. Так что Дина со всех сторон выглядела обманутой, брошенной женой. Интересно, а жены-рогоносицы бывают, или это только у мужчин растут рога? Динка спрятала улыбку за ладонью.

Впрочем, с рогами она или без, а Юлия лично следила, как мастер управляется с Диниными волосами, все вокруг снова поохали и поцокали языками, какие шикарные у нее волосы, и как вообще женщин украшает беременность.

— Сразу видно, что вы мальчика ждете, — сказала с улыбкой Юлия, наблюдая за работой Анжелы, — говорят, девочки у матери красоту забирают, а вы прямо расцвели.

И где, спрашивается, у людей глаза? Разве что захотели сделать приятное жене бывшего хозяина. Кстати, возможно она ошибается, и Тимур не дарил Лене салон, а лишь отдал в управление. Можно, конечно, его спросить, но Динка лишь представила, как Тимур помрачнеет и начнет мучительно что-то выдавливать из себя — он вранья на дух не переносил, и сам старался не врать, — как ей тут же перехотелось спрашивать. Все равно.

— Это тебе, любимая! С Новым годом! — Тимур надел ей на шею очередное украшение, очередное оправдание за очередной косяк. У нее дома такими была забита коробка. Но в этот раз на изящно выплетенной нити висел сапфир в форме сердца, и Динка полюбовалась, как гармонично он сочетался с платьем ультрамаринового цвета.

— Откуда ты знал?… Ты специально спросил за платье! — она просияла, глядя на довольную физиономию мужа.

— Ну конечно! И тут же поехал в ювелирку. Переживал, чтобы ты не осталась без подарка.

— Ты же знаешь, что для меня это не так важно…

— Знаю, — перебил он ее и поцеловал в нос, — но это важно для меня.

На миг у Динки сжалось сердце от понимания, что все могло быть по-другому, если бы она тогда уступила его матери, и он любил бы ее до умопомрачения, как в самом начале. Но это длилось несколько секунд, а потом она снова спряталась в свою ракушку и плотно закрыла створки.

— Поехали, любимая.

Праздновали в том самом комплексе, где Домины играли свадьбу. Максим, после того, как слегка подразвалил пару помещений, просто выкупил здание. На многих этажах уже полным ходом шел ремонт, а банкет проходил как раз в том зале, этажом выше, где Тимур и она…

Тимур тоже вспомнил, с ухмылкой посмотрел на нее и сжал пальцы. Сегодня он был таким, как раньше, наверное, тоже устал воевать с самим собой, Динке даже было его жаль. Не все так умеют договариваться с собой, как она, что тут поделаешь.

Гости прибывали и прибывали, официанты начали разносить напитки, и Дина тайком посочувствовала ребятам, которые вместо того, чтобы встречать Новый год в своих компаниях, обслуживали гостей Макса и Маргариты. С другой стороны, тариф на таких банкетах был тройной, а напиться под елкой вполне можно и завтра. Динка вот вообще не пила ничего, кроме сока.

Наконец, явились хозяева праздника, и она против воли почувствовала, как у нее внутри все сжимается от страха. Казалось, даже ее сын свернулся клубком и забился в самый дальний угол. Она посмотрела на Максима, и теперь уже узел свернулся в груди — он выглядел уставшим, похудевшим, и эта короткая стрижка, она совсем ему не идет. А в плечах будто еще шире стал. Марго рядом цвела, как роза, но никаких признаков ожидания наследника видно не было, а там, кто его знает.

Они стали полукругом под невысокой сценой, на которую вышла Марго. Короткая речь об уходящем годе была наполнена признательностью самым разным людям, всем присутствующим, а главное, мужу, который нога в ногу, то есть рука об руку шел с ней по этому нелегкому пути, служил защитой и опорой…, и все в таком духе. А потом протянула руку, и к ней поднялся Максим. И у Динки снова сдавило под лопаткой. Наверное, только на том свете она перестанет реагировать на его взгляд, пристальный и изучающий, от которого по позвоночнику бежит холодная струйка.