В полночном свете - Шеррилин Кеньон

— Почему ты так думаешь?

Он вздохнул.

— Когда Рональд еще учился в школе, брат прислал его ко мне с просьбой устроить того на работу. Донни сказал мне, что не может позволить себе платить за обучение Рональда в частной школе, и спросил, может ли племянник работать на меня неполный рабочий день, пока учится в школе. Я, как дурак, согласился, и даже несмотря на то что тогда зарабатывал не так много денег, я начал платить за его обучение. Шесть лет спустя ко мне приехал Донни и сообщил, что он только что развелся, и что его жена все у него забрала. Он остался без дома, без машины, без всего. Он сказал мне, что не хочет благотворительности, но будет рад, если у меня найдется для него какая-нибудь работа.

— Тогда ты его нанял.

Ни одна эмоция не отразилась на его лице, лишь сурово поджались губы. Но, тем не менее, она чувствовала горечь, сжигающую его сердце.

— Да. Я назначил его своим менеджером и очень много ему переплатил. Бог свидетель, я не хотел, чтобы мой родной брат оказался на улице. И примерно с год все было замечательно.

— Пока?…

— Я начал замечать пропажу денег. Без каких-либо объяснений производились загадочные траты. Хуже того, никто из них не выполнял свою работу. У них всегда было наготове какое-нибудь оправдание того, почему они еще только собираются сделать то, что я от них требовал, или почему это еще не было сделано. Тысячу раз я приходил в офис и находил Рональда, спящим в моем кресле, — по крайней мере, в те дни, когда он соизволял показаться на работе. Это было невероятно. Я сказал им, что, если они не исправятся, то я их уволю.

— И что они ответили?

Он скривил губы и передразнил грубым тоном:

— «Ты не можешь уволить меня. Если ты это сделаешь, я уничтожу тебя. Я знаю всех твоих фанов, всех твоих друзей и всех твоих деловых партнеров. Я неприкосновенен, ха-ха».

Айдан выругался, прежде чем снова заговорил уже нормальным тоном.

— Сначала я подумал, что это шутка в лучшем случае и пустая угроза в худшем — пока не оглянулся по сторонам и не понял, что они на самом деле сдружились со всеми, кто имеет отношение к моей жизни. Методично. Поочередно. Они добрались до каждого. Тех, кто не поддержал их и был против их злобного помешательства, они вытеснили и выпнули на обочину. Затем прямо перед Рождеством они решили продемонстрировать мне свою власть, сделав так, что шестеро людей, связанных с моей жизнью, все как один отвернулись от меня. Одного из них они полностью вырезали из моей жизни. Именно тогда они совсем обнаглели.

— Каким образом?

— «Дай нам пять миллионов долларов, или мы отберем все, что у тебя есть. К тому времени, когда мы покончим с тобой, все твои фанаты и друзья будут жестоко тебя ненавидеть и даже десяти центов не заплатят, чтобы посмотреть еще один фильм с твоим участием. Ты будешь уничтожен».

Айдан шумно, зло выдохнул.

— Это был Рождественский подарок мне от брата. После того, как я купил ему и его сыну по машине и по дому, платил им гораздо больше, чем позволял уровень их квалификации. Но им все было мало. Им нужно было больше, потому что это имел я, и не имели они. Само собой разумеется, только один я работал на съемках по двадцать часов в день месяцами напролет, не забывая об общественной деятельности и интервью, и до седьмого пота читал и заучивал сценарии, когда был дома. А в это время они каждую ночь шлялись по вечеринкам, играли в онлайн-игрушки, а затем отсыпались до полудня или еще более позднего времени. Они проматывали деньги на женщин, пиво и дорогие игрушки. О, даже не могу представить, почему у них так мало всего было, да? Как часто мама говорила о Донни: «Тяжелая ежедневная работа его убьет».

Она взяла его за руку, желая успокоить.

— Я так сожалею, Айдан.

— Не стоит. Я должен был это предвидеть. Скрудж был прав. Нельзя позволять людям узнать о тебе что-нибудь. Как бы ты ни был щедр к ним, им всегда будет мало. Они всегда будут требовать от тебя больше, чем может дать любой человек. Если ты позволишь им, они высосут твою душу прямо из твоего тела. На самом деле Золотое правило[34]состоит в том, что «дашь палец — всю руку откусит». — Он сокрушенно покачал головой. — В прошлом году я был на одном фильме. Он назывался «300 спартанцев». О древней битве при Фермопилах…

Она нахмурилась, когда он под конец обмолвился о том, что ей было полностью понятно.

— Это где триста воинов под командованием царя Леонида удерживали персидскую армию?

Он был потрясен.

— Ты знаешь историю?

Лета улыбнулась и укоризненно заметила:

— Айдан, я — греческая богиня. Конечно, я знаю историю.

В его глазах вспыхнул свет, говоривший о том, что ему все еще нелегко принять то, кем и чем она является.

— Да… как бы там ни было, мне было любопытно узнать историю сражения, и, в отличие от тебя, мне не повезло увидеть все это собственными глазами. Когда я просмотрел фильм, то узнал, что их предал свой же спартанский солдат.

— Эфиальт.

Айдан кивнул.

— Он хотел денег. Итак, ради них Эфиальт продал своих соотечественников и соратников, рассказав персам о секретной тропе в горах, тем самым, дав им возможность убить всех мужчин, которые были с Леонидом. Мужчин, которые прикрывали спину Эфиальта на поле брани. Мужчин, имевших семьи, которые надо кормить. Мужчин, которые сражались, чтобы защитить его родину, его семью и его сына, которого он оставил позади вместе с их сыновьями. Семью, которая будет страдать под гнетом персов. Но ничто из этого не имело значения для алчного, эгоистичного ублюдка. Все, чего он хотел, — это захапать как можно больше, и плевать он хотел на остальной мир. Я был шокирован, когда узнал об этом. Я не понимал тогда и до сих пор не понимаю, как кто-то может пойти на такое.

К сожалению, она понимала. В течение веков она наблюдала, как люди делали это снова и снова.

— Все просто. Всегда найдется какой-нибудь жалкий человечишко, который хочет обладать тем, что есть у других людей, не ударив при этом пальцем о палец.

— Точно, но что меня убивает больше всего, так это то, как далеко они готовы зайти в своем желании, и насколько сильно они чувствуют себя вправе совершать свои кражи. Если бы они хотя бы половину тех усилий, которые тратят на попытки украсть денег, применили на их зарабатывание, то были бы намного богаче меня.

Лета была полностью согласна. Такие люди также всегда вызывали у нее гнев.

— Дружественные отношения порождают презрение. Как только люди становятся ближе к тебе, то понимают, что ты такой же человек, как и они. Именно тогда начинается безумие. Люди не могут понять, почему ты обладаешь большим, чем они, хотя ты — всего лишь обычный человек и ничем от них не отличаешься. Тогда тебя начинают ненавидеть за это.