Шерлок Холмс и дело о шахматной доске - Чарли Роксборо

– Вероятно, ссылаясь на изменившиеся обстоятельства, вы подразумеваете смерть отца?

Мортхаус хотел спросить, откуда Холмсу об этом известно, но затем догадался:

– Вы вспомнили, как я упоминал о вскрытии, которое выполнял доктор Уотсон?

Холмс молча кивнул.

– Да, – продолжал Джеймс, – мой брат принял на себя руководство фирмой, и, как я ни люблю Эндрю, я не сумел бы на него работать. Но главное, я не смог представить, что всю свою жизнь проведу за конторкой. У меня нет к этому призвания.

– Вы видите себя на передовой, так сказать? – спросил Холмс. – И как вам?

– Тяжело, намного тяжелее, чем я воображал. Я понимал, что будет много работы, но мне столь многому надо учиться. Я имею в виду не свои обязанности и не законодательство – тут я могу справиться. Речь о практических навыках, которые дает только служба в полиции. Мне понадобится куча времени, чтобы приобрести их.

– Вы правы, их не получишь за одну ночь, но из того, что вы мне рассказали, ясно, что вы, возможно, владеете настоящей золотой жилой, которую просто обязаны разработать!

– Что вы имеете в виду, сэр? – спросил Мортхаус.

– Ваш отец много лет занимался юридической деятельностью?

– Да, и его отец и дед тоже. Эта фирма принадлежит нашей семье вот уже несколько поколений.

– Значит, вам очень повезло!

Мортхаус никак не мог уяснить, на что намекает Холмс, и это слегка раздражало его собеседника.

– Позвольте сообщить вам, констебль, что я потратил много лет, изучая и совершенствуя свое мастерство, что позволяет мне называть себя первым в мире частным сыщиком-консультантом. Прежде чем вы научитесь придумывать собственные химические соединения и постигать структуру веществ, для начала надо изучить периодическую таблицу элементов. Я имею в виду, что в архиве вашего отца вы найдете целые тома доказательств, свидетельских показаний и приемов, которые демонстрируют, как совершаются, расследуются и наказываются преступления. Да, опыт, который вам предстоит приобрести, следует постоянно умножать, но если вы тщательно изучите дела из вашего семейного архива, то получите такие познания, о которых многие не смеют и мечтать: в ваших руках окажется бесценная картотека преступлений.

Мортхаус на минуту задумался, но не успел ничего сказать, так как Холмс крикнул:

– Извозчик! Остановите здесь, пожалуйста!

Они остались сидеть в кэбе. До Джеймса тем временем дошло, о чем толковал сыщик.

– Но, мистер Холмс, мне это как-то не приходило в голову. Я считал эти пыльные старые тома рухлядью, которую в конечном итоге отправят на свалку или сожгут. Вы думаете, мне было бы полезно проштудировать истории преступлений, хранящиеся в этих папках?

– Безусловно! Вы научитесь предугадывать действия своих противников, изучив приемы их предшественников. Не забывайте, что преступный промысел, как и ваша фирма, частенько представляет собой семейное дело, хотя и в несколько ином смысле. Как, по-вашему, выбирает линию защиты ваш брат, представляя дело в суде, если не изучает опыт прошлых лет?

Мортхаус опять задумался: судя по залежам папок с делами в конторе Эндрю, там хранились настоящие сокровища.

– Страшно подумать, какая работа меня ждет, не говоря уж о времени, которое она займет, но, если мне предстоит преодолеть расстояние в тысячу миль, надо начать с первого шага…

– Молодчина, так держать! А сейчас… – Холмс замолчал, внезапно устремив взгляд на подъезд большого доходного дома, рядом с который они оказались. – Смотрите…

Мортхаус повернулся в указанном направлении и заметил, что из подъезда вышла какая-то молодая женщина, которая теперь стояла на тротуаре и оглядывала улицу.

– Это и есть наша добыча, Мортхаус. Я узнал ее по характерной походке. Отправлюсь за ней – посмотрим, удастся ли мне что-нибудь выяснить.

Он начал выходить из кэба, Мортхаус хотел было последовать за ним, но Холмс жестом остановил его:

– Вы должны вернуться к своим обязанностям…

– Но я могу вам помочь, мистер Холмс, – возразил Мортхаус. – Вы не знаете этого района. Тут есть местечки, где не стоит появляться без крайней надобности.

– Может, и так, – ответил детектив, заметив, что женщина уже в сотне ярдов от них, – но, при всем уважении к вам, констебль, глупо идти в сопровождении полицейского в форме. И даже если вы переоденетесь, она может узнать вас в лицо. Вы больше поможете нам, если вернетесь к своей работе и передадите инспектору Фаулеру все, что узнали от меня, не упоминая при этом, что сегодня ночью в роли привидения подвизался я. Этого он не должен знать. А теперь мне надо идти…

Он закрыл за собой дверцу кэба, поднял воротник пальто и поспешил за девушкой. Мортхаус проводил его взглядом, заинтригованный только что данным ему советом, а главное, человеком, который встретился ему на пути. Что ж, а теперь к делу…

Краешком глаза Холмс заметил проехавший мимо кэб, однако не подал своему юному коллеге никакого знака. Теперь внимание сыщика было целиком сосредоточено на молодой женщине, которая быстро шагала по Коммершиэл-стрит, держа под мышкой маленький сверток и укутав голову шалью, чтобы защититься от холодного ветра, гуляющего в доках. Здесь, в этом районе, можно было повстречать таких личностей, которым были бы не слишком рады в респектабельном Новом городе, но Холмс был хорошо знаком с подобной публикой и не опасался ее. В Лондоне расследования часто приводили его в трущобы или грязные пивные – идя по следу, детектив без колебаний появлялся в самых темных и мрачных местах. Однако, завернув за угол, он начал невольно подумывать о том, что было бы неплохо, очутись сейчас рядом его друг и коллега Уотсон, в карман которого был бы предусмотрительно положен его армейский револьвер.

Молодая женщина, которую, как ему удалось выяснить утром у Тернеров, звали Энни Шьюри, ростом была не выше пяти футов и имела хрупкое сложение. Было заметно, что ей приходится зарабатывать на жизнь тяжким трудом, но, судя по ее внешности, нельзя было сказать, что она готова взяться за любую работу, а это о многом говорило Холмсу. Обычно у прислуги из богатого дома можно за небольшую плату добыть необходимые сведения, но, если подозрения сыщика были верны, эта служанка не просто торговала домашними сплетнями. Должно быть, речь шла о значительной сумме, поскольку девушка самовольно покинула работу и больше не могла претендовать на хорошее место, так как осталась без рекомендаций.

Она дошла до пивной под названием «Корабль и якорь», открыла дверь и без колебаний направилась внутрь. Холмс следовал всего в нескольких шагах от служанки и с радостью отметил, что даже теперь, днем, заведение отнюдь не пустует. Тут были и матросы с грузовых судов, и местные обитатели; между столиками в поисках клиентов прохаживалось несколько девиц легкого поведения. Холмс протолкался к барной стойке, заказал себе пинту эля и принялся разглядывать присутствующих. Сначала он не видел девушку, но, будто бы случайно передвинувшись вдоль стойки, он вдруг заметил ее как раз в тот момент, когда она передавала свой сверток какому-то мужчине, сидевшему за столиком в углу. Лицо мужчины было скрыто полями шляпы, но Холмсу удалось разглядеть шрам, рассекавший щеку до самой шеи, и курчавую темную бороду. Подобные рубцы частенько встречались на лицах завсегдатаев подобных пивных, и детектив не увидел в нем ничего примечательного. Разыскивать в подобном месте человека со шрамом на лице было все равно что разыскивать в Новом городе господина с прогулочной тросточкой. Холмс увидел, как мужчина засунул сверток под сиденье, а девушка отвернулась, собираясь уходить, но мужчина схватил ее за руку и притянул к себе. Холмс хотел было вмешаться, но мужчина лишь прошипел ей на ухо несколько слов и отпустил, позволив ей убираться восвояси. Девушка, казалось потрясенная услышанным, поспешила к выходу. Холмс поставил свою кружку на стойку и уже собирался последовать за ней, но в это мгновение из-за стола, находившегося прямо перед ним, выскочил какой-то человек и в приступе бешенства перевернул стол, стряхнув с него игральные карты и монеты. Столкновение было неизбежно. Мужчина подступил к Холмсу, глаза его налились кровью: