Учись, учись и не влюбляйся! - Елизавета Флоркинголд

в этой жизни. Она лишь основа, я — мастер, и меня вполне устраивают те камни, которые были вставлены в эту корону".

— Она знала об этом. — Сказал он, закончив переводить обрывки. — Моя мать, теперь все ясно! Она знала, что для создания артефакта потребуется жизнь дракона, поэтому и полагала все надежды на моего кузена. О, а я правда надеялся, что моя миссия — править Пиком Ветра, принимать решения, примирять два народа. Но мне просто надо было родиться и умереть.

— Да не спеши ты так! — Возмутилась Мари. — Давай сначала посмотрим на тот амулет. Мы же современные мастера артефактов, найдем другие варианты. Послушай, что бы там не думала твоя мать, она не смогла сделать так, чтобы драконы помирились с людьми, а ты сможешь, и не будет у них лучшего правителя, понял?

— Почему ты так уверена в этом? — Поглядывая то на следы когтей, то на страницы спросил парень.

— Потому что я еще никогда не встречала такого целеустремленного студента, который поступил на магистра без четырех лет бакалавриата. Не говори мне, что все это только потому, что твоя мама так приказала.

— Нет, я сам решил научиться у людей… — Немного засмущавшись ответил Берге. — И все же, моя судьба… Есть вещи, которые подобны закону.

В тот момент с Мари случилось что-то странное. Только что она проявляла сопереживание к этому парню, а теперь он ее выбесил. Что, дейсвтительно вся жизнь по велению матери? Столько усилий для того, чтобы взять первый попавшийся вариант? Рауль так давно играл роль неуверенного в себе студента, не привлекавшего внимания, и теперь эта роль стала частью его самого. Но это был ненастоящий Берге, а настоящий… Она же знала его, и тот был классным парнем.

— Если эти законы причиняют тебе боль, так меняй их.

Но юноша ее не слушал. Тени прошлого вертелись в его голове. Смесь из картинок детства, голосов родных, насмешек сородичей, легенд о подвигах и угроз драконоборцев. Он бы так и остался плавать в этом омуте если бы Мари — заядлая отличница, учившая предметы за едой и перед сном, днем и ночью, — не поцеловала бы его.

Глава 10: Ванесса, выручай!

Праздники для жителей Селебранта уже давно перестали быть просто развлечением. Кто-то старается сделать их максимально каноничными, отдавая дань традициям, другие — очень престижными, приглашая много именитых гостей, третьи год за годом ищут сподвижников для своих идей в надежде, что их гениальные инновации станут неотъемлимым атрибутом того или иного торжества.

Мари никогда не понимала этого стремления, да и Ванесса не пыталась ей объяснить. Здесь, на родной улице, у нее было несколько подруг детства, они прекрасно все понимали. Не то что бы это обесценивало дружбу с однокурсницей, просто рассказывать ей о споре из-за того, какие ленты повесили на подоконник, было бы глупо, а вот Ирма и Санди охотно поддерживали тему.

Троица с самого дества мечтала стать чем-то вроде основателей их владения. Они обошли весь мир, собрав различные церемонии и обряды, принимая чужие праздники как свои. Здесь, в городах Селебранта, эти вещи были записаны и хранились в их первозданной красоте, защищенные стенами библиотеки. Впрочем, так же как берегли старые, местные жители создавали и новые тренды — то, что закреплялось здесь, становилось писком моды для всех остальных.

Они так усердно работали над новым проектом, что каникулы просто улетали в никуда. Это был старинный праздник родом из Стальхина, носивший название день Милосердция. Он отмечался в начале зимы, когда неожиданно ударяли морозы. Раньше, незадолго после освобождения от драконов, многие люди только начинали становиться на ноги — обзаводиться жильем, работой, в принципе учиться распоряжаться деньгами и припасами, ведь все это лежало на хозяевах. Большинство оставалось без еды и денег в самое суровое время года, по крайней мере в том краю, где владыка был суровее всех.

И, как бы сказали юристы Штимдейла, "сюда пришел баланс, потому что не только люди устанавливают в мире порядок", так как тем краем правили рыцари ордена Предвестников Золотой Зари — самые богатые люди эпохи. Они милосердно раздавали свои припасы, помогая соседям, но те были не очень-то грамотными, поэтому вместо "милосердие" говорили "милосердцее", да так оно и закрепилось.

По традициям дети и бедняки ходили от дома к дому, читая стихи и напевая песни. Они наряжались в неприметные одеяния, а в обращении просили смилостивиться и пригласить к богатому столу. В общем, сейчас детей не особо волновало, что говорить — им главное, что вместе с едой давали мелкие монеты. Вот и Ванесса с подругами считала, что празднику нужны изменения.

Ну, в современном Стальхине, и уж тем более в Селебранте, не так уж много бедняков, да и зачем каждый год думать о злыднях? Почему бы просто не оставить основу праздника — милосердие и щедрость, разве только нищие их заслуживают? В идеале троица добивалась рождения обновленного, яркого праздника — где люди не просто рассказывают стихи, а разыгрывают сценки, где их наряды более пышные, и где давать могут любое угощение а не "жменьку каши, яблоко да монетку вашу", как говорилось в песенках.

Но сделать это было не так то просто. Все требовало времени, постепенного вмешательства, а главное — людей, которые поддержат затею. Так вот около половины стальхиновцев были весьма жадными, и не хотели менять традиции, где их раз в год так уж и быть заставляют дать яблоко и две монетки гостям. Поэтому сейчас девушки боролись за другое новшество — они хотели сделать частью праздника катание на коньках.

Вот так девушки провели праздник не дома, а в другом владении. Им приходилось ломать голову над вопросом: как же привязать популярное развлечение к старинному празднику? После долгих совещаний (кто бы еще, если не селебратновцы, тратил время на подобное) подруги заявили, что у голодных и нищих не было бы ни сил, ни желания кататься на коньках, но когда их накормили, они больше не бедствовали, так что могли себе позволить улыбнуться и отдохнуть, избавленные от нужны.

Пусть и неуверенно, люди начали принимать эту традицию. Еще года три, и она станет приятным дополнением к дню Милосердция. О, это были такие напряженные каникулы! Рыженькая стала организатором конкурса, Ирма судьей, а деловая Санди решала вопросы с катками, костюмами, инвентарем и чаем для участников. Намотавшись с гениальной идеей, рыженькая вернулась домой, чтобы провести оставшиеся три дня в покое, как вдруг родители заявили, что ей пришло письмо от