Возвращение в Мэнсфилд-Парк - Джоан Айкен

— Есть ли известия от моего кузена Уильяма? — благодушно поинтересовался Том. — Когда нам его ждать?

— Завтра, кузен Том! — Глаза Сьюзен радостно блеснули. — Он пишет, что приедет вместе с другом, капитаном Сартоном; этот джентльмен намерен остановиться в гостинице «Георг», чтобы не доставлять нам неудобства.

— Полно, вот еще глупости, кузина! В этом нет нужды. Он может поселиться у нас.

— Уильям не хотел бы злоупотреблять твоей добротой, кузен; думаю, он поступает правильно.

— Ну-ну, посмотрим. Если капитан Сартон человек воспитанный, любезный в обращении… Кстати, Уодем, помнится, говорил, будто за Генри Крофордом послали или собираются послать, оттого что здоровье его сестрицы очень плохо; неужели это и вправду так? Она действительно столь серьезно больна, как говорят?

Сьюзен не хотелось обсуждать нездоровье мисс Крофорд с Томом, решительно не желавшим иметь касательство к Мэри или к Уайт-Хаусу. Она ограничилась уклончивым ответом:

— Мисс Крофорд сама отослала брату записку с просьбой приехать, ей не хватает его общества. Я не нахожу в этом ничего удивительного, ведь и меня, пребывающую в добром здравии, мысль о скором приезде моего брата воодушевляет необычайно.

— Уверен, это не более чем хитрая уловка, — сурово заключил Том. — Интриганка прослышала о готовящемся бале и надеется, что Крофорд, будучи в Мэнсфилде, найдет способ попасть в число приглашенных.

Сьюзен, до сей минуты слушавшая кузена вполне миролюбиво, поспешно прикусила язык, чтобы не сказать сгоряча какую-нибудь резкость.

Наконец настал долгожданный день встречи Уильяма с сестрой и празднества в Мэнсфилде. За завтраком Сьюзен невольно вздохнула, вспомнив о Фанни и Эдмунде, которых судьба забросила так далеко от Нортгемптоншира. Фанни не раз рассказывала сестре о знаменательном бале в Мэнсфилде, когда она танцевала с кузеном Эдмундом: «И хотя, принимая приглашение на танец, я была совершенно счастлива, меня не оставляла горькая мысль, что надеяться не на что, ибо Эдмунд страстно влюблен в Мэри Крофорд». Кто мог тогда предугадать, что события примут столь неожиданный поворот? Уж конечно, не восемнадцатилетняя Фанни Прайс!

Днем немало хлопот наделало внезапное решение Тома перенести в салон фортепьяно, хотя было доподлинно известно, что играет на нем одна лишь Джулия; вдобавок Сьюзен пришлось увещевать кухарку, занятую выпечкой пирожных, и искать оставленную невесть где любимую вечернюю шаль леди Бертрам; однако, несмотря на все эти волнения, она сумела улучить несколько минут и посетить Уайт-Хаус.

Она нашла мисс Крофорд внизу; та сидела в кресле, необычайно довольная этой приятной переменой. Плачевное состояние ее едва ли оправдывало подобный поступок, но пребывание в другой комнате, в ином наряде — в платье, в туфлях и с завитыми волосами — заставило Мэри, по ее собственному признанию, «почувствовать себя наконец представительницей рода человеческого».

Сьюзен от всего сердца поздравила больную, но втайне огорчилась при виде ее тонких, потускневших волос, бывших, наверное, когда-то черными и блестящими; несмотря на все старания искусной горничной, эти блеклые волосы выдавали истинное положение Мэри. От внимания Сьюзен не укрылось, что мисс Крофорд мучают постоянные боли в спине; бедняжка меняла позу, пытаясь устроиться поудобнее, но не находила покоя.

— В усадьбе есть полотняная опора для спины, — вдруг вспомнила Сьюзен. — Ее сделали давным-давно для Тома, когда тот лежал в лихорадке, и он считал ее весьма удобной. Я уверена, миссис Уиттемор знает, где ее искать. Я попрошу ее найти опору и отошлю вам эту вещицу.

— О, моя дорогая Сьюзен, умоляю, не беспокойтесь! Это так похоже на вас — предложить помощь, вы всегда необычайно внимательны и чутки! Но у вас и без меня довольно забот. Я в самом деле удивлена, что вы нашли время навестить меня сегодня. Разве не нынче вечером ожидается бал?

Сьюзен в который раз лишь ошеломленно развела руками: поистине невозможно сохранить тайну в деревне; она условилась с мистером Уодемом и миссис Осборн не говорить мисс Крофорд о бале, опасаясь причинить ей боль упоминанием о недоступном для нее празднестве, и вот, представьте, — Мэри все известно!

— Трантер, моя горничная, узнала новость от почтальона, — с улыбкой раскрыла источник своей осведомленности мисс Крофорд, увидев выражение лица Сьюзен. — Как я понимаю, мои добрые друзья отказывают мне в здравомыслии, полагая, будто я стану визжать, топая ногами, и швырну на пол тарелку с овсянкой оттого лишь, что меня не пригласили на вечер. Но, уверяю вас, это вовсе не так. Надеюсь, вы не пропустите ни одного танца, милая Сьюзен; не могу дождаться завтрашнего дня, так мне не терпится услышать ваш подробный рассказ о каждом танце; вы поведаете мне, как были одеты дамы, кто с кем сидел, кто с кем танцевал, сделал ли Том Бертрам предложение мисс Харли или же предпочел мисс Йейтс, показал ли себя мистер Уодем хорошим танцором. И я потребую точности в мелочах, так и знайте; Элинор Осборн также представит мне свой отчет, столь же достоверный (за исключением разве что последнего предмета), так что я смогу сравнить ее историю с вашей. — Сьюзен, смеясь, пообещала дать самое правдивое описание предстоящего события. — А что вы наденете? — живо осведомилась мисс Крофорд и со вздохом добавила: — Ох, кажется, прошла целая вечность с тех пор, как ваша сестра так же точно пришла ко мне накануне бала в Мэнсфилде. Я смогла уверить Фанни, будто цепочка, которую купил для нее Генри, — одна из моих старых, ну не ужасно ли это? Но иначе она ни за что не приняла бы эту вещицу. Милая, милая Фанни, как давно, безумно давно виделись мы с вами в последний раз!

На мгновение лицо Мэри омрачилось, затем, стряхнув задумчивость, она снова спросила, какой наряд выбрала Сьюзен для бала.

— Ну… у меня нет бального платья или одежды, подходящей для подобного торжества. Лучшее мое платье — то, что сэр Томас подарил мне по случаю свадьбы Фанни. К счастью, оно до сих пор мне впору; правда, я немного выросла за эти годы, но мне удалось удлинить юбку. В конце концов, нынешний бал не столь уж пышное празднество.

Мисс Крофорд, устремив взгляд в потолок, всплеснула руками.

— Боже милостивый, да эти Бертрамы ужасные скряги! Неужели вашей тетушке ни разу не пришло в голову, что вам необходимо новое платье или немного денег на его покупку? А о чем думает ваш кузен Том?

— О, если бы я сказала, что нуждаюсь в платье, то мне, несомненно, выдали бы деньги, но я ведь не выезжаю, а значит, наряды мне не надобны.

— Кошмар! Сущий кошмар! Должно быть, они ждут, что вы станете ходить в рубище, посыпая голову пеплом. Что ж, к сожалению, я не могу дать вам свое платье, как бы мне того ни хотелось, ведь вы выше меня на целую голову, но у меня есть прелестный пустячок, который, надеюсь, вы примете… — С этими словами Мэри развернула китайскую шелковую бумагу и достала изящную шляпку тончайшей работы, сплетенную из золотистых нитей. — Она не нова, и, боюсь, фасон не самой последней моды, но шляпку ни разу не надевали, и я надеюсь, вы окажете мне любезность — возьмете ее. В ней с вашей длинной шеей и миндалевидными карими глазами вы будете походить на Лукрецию Борджиа, а подобное сходство сулит немалые выгоды любой молодой девушке на балу. Быть может, Том Бертрам будет так ошеломлен, что, позабыв мисс Йейтс и мисс Харли, незамедлительно попросит вашей руки.