Чужой: Завет. Начало - Алан Дин Фостер

И Харбисон, и Гилеад уже долгое время работали на «Вейланд». Как старшие руководители, они были лично знакомы с Питером Вейландом и сожалели о его утрате, но ни одна из них не позволяла этой трагедии влиять на работу, которая представляла собой, вероятно, самый восхитительный и вдохновляющий проект на всей планете.

На протяжении тысячелетий говорилось – иногда серьезно, иногда в шутку – что никто не может сыграть роль Бога. Работа над проектом «Уолтер», а до того – над его предшественником, Дэвидом, подходила крайне близко к тому, чтобы оспорить это заявление.

На пути они столкнулись со многими, очень многими неудачами. Часто бывало так, что на совете директоров поднимался вопрос о том, чтобы забрать финансирование у проекта «Дэвид» и вложить деньги в другие разработки компании. Каждый раз протесты и доводы этих счетоводишек отбивались гением лично Питера Вейланда.

Если приводились доводы о нехватке средств, Вейланд находил финансирование где-нибудь еще. Если они были организационными, он перемещал людей, нанимал, подкупал или еще как-то добывал необходимых работников. Если речь заходила о морали, он получал подобающее отпущение от религиозных авторитетов, к которым на тот момент относились благосклонно.

Таким образом, проект «Дэвид» неуклонно продвигался вперед. Иногда гладко, в других случаях через пень-колоду, но преодолевая все препятствия. Без силы личности Питера Вейланда и его репутации проект наверняка бы закрыли. Со временем он дал жизнь – буквально – Дэвиду.

К сожалению, Вейланд настоял на ускорении тестирования первого Дэвида, чтобы синтета выпустили достаточно быстро, и он смог бы присоединиться к загадочной и в итоге незавершенной миссии основателя компании в глубоком космосе. И Гилеад, и Харбисон предпочитали говорить о миссии «Прометея» как о «незавершенной», несмотря даже на то, что корабль и его команда практически всеми остальными – включая страховщиков экспедиции – считались потерянными.

Харбисон улыбнулась про себя. Питер бы порадовался, узнав, что большую часть страховых выплат направили прямо на финансирование проекта «Уолтер». Это дало финансовый толчок как раз тогда, когда он был необходим.

В отличие от прародителя серии – Дэвида, линия Уолтера будет готовиться без спешки. Не было основателя корпорации или еще какой-нибудь недосягаемой личности, которая подгоняла бы выпуск головной модели серии. Сам Хидео Ютани настоял на том, чтобы о серии «Уолтер» объявили официально только после того, как каждый из начальников департаментов подпишет отчет о готовности. С единственной оговоркой: рабочий синтет должен быть завершен вовремя, чтобы присоединиться к миссии «Завета».

И они не выбивались из графика. Уолтер-1 был почти готов к тому, чтобы его сочли завершенным и отправили на корабль-колонию. Даже одежду уже подготовили. Оказавшись на борту, он будет выглядеть и действовать, как и остальные члены команды, даже несмотря на то, что ему не потребуется есть, облегчаться или спать.

В то время как прочие сферы промышленности протестовали против продвинутых синтетов, Вейланд хотел разместить передвижной ИИ на борту каждого космического корабля. Они одновременно дополняли бы корабельный искусственный интеллект и служили удобным посредником между Матерью и человеческой командой.

Все было готово. Уолтер определенно был готов. Если бы его спросили, он бы ответил так же уверенно. Все отделы компании подписали отчеты о готовности. Все, кроме одного.

Харбисон посмотрела на свою коллегу – сверху вниз:

– Ты в последнее время не говорила со Штейнмецем?

Гилеад саркастически фыркнула.

– У меня ощущение, что я делаю это ежечасно. Он все еще не готов подписывать.

Харбисон, которая была чуть старше, чем Гилеад, выглядела разочарованной. В ее рыжих волосах плясал лунный свет: это был элемент прически, а не освещение четвертого подземного уровня. Когда она выйдет на солнце, отблески появятся и на бровях. Она упрямо использовала эту новинку даже несмотря на то, что та могла отвлекать других сотрудников от работы.

– Что на этот раз? – рыкнула Харбисон, нахмурившись. – Что-нибудь новенькое? Или он продолжает мямлить про те же старые страхи?

Харбисон не в состоянии была выносить дальнейшие разногласия. Не на этом этапе. Не в то время, когда «Завет» проходит последние приготовления перед отлетом.

Гилеад отвернулась от «джакузи» с путаницей проводов, труб и приспособлений и двинулась к ближайшему скоплению лифтов. Харбисон, с ее длинными ногами, легко догнала коллегу.

– Нет, ничего нового. Та же проклятая тема, раз за разом. Модификация нейронных связей, которые остались с первой модели Дэвида.

Харбисон подняла брови.

– Все еще? Я думала, эту проблему решили несколько месяцев назад.

– По всей видимости – нет. По крайней мере, не настолько, чтобы это удовлетворило доброго доктора. К сожалению, его соратники, кажется, с ним согласны, и в итоге задержки продолжаются, – она посмотрела на коллегу. – Ты все еще переживаешь о превышении расходов?

– Уже нет.

Они вместе вошли в лифт. Гилеад позволила панели управления распознать ее личность и запросила перенос на нулевой этаж. Согласно принятым мерам безопасности, ни один лифт не мог добраться с подземных уровней до трех верхних напрямую. Все вынуждены были делать пересадку со сменой лифта.

– В текущий момент все, что имеет значение – это доставка первого Уолтера на «Завет», – продолжила Харбисон. – Если бы деньги могли решить эту проклятую проблему, она бы уже решилась, и с концами. Я бы отдала приказ через голову Штейнмеца, но его разработчики закатят истерику, инженеры, вероятно, встанут на дыбы, и в итоге информация об этом неизбежно просочится. У СМИ будет урожайный день, – она вздохнула.

Лифт добрался до нулевого этажа.

– Поэтому мы подождем. Мы можем подталкивать Штейнмеца с его командой, но мы не можем их обойти и выдать официальный приказ о вводе модели в эксплуатацию, – пробурчала Харбисон себе под нос.

Они повернули налево и зашли в свободный лифт, который мог доставить их на третий уровень.

– Я действительно начинаю ненавидеть неврологов, – закончила она.

Гилеад согласно кивнула.

– Их задерживает какая-то несообразность, но это кажется такой мелочью. Я прошлась по этим особенностям, – большой палец ее левой руки нервно крутил кольцо на указательном пальце. Туда и обратно, туда и обратно.

– Мне не нравится, когда ученые начинают шутить о метафизике.

– Мне тоже.

Лифт доставил их на третий этаж. Освещение на верхних уровнях комплекса, в противовес искусственному свету нижних этажей, по большей части оставили естественным, только подстроили и отфильтровали для удобства.

– Хотела бы я, чтобы они занимались своим железом, а прочее оставили программистам.

Низкорослая женщина скорчила гримасу.