Секс в океане или Тайна зарождения жизни - Мара Хардт

И вдруг в одну прекрасную ночь царица преставилась. И во мгновение ока взбурлил весь царский дворец какой-то странной новой силой, да такой могучей, что все стены ходуном заходили. И будто спали с царя оковы злых колдовских чар: почувствовал себя царь как заново родившимся, весь расцвел, ликом просветлел, похорошел – словом, превратился… в писаную красавицу. За пару недель переродился он окончательно и внутренне – и предстала пред очи бояр новая царица, столь же могучая и прекрасная, плодовитая и властная, как и покойная владычица.

Засим приблизила царица, из царя вышедшая, к себе пылкого юношу, да и наслала на него те самые злые чары, которые сняла дотоле с себя самой, и превратился тот юноша во взнузданного ею зрелого государя. И стал новый царь под жестокосердным присмотром государыни править с еще пущей немилосердной свирепостью, аки пес цепной, вселяя ужас в подданных, и жили они после этого долго и счастливо, год за годом принося обильный приплод царской икры.

Тут и сказке конец.

……………………………………………………………………………………………

Такой бы сюжет, возможно, выбрали братья Гримм, если бы знали что-то о жизни рыбы-клоуна и решили сделать ее сказочным персонажем. Да-да, той самой рыбы-клоуна. Извиняюсь, друзья, но на студии Pixar[20] что-то попутали. От слова «совсем».

Если говорить о динамике взаимоотношений между рыбами-клоунами, то у них разыгрываются скорее древнегреческие трагедии в духе «Царя Эдипа»[21], не оставляющие времени и места авантюрным приключениям, показанным в «Поисках Немо». В правдивой истории, написанной самой Природой, к тому времени, когда Немо вылупился бы из икринки, его отец Марлин, овдовев и оставшись в хозяйстве за главного, превратился бы в самку и заменил собою покойную Марлену. У рыб-клоунов на место умершей хозяйки всегда заступает доминантный самец из ее свиты, изменяя при этом пол на женский.

Вместо того чтобы гоняться за похитителями своего сына Немо, Марлин, точнее уже Марлена, сидела бы дома, точнее в своей просторной актинии, и ждала прибытия следующего после нее по размеру самца на роль отца будущих детей. Зрелая, готовая и ждущая оплодотворения самка долго бы там в одиночестве не засиделась. Немо же, если бы ускользнул от дайверов-похитителей и сумел вернуться домой, застал бы в родной актинии полон дом клоунов-самцов, прибывших на смотрины. Ему бы еще пришлось и живую очередь занимать, чтобы получить аудиенцию у сделавшегося матерью бывшего отца (и спариться с нею), что заметно оттянуло бы счастливую развязку – воссоединение блудного сына в роли любовника с заматеревшей самкой-отцом.

Нет на тропических рифах ни акул, ни густого леса из медуз, ни морских черепах-серфингистов, но в том, что касается притч о личностном росте и жизненном триумфе, история реального Немо дала бы сто очков вперед по красочности тому, что показано в кино, поскольку сказка жизни рыбы-клоуна зиждется на способности изменять пол в процессе самой жизни. И такая стратегия реализована у многих видов рыб и беспозвоночных, которым не приходится гадать, какие ощущения испытывают от секса представители противоположного пола… Они это либо уже знают, либо узнают в будущем на личном опыте.

СТРАТЕГИИ ПЕРЕМЕНЫ ПОЛА: КРАТКИЙ ЭКСКУРС

В глубинах моря граница между мужским и женским началами, между самцом и самкой такая же зыбкая и текучая, как граница между водными слоями, и куда более подвижная, чем на суше. В той или иной мере склонность к прижизненной перемене пола проявляет чуть ли не вся морская фауна: от тропических рыб-клоунов типа Немо до креветок из коктейля морепродуктов. Начнешь перечислять всех меняющих пол жителей моря – получишь что-то наподобие рецепта знаменитой марсельской сборной ухи буйабес: мидии, венерки, креветки и целая простыня названий всяческой рыбы. Но есть среди них и несъедобные – всякие черви, некоторые морские звезды, – зато демонстрирующие уникальнейшие по сравнению с теми же рыбами метаморфозы при переходе из пола в пол.

При всей энергоемкости этой процедуры перемена пола – важнейший стратегический стимул резкого увеличения рождаемости, и вот почему: в некоторых ситуациях один из полов продуктивнее в плане деторождения при более крупных размерах особей, чем при более скромных, а это, в свою очередь, может быть связано или не связано с возрастом. Проводя параллель с человеком, пик фертильности у женщин приходится на возраст 20–30 лет, а затем способность к воспроизводству начинает снижаться. Но на мужчин это не распространяется. Мужчина способен продолжать зачинать детей и после пятидесяти, и после шестидесяти лет и даже дольше, но для этого ему нужны новые партнерши детородного возраста.

Теперь представьте, что молодым людям на пике сексуальной озабоченности и с дефицитом жизненного опыта представительницы женского пола массово отказывают в сексе по причине взыскательной разборчивости, побуждающей девушек и молодых женщин зачинать детей только от сильнейших, умнейших и просто лучших по всем параметрам мужчин. При таких обстоятельствах, если бы люди стремились к продолжению рода и плодовитости, выражающихся в том, чтобы произвести на свет по возможности больше детей, и если бы могли свободно менять пол, юношам было бы целесообразнее начать новую жизнь в виде девушек и нарожать детей от мужчин постарше, пока сами молоды и здоровы. Затем, когда к 35 годам способность к зачатию и вынашиванию детей начнет снижаться, можно сменить пол на мужской и добавить на счет произведенного вами потомства тех детей, которых вы зачнете в качестве отца. И вуаля! – вы по максимуму реализовали свой потенциал производителя дополнительного человеческого народонаселения.

Конечно, придется дважды перенести все тяготы пубертатного возраста… А впрочем, не волнуйтесь, на самом деле вам это не грозит, поскольку биология человека настолько по-ханжески косная вещь, что не предусматривает возможности гибкого изменения пола. То же самое касается всех млекопитающих, включая даже ластоногих, например морских слонов, которые бы очень выиграли от стратегии перемены пола: ведь все эти мелкие самцы-изгои, безжалостно изгоняемые с лежбища и близко не подпускаемые к самкам немногочисленными альфа-самцами, могли бы найти себя в роли самок, за которых бы дрались эти крупные доминантные самцы… Увы и ах, не только млекопитающим, но и большинству позвоночных естественная смена пола как опция недоступна.

Так что рыбы среди позвоночных – исключение. В этом плане они, наряду с беспозвоночными, данным ограничением практически не связаны. Для них перемена пола – малая цена за получение серьезного репродуктивного преимущества.