Bella Figura, или Итальянская философия счастья. Как я переехала в Италию, ощутила вкус жизни и влюбилась - Камин Мохаммади

– Никогда не пей капучино после одиннадцати утра! – объяснил он мне, как маленькой. – Это неправильно! Молоко после еды… Нет-нет! – при этих словах он и в самом деле погрозил мне пальцем.

Дино заказал для меня кофе макиато кальдо – маленькую чашечку эспрессо с небольшим количеством горячего молока.

– Это как мини-капучино, но не так вредно для желудка, – объяснил он, поглаживая мой животик, отчего я едва не упала на подкосившихся ногах. – Лично я после еды не могу пить даже макиато. Молоко после еды – это не дело.

Мне вдруг вспомнилось, с каким ужасом Кикка смотрела на меня, когда во время наших совместных поездок по Италии я заказывала капучино после обеда. Она не останавливала меня только из большой любви.

Дино выпил свой эспрессо в один глоток. Медленно потягивая макиато, я наблюдала, как он курит сигарету в центре площади и разговаривает по телефону, не спуская с меня глаз. Я подошла к нему.

– Мы так близко к Сиене – грех не заехать, – сказал он и нахмурился. – Вот только у меня встреча через час во Флоренции, и мы не успеем сделать и то и другое.

– Не волнуйся, заедем в другой раз! – ответила я, пытаясь скрыть разочарование. – Поехали обратно.

– Может быть, получится перенести встречу…

– Смотри сам… Делай как считаешь нужным!

– Ну, это зависит… – Дино пристально посмотрел на меня, отчего мой желудок сжался.

– От чего? – спросила я, внезапно смутившись.

Он снова посмотрел на меня, чуть склонив голову набок и улыбнувшись уголками губ, затем решительно шагнул мне навстречу.

– От этого… Baciami, amore![62]

И там, в лучах солнца посреди площади Дино заключил меня в объятия и наконец поцеловал. Пели птицы, и ветер шелестел меж ветвей деревьев. Я приникла к нему, растворяясь в этих нежных поцелуях. Казалось, они длились целую вечность.

Когда мы наконец перевели дух, он удовлетворенно облизнул губы и посмотрел на меня. Потом снова поцеловал, легонько, пока я пыталась отдышаться.

– Сейчас отменю…

После его звонка мы оба пришли в восторг, как дети, у которых в школе отменили занятия. Добежав до машины и сев, Дино протянул мне руку, и я прильнула к его плечу, целуя его в щеки, шею, губы, пока он крутил руль. Всякий раз, когда на светофоре загорался красный свет, мы целовались так долго, что водителям сзади приходилось сигналить, чтобы мы, наконец, оторвались друг от друга. Дорога поднималась вверх, приближая нас к Сиене, озаренные солнцем долины остались позади.

Дино положил руку мне на колено, и я громко вздохнула. Другой рукой он махнул из окна.

– Моя земля, amore, – объявил он с гордостью истинного тосканца.

Я влюблена, подумала я.

Казалось, в тот лучезарный вечер Сиена раскрыла нам с Дино свои объятия. Теперь, когда мы наконец-то поцеловались, остановиться уже было невозможно. Его губы как будто были созданы для меня, его тело идеально мне подходило, а его тепло и забота стали уже такими привычными, что не верилось, что мы еще не любовники. Оказавшись в этом волшебном месте и разрываясь между жгучим желанием и ощущением, что оно вот-вот осуществится, мы видели только друг друга. И хотя на крутых, извилистых средневековых улочках Сиены было полно людей, мы едва замечали их. Дино крепко прижимал меня к себе, покрывая поцелуями, легкими, словно бабочки. Красота Пьяцца дель Кампо Сиены – просторной центральной площади, по периметру которой выстроились средневековые дворцы, а в центре возвышалась узкая длинная башня монументального здания Палаццо Пубблико, – застала меня врасплох. Она была великолепна и совершенно не походила на красоту Флоренции. Я стояла и в восхищении смотрела по сторонам, а Дино тем временем показывал мне разные здания, объясняя, что на этой огромной площади раз в год проходит Палио, знаменитые сиенские скачки.

– Мы с тобой обязательно на них съездим, amore! – пообещал он мне. – Летом…

Мы сели за столик на площади, надев очки от яркого солнечного света. Я ловила каждое его слово, а он держал мои руки в своих и покрывал пальцы поцелуями. Я была ослеплена: им, этим днем, Кампо, и не могла перестать улыбаться.

Пожилая американская пара за соседним столиком, наклонившись к нам, попросила их сфотографировать. С присущим ему итальянским обаянием, Дино взял фотоаппарат и принялся щелкать и смешить их. «По крайней мере, – сказал он мне позже, – у них будет хотя бы одна встреча с настоящим итальянцем, и не с каким-нибудь официантом, поющим «O Sole Mio», будет о чем рассказать дома». Забрав фотоаппарат, американец предложил сфотографировать нас на мой телефон – «Вы обязательно должны сфотографироваться – вы похожи на кинозвезд!»

Именно так я себя и чувствовала в темных очках, рядом со своим шикарным итальянцем, чуть приобнимавшим меня. Наши улыбки сияли, и я казалась самой себе гламурной итальянкой и настоящей звездой, излучавшей обаяние.

Оставшуюся часть вечера мы гуляли по узким улочкам Сиены, между высокими палаццо. Мы заглядывали в каждый переулочек, как подростки, глазели на витрины магазинов, осматривали собор с его вычурным фасадом. Дино то и дело отвечал на телефонные звонки, а потом вновь возвращался ко мне, целовал тыльную сторону запястья, гладил волосы. Уехали мы, когда солнце уже садилось и стало холодно. Я невольно поежилась. Мы проехали через городские ворота, обогнули холм; солнце медленно заходило за долины, озаряя своими последними лучами пейзаж, – совсем как на картинах эпохи Возрождения, что я видела в Уффици. Дино протянул руку, и я плотнее прижалась к нему, вдыхая его аромат.

– Amore, ты же совсем продрогла! – драматично объявил он.

Amore, блаженно подумала я. Я его amore! Он и прежде называл меня так, но теперь казалось, это по-настоящему. Есть ли в итальянском языке слово красивее этого? Я заверила Дино, что все в порядке, но теперь он вбил себе в голову, что я могу простудиться. Я заметила, что итальянцы не только не любили дождь, но и смертельно боялись простуды. Я потеряла счет, сколько раз Кристи потуже затягивала мой шарф или Антонио застегивал воротник моего пальто. Вот и Дино вел себя так же.

Он быстро свернул с шоссе на дорогу поменьше, и наконец мы припарковались на обочине проселочной дороги.

– Eccolo![63] – сказал он, помогая мне выйти из машины.

Я понятия не имела, где мы.

Под нами были водопады, впадавшие в природный бассейн. Вода внизу бурлила, и от нее поднимался пар до самого темнеющего неба. Нас окутал запах тухлых яиц, исходивший от серной воды. На камнях, вокруг которых бурлила вода, лежало несколько человек.

– Идем, amore, искупаемся. Горячие минеральные источники – лучшая профилактика от простуды. Теперь ты точно не заболеешь.