На всю жизнь - Нэн Райан

Она все еще держала руки сомкнутыми за головой, а глаза ее были широко раскрыты. Это было невероятно эротично — чувствовать, как руки Ника прикасаются к ней, управляют ею, и не видеть их под белой шелковой тканью сорочки.

Даже когда его твердая, пульсирующая плоть оказалась глубоко в ее теле и он обнял ее руками за талию, Адель все же настояла, чтобы ее сорочка прикрывала его живот.

С одной выставленной из сорочки грудью, раскачивающейся в такт неистовым движениям, Адель Паккард в экстазе двигала бедрами и стонала, объезжая твердую вздымающуюся плоть своего смуглого обнаженного любовника.

Ей нравилось и то, что место, где соединялись их трепещущие тела — где черные жесткие завитки Ника и его напряженное, но бархатистое на ощупь естество соприкасались с ее белокурыми завитками и влажной, мягкой и пылающей плотью, — оставалось стыдливо прикрытым до счастливого завершения акта.

И только после того, как оба они испытали полное удовлетворение, Адель скинула с себя сорочку, отбросила ее в сторону и устало повалилась на постель, счастливо растянувшись рядом с Ником.

Прошло совсем немного времени, когда Адель поняла, что в эту прохладную, дождливую сентябрьскую ночь мысли ее красивого любовника были где-то далеко.

Через несколько минут она уже снова хотела его. Она легла на бок, повернувшись к нему лицом и опираясь на локоть. Затем нарочно прижалась всеми изгибами своего мягкого обнаженного тела к его жесткому смуглому телу. Потом она медленно провела согнутой в колене ногой по его мускулистому бедру, и в то же самое время протянула руку к его паху, осторожно прикоснулась к мужской плоти, умело лаская ее. Безрезультатно. Нахмурившись при виде лежащей в ее ладони бессильной плоти, она испустила вздох разочарования.

— В чем дело, дорогой? — Адель сверху вниз смотрела на его лицо. — Это из-за другой женщины?

— Да, — сказал Ник, протягивая руку за сигарой. — Но не в том смысле, что ты думаешь. — Он прислонил подушку к высокому изголовью кровати и сел.

— В каком же это смысле? — Прижимаясь к нему стройным телом, Адель снова положила на него мягкую руку. Она принялась играть с завитками черных волос, спускающихся по обнаженному животу Ника. — И кто же она?

Ник зажег сигару и произнес, не вынимая ее изо рта:

— Рыжеволосая, надоедливая маленькая спасительница душ с бешеным темпераментом.

— О, капитан Армии спасения?

Ник рассказывал Адель о том, как капитан Кей Монтгомери переманила к себе его вышибалу-англичанина. Ник едва не перекусил острыми зубами сигару пополам.

— Она самая! — Его отливающие серебром глаза сузились. — Вчера вечером Роуз Рейли перешла к ней и вступила в эту чертовую Армию спасения.

Адель пожала обнаженными матовыми плечами.

— Ну и что, ты потерял одну из своих танцовщиц. У тебя много других.

Глаза Ника потемнели еще больше.

— Черт возьми, я не говорю о какой-то там девушке. Роуз Рейли — главная приманка всего Барбари-Коуст.

Что же ей делать с Ником Мак-Кейбом? Кей уставилась на сверкающие воды залива Сан-Франциско. Скрестив руки на груди, прикусив в раздумье нижнюю губу, она стояла у разбитого окна портового пакгауза.

Высокое осеннее солнце ярко светило, но от этого ее подавленное настроение ничуть не улучшалось. Не радовал ее и темно-синий залив, сверкающий за устричными рядами на пристани. В этот ясный осенний полдень изменчивые воды залива переливались на солнце мириадами зеркальных осколков, ослепляя своим сиянием.

Однако Кей не трогало это чарующее зрелище. Она была слишком озабочена своими мыслями, чтобы наслаждаться видом моря.

Уже скоро День благодарения. Конец ноября, с беспокойством размышляла она, и так много еще предстоит сделать. А времени остается совсем мало.

Безнадежно покачав головой, Кей отвернулась от окна. Она бросила взгляд на аккуратную пачку зелененьких, только что пересчитанных и лежащих на колченогом столе. Точно сто долларов. Внушительная сумма, еженедельно выплачиваемая под заклад собственности корпуса. Не имеет значения, что армия ограничена в средствах, — Нику Даниелу Мак-Кейбу необходимо платить каждую неделю, точно в срок.

Иначе…

Если уплата не будет произведена — если он через неделю не получит свои сто долларов, — то злобный владелец салуна лишит их права пользования недвижимостью портового района.

Кей, стиснув зубы, заскрежетала ими.

Рядом с пачкой денег лежал небольшой синий гроссбух, в котором делались записи о каждом платеже и подводился баланс. Невыплаченной оставалась еще страшная сумма.

Кей вздохнула, выдвинула из-под стола стул и осторожно уселась на него.

При-той же скорости погашения долга понадобится еще 155 недель! Или 38 месяцев и 3 недели. Или 3 года 2 месяца и 3 недели.

Кей громко застонала. Упершись локтем в стол, она закрыла лицо руками. И снова застонала.

Почему из всех клубов Барбари-Коуст Керли забрел именно в заведение Ника Мак-Кейба? Из всех салунов, где он мог бы играть, почему ему пришлось оставлять деньги на столах «Золотой карусели»? Почему среди всех жадных, цепких рук, в которые могла бы угодить земельная собственность армии, она попала в загорелые руки бессердечного Ника Мак-Кейба!

Кей потерла глаза костяшками пальцев. Потом потянулась и продолжала сидеть, подперев щеки ладонями и уставясь в пространство. Она нахмурилась при мысли о скорой неприятной встрече с Ником Мак-Кейбом, ее мучителем. Менее чем через час она увидит сероглазого дьявола.

Кей подскочила на стуле; ее голубые глаза засверкали от негодования и тревоги. Как это характерно для подлого владельца салуна — требовать, чтобы именно она делала еженедельный взнос. Каждую среду, днем, в назначенный час, она должна была лично приносить деньги в клуб «Золотая карусель».

Кей вдруг поняла, что яростно скрежещет зубами — так у нее разболелись челюсти. Она одернула себя, расслабилась. И задалась вопросом, сочли бы возможным высокочтимый генерал Уильям Бут или даже сам благословенный Иисус любить своих врагов, если бы имели несчастье повстречать жестокого Ника Мак-Кейба!

В отчаянии закрыв глаза, Кей размышляла о том, каким образом армия могла бы добыть больше денег. Они очень нуждались в деньгах. Не хватало денег на униформу, на еду и квартиру. Совершенно недостаточно на то, чтобы, отдавая долг Нику Мак-Кейбу, начать строительство постоянной миссии спасения.

Деньги были нужны на организацию приюта для бездомных. Приюта для сбившихся с пути женщин. Деньги на питание сирот из Бэттери-Плейс. Деньги на уход за больными. На множество важных дел. Кей открыла глаза.

Денег всегда не хватало. Всегда. От постоянных мыслей о том, как разобраться во всех проблемах, как найти нужное решение, у Кей разламывалась голова. Где можно было бы достать денег? Что ей сделать, чтобы добыть их?