Притворись моей невестой - Мелани Милберн

Прошли секунды, минуты, а может, и полчаса, прежде чем они оба смогли заговорить. Блейк гладил Тилли по затылку, по разметавшимся по подушке волосам. Он еще не отошел от потрясения. Любовь с ней делается все прекраснее.

Становится для него… всем, что только важно в жизни.

– Блейк? – Тилли провела пальцем по его груди.

– М-м-м?

– Насчет пансиона Мод… На самом деле отличная мысль.

– Но ты ведь отказалась. – Он не спросил, а произнес как факт.

Тилли подняла на него глаза.

– Я уже приняла от тебя столько всего. Деньги, которыми ты оплатил мои долги. Это дорогущее кольцо у меня на пальце.

Он разгладил ее нахмуренный лоб.

– Я не хочу, чтобы ты испытывала материальные трудности, когда мы расстанемся.

Она отвела взгляд.

– А если мистер Пендлтон еще долго не примет решения продать поместье? Что если… ну то, что сейчас, продлится на какое-то время?

Да, дела идут не так, как он предполагал. Старика оказалось не просто уговорить. Блейк был уверен, что стоит ему объявить о помолвке с Тилли, то этого будет достаточно, чтобы подписать сделку о продаже. Прошло почти две недели, а старикашка так и не передумал. Конечно, неделя-другая могут изменить ситуацию в лучшую сторону, но это также может еще сильнее привязать его к Тилли. Блейка это не устраивало – он всегда избегал подобного в общениях с женщинами. Это ведь уже не просто секс и взаимное приятное общение, а душевная связь, что-то очень интимно-личное, глубокое притяжение, чего с ним никогда не происходило. Такую связь очень трудно оборвать, когда придет время.

Тилли… Она своей нежной ручкой будто дотянулась до его сердца сквозь мембрану. Он чувствует ее присутствие в своей душе. Каждый раз, делая вдох, он дышит вместе с ней.

– Посмотрим, как пойдут дела к концу месяца, – сказал он. – А может, ты уже устала от меня?

Она тихонько засмеялась и ближе приникла к нему.

– Пока не устала, но я тебе скажу, когда устану.

Тилли обслуживала постоянную покупательницу, когда в кондитерскую вошла мать Саймона Мэрилин. Тилли с дежурной улыбкой положила руки на прилавок, чтобы было видно обручальное кольцо.

– Здравствуйте, Мэрилин. Что сегодня хотите купить?

– Я пришла не покупать, – сказала Мэрилин. – Я… просто хотела узнать, как ты живешь.

– Ну, как видите, замечательно. Но очень мило, что вы нашли время заглянуть ко мне.

Мэрилин выдавила подобие улыбки – словно на губы натянули тонкую ленту.

– Ты общалась с Саймоном? Я имею в виду недавно?

– Нет. Не общалась. Да и к чему? Я ведь теперь помолвлена и…

– Тилли, он плохо с тобой поступил. – Мэрилин нервно прижимала сумочку к животу. – Отвратительно и непростительно. Но видишь ли… мне всегда казалось, что он тебе не подходит. Я поэтому противилась вашим встречам. Да, знаю, что обидела тебя своей холодностью, но я думала, что ты наконец поймешь, что лучше устроишься в жизни без Саймона.

Неужели она не расслышала? Не может быть, чтобы это признание – или извинение – было искренним.

– Конечно, очень любезно, что вы…

– Я рада, что ты кого-то встретила, – сказала Мэрилин. – Блейк Макклелланд обеспеченный человек и, очевидно, влюблен в тебя. Я рада за тебя, дорогая. Я боялась, что ты закончишь дни, страдая по Саймону.

Тилли уже давно не вспоминала Саймона. Она почти забыла, как он выглядел.

– Блейк чудесный человек, и мне повезло, что он появился в моей жизни.

Ее жизнь круто изменилась, когда в ней появился Блейк. Она больше улыбалась, она больше смеялась. Она острее воспринимала то, на что не обращала внимания раньше. Не говоря уже про секс.

Мэрилин стояла с кислым выражением лица.

– Когда я думаю о том, что ты могла бы стать моей невесткой вместо… вместо той… той особы, которую Саймон отыскал онлайн… А теперь он ушел от нее, оставив беременной, так что от нее уже не избавиться. Она хочет кольцо на палец и пышную свадьбу напоказ.

Тилли ждала, что будет потрясена или ей сделается грустно оттого, что Саймон станет отцом, но… ничего не почувствовала. Мэрилин словно рассказывала о совершенно чужом человеке. О том, кого в ее жизни вообще не было.

– Но это же замечательно, что у вас будет внук…

У Мэрилин на глаза навернулись слезы.

– Ох, Тилли, как ты можешь… быть такой доброй? Конечно, отец и мачеха хорошо тебя воспитали… Если бы ты не была счастлива с Блейком, я упросила бы тебя вернуться к Саймону. Но ведь это невозможно?

Тилли стало совестно… совсем чуть-чуть. Она слишком счастлива с Блейком. Счастлива настолько, что даже страшно.

– Нет. Невозможно.

Мэрилин ушла, а Тилли увидела, что у нее новое сообщение на электронной почте. От отца и мачехи наконец-то. Оказалось, что это ежемесячное сообщение, которое они посылают всем знакомым, а для нее короткое послание в конце. Они поздравляли ее с помолвкой и выражали радость по поводу того, что она смогла простить Саймона и устроить свою жизнь.

Тилли долго смотрела на текст. Значит, главное для них – это то, что она простила Саймона.

А узнать побольше о Блейке они не хотят? Узнать, какой счастливой он ее сделал? Как возродил ее чувства? Неужели не хотят прилететь домой, чтобы познакомиться с ним? Неужели ее счастье ничего не значит для них? Им важнее что-то еще? Тилли знала, что у отца и мачехи много проблем в Уганде, и не простых, часто вопрос стоит о жизни и смерти, и она не имеет права быть задетой тем, что они не выказали большого интереса к тому, что происходит с ней. Но ведь так было всегда, когда они переезжали из прихода в приход.

После работы Тилли отправилась навестить мистера Пендлтона и взяла с собой Трюфельку. Блейк прислал ей эсэмэску, что у него дела и они увидятся позже дома, пообещав пригласить ее на ужин, чтобы ей не пришлось готовить самой.

Мистер Пендлтон сидел в кресле с откидывающейся спинкой и тупо смотрел в окно, но мгновенно оживился, когда появились Тилли с Трюфелькой.

– А! Мои две любимые девочки! – Он потрепал уши собаке, потом взглянул на Тилли. – Ну, ну, ну, ты, как я вижу, вся светишься.

Тилли чувствовала, что если у нее что и светится, так это пылающие щеки. Неужели мистер Пендлтон мог догадаться, что только утром в душе у нее был зажигательный секс с Блейком и до сих пор тело горит?

– Разве? – как можно равнодушнее произнесла она.