Проклятие Матери гор - Ростислав

мечтали выйти за него замуж, владыки всех стран Центроземья приглашали служить им.

И он сошел с ума, и вот уже десять лет обитает в родовом имении, опекаемый родными и близкими. Один знакомый Грогару лекарь, часто бывавший в доме Джотто по долгу службы, рассказывал много интересного о своем подопечном. Оказывается, бедняга, будучи по характеру весьма впечатлительным человеком, с детства мучился самыми разнообразными страхами. Например, он просто панически боялся деспотичную мать. Когда ему было года четыре (это по словам старых служанок, любивших почесать языком), он увидел, как одна парочка, укрывшись на сеновале, занимается любовью, и эта сцена так поразила его (должно быть, они громко стонали), что он запомнил это на всю жизнь и навсегда затаил в себе страх перед соитием.

Каким будет он сам, если останется жив? Утешься, говорил Грогар себе, через пару недель ты будешь в норме. Все-таки сколько таких, как Густав, старых вояк, выброшенных за ненадобностью, спились и сошли с ума? А Джотто – и с ним все ясно. Фобии, преследовавшие беднягу на всем его жизненном пути, переплетясь с ужасами, виденными в далеких краях, свели несчастного с ума. Не последнюю роль сыграли в этом и почести, ибо почести, по словам какого-то мудреца, способны погубить человека. Так оно и случилось.

Но Грогар не таков. Происхождение оградило его, по выражению одного пустого политикана, от обжигающего дыхания многочисленных войн, которые вело, ведет и будет вести наше славное королевство. Детство было счастливым и беззаботным. Он беспечен и богат, и он весельчак. Ему не привыкать к поклонению и любострастию, ведь он носит редчайший и древнейший титул ярла. Во всем Форнолде есть еще всего три рода, удостоенных такой чести. И он сумеет выгодно преподнести свои необычайные приключения высшему свету, он знает, под каким соусом подать сие блюдо.

Он – и тут Грогар наконец-то улыбнулся – завладеет королевской дочкой. Непременно завладеет.

Надо только…

Выкарабкаться.

24

Грогар, заметно воспряв духом, решил выйти подышать ночной прохладой и трезво поразмыслить, как быть дальше.

Раз вспомнив об Агнесс, он уже не мог остановиться. Он грезил о ней. Он вспоминал ее теплую, шелковистую белую кожу, ее запах – едва уловимый аромат духов и чего-то невесомого, обволакивающего, напоминавшего парное молоко, а может, и свежесть летнего утра, и шепот благословенных солнцем цветов, и жаркое, обжигающее дыхание юного тела.

Грогар унесся в мечты. Он уже ничего не видел перед собой. Ничего не слышал.

Жизнь прекрасна.

Как хочется растянуть мгновения счастья, поймать мечту и ощутить биение ее сердца. С другой стороны, если б такие моменты длились часами, жизнь потеряла бы смысл.

Грогар очнулся от грез, и сразу же его внимание привлекла чья-то тень, неясно, призрачно промелькнувшая слева. Он машинально двинулся туда, вглядываясь в тускло подсвеченную луной тьму, но не заметил ничего.

Пройдя несколько шагов, ярл остановился с мыслью: «Что я делаю?». И опять страх за девочку больно кольнул его. Подумав, Грогар решил возвратиться назад, но тут шевеление повторилось.

На еле заметной тропе, перерезавшей деревню пополам, показалась сутулая фигура человека, тащившего за собой не то мешок, не то…

Страшная догадка поразила Грогара, погасив всякую осторожность и рассудительность. Он побежал вдогонку, но быстро потерял призрака из виду.

«Что же я делаю? – ощущая, как в душе его нарастает страх, подумал он. – Надо возвращаться».

В его голове рождались мысли, будто нашептываемые кем-то извне.

«Все здесь чуждо человеку. Все окружающее обман. Надо держаться своих. Не упускать их из виду. Как же я мог бросить Лилию? Какой же я кретин! Назад, назад!»

Но он заблудился.

С обеих сторон словно вырастали бесконечные руины, и уродливые ветви ерника ползли по земле, цепляясь за ноги. То тут, то там мелькала горбатая фигура, тащившая за воротник тело. Грогар кричал, размахивал руками, совершенно потеряв разум, потом упал, пальцы судорожно вцепились в мерзлую землю.

Ему казалось, что Он смеется над ним.

С трудом поднявшись, Грогар, к своему великому облегчению, заметил знакомый дом и сломя голову помчался к нему, но, не долетев буквально пару шагов, неожиданно… словно получил удар по лицу.

Ярл рухнул на землю, перед глазами все поплыло, и, уже теряя сознание, он услышал истошный вопль Лунги.

Глава 25 - 28

25

Грогар очнулся ранним утром. Странно, что у него ничего не болело и даже его физиономия, с которой так неласково обошелся невидимый враг, ничуть не пострадала. Единственная неприятность – он совершенно окоченел за ночь, проведенную в беспамятстве на сырой земле, посреди раскиданных костей давным-давно почившего животного. Грогар поднялся, отряхнулся и зашел в дом, без особого воодушевления ободряя себя тем, что все приключившееся с ним вчера – не более чем дурной сон.

Внутри никого не было. Лунга с Лилией пропали.

Грогар не запаниковал, не бросился на поиски. Он почувствовал пустоту и обреченность. Словно весь этот нелегкий путь был проделан единственно для такого конца.

Не зря он так сильно беспокоился за девочку.

Внутри строения осталась торба Лунги, мех с водой, копье и рюкзак-кафтан. Грогар некоторое время отрешенно смотрел на него, потом поднял, встряхнул, закинул на плечо, взял торбу и копье и вышел из проклятого дома.

Около часа он бродил вокруг деревни, звал, аукал – безуспешно. И уже совсем отчаявшись, он наконец-то, к своей безмерной радости, наткнулся на Лунгу.

Тот лежал на земле, в лесу, шагах в двуста от деревни, подле неглубокого, но крутого оврага, бледный, точно сама смерть. На левой ноге отсутствовал сапог, валявшийся неподалёку, и штанина была разорвана. Чуть пониже колена зияла колотая рана, прикрытая окровавленными листьями лопуха и подорожника.

– Слава богам, вот и вы, – слабо проговорил он. – Я уж думал, что вы… погибли.

– Я жив, но не могу сказать, что рад этому. Где Лилия?

– Эх, ваша милость. Где ж вы были-то? Унес ее распроклятый колдун, да будет он проклят во веки веков. Налетел посреди ночи черным вихрем, подхватил ее – а она при этом вроде как потянулась к нему, такая сонная или даже одурманенная. Я спросонья и не понял, что произошло, но тут гляжу – вас нет. Что мне оставалось делать? Времени на раздумье не было, вот я и бросился вдогонку, да разве за крылатым демоном успеешь? В довершение всего, сверзился в эту яму и вот – напоролся на палку, да еще и