Записки бизнесюка - Павел Чувиляев

Остальные были заняты выяснением политических отношений. Одна часть государства пошла войной на другую по животрепещущему вопросу: вы за большевиков, аль за коммунистов?[33]С создания Парламента в 1988-ом и до его расстрела осенью 1993-го выясняли, а потом ещё в 1996-ом. Помню, еду я в октябре 1993 года по Садовому кольцу в троллейбусе «Б». А по левому ряду колонной танки идут. Аккуратно; соблюдают ПДД, на светофорах стоят. Красиво. Итоги гражданской войны: 5 человек застрелились, десяток отправили на пенсию, пара десятков съездила во внеплановый отпуск на двухнедельную экскурсию в самую комфортабельную тюрьму РФ «Лефортово». По возвращению они понижены в должности. А так, все при должностях и окладах. Правда, погибло тысяч десять простого народу, и развалился СССР. Отчего ещё несколько миллионов человек разорилось до нитки и несколько сот тысяч, опять же, погибло. Ну да кто их считает, простонародье-то, такие мелочи! Главное: большевики, как всегда, победили. А ленинские нормы, в смысле «грабь награбленное», восстановлены. Потом обернулись — глядь! — кругом малиновые пиджаки, чёрный нал в конвертах и пальцы веером в разные стороны. И никаких налогов. И то сказать: зачем платить государству, которое не защищает и не является Арбитром? Бизнес относил туда, где мог получить эти услуги, хотя бы в корявом и усечённом виде воровских «понятий».

В России ни государство, ни бизнес не сумели преодолеть искушение гордыни. Не нашлось мудреца, кто убедил бы, остановил, охранил, уберёг. В нашем богоспасаемом Отечестве как нигде «нет пророков». В пророчествах недостатка не было; как всегда, проблемы со слухом. Не слышат, хоть тресни! То ли пророки жидковаты, то ли слушатели слишком молоды. Россия молодая. Сказано про человека в Библии (Быт. 8, 21): «Зло его от юности его». Утверждается, что это слова Бога. Тот же анонимный высокопоставленный источник цитируется и в Торе: «Грехи человека — от молодости его».

Повзрослеем?

На заре туманной юности пришлось мне заниматься репетиторством. Математика, в меньшем объеме физика, информатика, русский, даже история. Начинал ещё студентом, а ведь поступил я в МФТИ в далеком 1989 году. Годы учёбы пришлись на самое начало «лихих 90-х», когда стипендия, как и многие зарплаты, не стоила ничего. Да и платили её нерегулярно, а кушать почему-то хотелось каждый день. Разгружать вагоны не позволяло здоровье, хотя пару раз пробовал. Воровать не хотелось тоже: из-за некрепкого здоровья я далеко с уворованным не убегу. И в тюрьме не жилец: там надо бегать быстро-быстро; последний получает дубинкой по хребту. Вот и пришлось мне учить других.

Репетиторство много мне дало в смысле человеческих отношений. Я входил в очень разные семьи (некоторые из них весьма известны), и, стараясь быть незаметным, наблюдал. Каждая семья — свой, особенный мир. Было интересно узнавать, не только как люди живут, но и почему они так живут, что ими движет. Само собой, появились ученики. Большинство, конечно, с радостью забывали моё имя, как только задача (поступить в институт, сдать экзамен) оказывалась решена. Но многие продолжают общаться и через годы; среди них есть даже профессора. Сейчас я с переменным успехом отбиваюсь от предложений обучать детей первых учеников. Так вышло, что обучил я математике троих священнослужителей: двух из РПЦ и одного кришнаита. Удивляться не стоит: в Духовной академии, что в Сергиевом Посаде, курс математики о-го-го. Что и правильно: будущий пастырь должен убеждать сомневающихся логикой, а откуда же её взять, как не из математики. То же и с кришнаитами: глубоко религиозная семья готовила сына к карьере брахмана. Юноше надо было отучиться в Индии, в Ашраме. Брали туда бесплатно, и на полное обеспечение, но лишь тех, кто, помимо крепости в вере, показал недюжинные способности. Без школьной золотой медали и не суйся. Да и собственный экзамен по математике у кришнаитов был весьма объёмен и строг. Древнеиндийские математические традиции не забыты: недаром индийские школьники вместе с российскими и китайскими сверстниками регулярно входят в тройку призёров международных олимпиад.

Думали Христос Воскресе, оказалось Аллах Акбар; а то и вовсе Харе Кришна…

Впрочем, кришнаит меня забыл, как и один из православных священников. А вот второй помнит до сих пор. Присылает на день рожденья вкуснейшее монастырское вино и квас, а также рыбу местной засолки. Или приезжает сам, благо, приход не так уж далеко. Выпив и закусив, пастырь каждый раз пытается меня обратить в Православие, чтобы я уверовал и воцерковился. А я неизменно отвечаю:

— У меня с Богом свои отношения. Мы с ним ругаемся.

И батюшка замолкает. Раньше, бывало, крестился и плевался — чур меня, ересь! — теперь помудрел и перестал. А первый раз он пришёл ко мне вскоре после рукоположения в сан и постановки на приход (сорокоуста), ещё в 2002 году. Не просто так, а с надломом и вопросом: как людей к вере привлечь? Сам-то он верит; без фанатизма, но искренне; вера — основа его жизни. Прихожане же казались ему верующими лишь по праздникам. В остальные дни ничего из того, о чём он говорил в проповедях, они упорно не применяли. В кулуарах РПЦ для таких даже термин придумали: не прихожане, а захожане. От обилия заходящих впал духовный отец в грех уныния. Пошатнулась вера его: задумал бросить приход и молодую попадью, да в монастырь податься. С тем и пришёл.

А я его наотмашь, да по больному:

— Ну, тогда тебе точно в аду гореть! Тебя служить поставили, а ты службу бросил, дезертировал. Люди на тебя надеялись, опору в тебе видели, а ты сбежал. Уж они про тебя Господу-то порасскажут. Хоть сто лет в монастыре молись, а такой грех не замолишь.

Совсем сник молодой священник:

— Что же мне делать? Не верят они в Бога…

— А с чего им верить? Ты в приходе — и Вера, и Церковь, и Совесть. И что хорошего ты людям сделал? Как их жизнь к лучшему изменил?

— Я не Христос и не святой. Чудес совершать не могу.

— Верно. Так сделай, что можешь. У людей конфликтов полно. А у тебя совесть есть. Стань им Судьёй.

— Не дело Церкви в мирские конфликты мешаться.

— А что тогда дело? Молитвы гундосить? Тогда лучше магнитофон поставь, а сам спать иди. Звук чище, и в тексте не споткнёшься. Или как у мудрых буддистов: тексты молитв на барабан налепи. Повернул — вот и помолился. А воздух зря сотрясать не надо; только карму испортишь себе и людям. Не хочешь по-восточному, вот тебе Запад: напиши на бумажке отпущение грехов, скопируй, распечатай, продавай индульгенции. Технично выйдет: и дело богоугодное сделаешь, и денег заработаешь, и время зря не потратишь.