Трилобиты не виноваты - Светлана Аркадьевна Лаврова

Глава 20

Друг – понятие растяжимое

– Спасите! Спасите-помогите!

– Ложись! – скомандовал Пип, и вся группа на полном ходу шмякнулась на дно. Пип прикрыл их сверху Покровом невидимости. На всю компанию Покров растянулся так, что стал тоненьким и дырявым, и с краев торчали отдельные ножки и хвостики, как из-под короткого одеяла. Если не приглядываться, было похоже, что кто-то кого-то съел, а остатки выплюнул.

– Спасите!

После встречи с оракулом ребята немного поспорили на тему «Где находится то самое «прямо», куда нам нельзя». И решили пробираться по-прежнему на юг, потому что опасное «прямо» могло оказаться где угодно. Пару парваров они двигались тихо и скучновато, и вот на тебе!

– Погибаю!

Ага, вот оно. В мутной воде показались очертания огромного тела – ортоцерас! Ужасный хищник, гроза морей! Правда, этот – не самый крупный, но всё равно раз в десять больше Пипа. Он небыстро плыл надо поверхностью ила, а перед ним, отчаянно вереща, улепётывала какая-то мелкая тварюшка с щупальцами. И орала вполне членораздельно, значит – разумная. Хищник явно с ней забавлялся – шлёпнет щупальцем, подождет, пока она отплывет, и снова догонит, и снова шлёпнет.

– И что, мы так и будем лежать и смотреть, как эта зверюга пожирает нашего брата по разуму? – не выдержал Парабар. Он был самый слабый боец, но в драку лез первым.

– Надо бы разобраться, стоит ли его спасать, – проворчал Шумар. – Я, конечно, слепой, но чую неприятный запах. И это не гормоны паники.

– Ортоцерасы никогда не славились божественным ароматом, – сказал Пип. – Отделение, к бою! Я – цки в щупальца, Парабар в глаза, Изя бьёт вбок, Шумар действует Силой по ситуации. Вперед!

И ринулся на врага из любимой стойки син-но-камаэ. Довольно удачно ткнул в гущу щупалец, одно из них сразу повисло, повторил удар с тем же результатом, подобрался к глазам (каждый глаз – в два раза больше всего Пипа). Парабар метко ткнул рылом в левый глаз, чудовище попыталось увернуться, замахало щупальцами довольно бестолково.

Бац! – это Изя сбил врага с траектории классическим приёмом «сам свернулся – сам метнулся». Ортоцерас отлетел в сторону, развернулся и бросился наутёк.

– Эй! – закричал вдогонку Изя. – Так нечестно! Я ещё толком не успел тебя побить!

– Странно, господа мои вояки, – сказал Шумар, даже не успевший применить Силу. – Почему он убежал? Мы его практически не тронули.

Что-то мне это не нравится… папа Шумар чует какую-то подставу. И почему жертва орала «спасите», но не испускала гормоны паники? Она не боялась нападавшего?

– Да ладно, главное – мы победили, – подплыл Парабар. – Посмотрим, кого это мы облагодетельствовали.

Жертва лежала на песочке и стонала, поджав щупальца.

– Ой! Вот не было печали! Это же аномалокар! – опешил Парабар. – Маленький какой. Чуть больше меня.

– А я говорил, что противно пахнет, – сказал Шумар. – Вот не слушаете папу Шумара. А он и без глаз лучше вас видит.

– Спасибо, господа трилобиты, – слабым голосом пролепетал аномалокар. – Вы спасли мне жизнь. Это очень благородно – спасти врага. Но волей обстоятельств я вам не враг. Ох, как я болен…

– Для больного он говорит слишком длинные речи, – шепнул Пип Шумару. – Посмотри, не врёт ли – помнишь, как Директора на враньё проверял.

– Уже смотрел, – отозвался Шумар. – Щит стоит, не чую ничего.

– Без щита нам не выжить, – это аномалокар услышал перешептывание спасителей. – В тоталитарном Государстве Аномалокаров надо прикрывать свои мысли щитом, если желаешь сохранить жизнь и свободу.

– Ты мелкий, – сказал Изя. – Ты личинка ещё?

– Да, я еще ребенок по нашим понятиям. Хотя в длину больше вас.

Мурка подплыла, обнюхала найдёныша, зашипела.

«Мурке он тоже не нравится», – подумал Шумар.

– Ладно, – решил Пип. – Спасли и спасли, а теперь нам некогда.

Возвращайся к своим, а мы отправимся по делам.

И подумал: «Если сейчас спросит, какие у нас дела – точно шпион!»

Но аномалокар не спросил, а жалобно застонал и пошевелил плавательными лопастями. Семь шевелилось, а восьмое нет – видимо, было сломано.

– Я не могу вернуться к своим, – вздохнул он. – Меня прогнали. Я – изгой.

– Ого! А что ты натворил?

– Это грустная история. Однажды на рассвете, едва вода посветлела, я гулял среди граптолитовых рифов, повторяя строки нашего великого поэта Ама-али-Локара. И вдруг услышал крики о помощи. Я, конечно, сразу поспешил туда – каждый поступил бы так на моём месте.

Оказалось, юный прелестный трилобит женского пола попал в беду – двустворчатый моллюск защемил ему ножку створками раковины. Ну, вы знаете этих двустворчатых, вредные твари. Бедняжка дёргаласьдёргалась – никак не вытащит. Я разгрыз раковину, трилобит выдернул ножку. Он тут же уплыл, а я вернулся в свою норку, довольный тем, что в несвободном государстве даровал свободу хотя бы одному созданию.

Я был уверен, что никто этого не видел. Но – увы мне! – в океане никогда нельзя оказаться в одиночестве. Видимо, кто-то из планктонных осведомителей донёс на меня. Меня арестовали, приволокли в отделение и обвинили в спасение жизни врага-трилобита.

Если бы я был взрослым, меня бы бросили на съедение ортоцерасам, у них есть специальные бассейны. Но по малолетству меня простили – побили, покусали и выгнали. Мне запретили жить в городах аномалокаров, и я навсегда один…

Аномалокар всхлипнул. Друзья переглянулись.

– Больно складно сказывает, словно текст выучил, – сказал Шумар.

– А может, и правда, – задумчиво протянул Парабар.

– Бедняжка, как ему досталось. Давайте возьмём его с собой, – пожалел Изя.

– Ты что? У нас секретная миссия! – возмутился Пип.

– А мы секретов ему не скажем. Я считаю, пусть несколько парваров проплывёт с нами, а потом найдём ему подходящее место подальше от родины, и пусть живёт. Там про его «преступление» не знают. А сами дальше отправимся.

Пип задумался. Всё это было подозрительно.

– Ладно, – решился он. – Пару парваров плывёшь с нами, потом расстаемся.

– Спасибо! – обрадовался тот. – Я так устал от одиночества!

«Может, и безопаснее держать этого подозрительного на глазах. А может, мы берём с собой лазутчика Ордена Красных Рыцарей», – подумал Шумар, а вслух сказал:

– У тебя плавательная лопасть сломана, ты плыть не можешь.

Шумар искал предлог отделаться от нового знакомого.

– Нет-нет, она только ушиблена, уже почти не болит. Не бросайте меня, дорогие друзья! Кстати, меня зовут Ами.

– «Ами» на одном из древних забытых языков Древней Эры означает «друг», – вспомнил Парабар.

«Это тоже подозрительно, – подумал Шумар. – Как нарочно ему имя придумали – подписали, что друг, а не враг».

Но ничего не сказал.

Глава 21

Сплошные военные