Роковая Роксана - Ната Лакомка
Шрифт:
Интервал:
Мы зашли в дом, и мама тут же умчалась в кухню – давать слугам указания насчёт завтрашнего ужина, а я и Стелла ушли к себе в комнату. Говорить по-прежнему не хотелось, и, избавившись от вечерних нарядов, и умывшись, съев вместо ужина по куску ромового торта и выпив по две чашки ромашкового чая, Стелла залезла с ногами в постель, углубившись в чтение очередного романа в потрёпанной обложке, а я села к столу, заточив перья и открыв чернильницу.
Чай и купание придали сил и освежили, и теперь я готова была стать господином Ронбери и поведать Солимару последние сплетни высшего света.
- Пишешь письмо? – спросила Стелла, робко посмотрев на меня поверх книги. – Кому?
Обычно болтушка, теперь сестра была сама скромность и деликатность. Я была благодарна ей за это, мне совсем не хотелось обсуждать с кем-то события, что произошли в театре, но и раскрывать свои секреты не собиралась.
- Нет, не письмо. Дневник, - я показала Стелле альбом, который как-то купила на благотворительном базаре.
В этом альбоме были заполнены несколько страниц, и время от времени я добавляла в него новые записи, но он служил мне лишь прикрытием - так я объясняла, почему всё время что-то пишу. Любая уважающая себя девица вела дневник, и в этом не было ничего удивительного.
Стелла тут же прекратила расспросы, кивнула с пониманием и зашелестела страницами книги, а я принялась за статью, в которой описывала события, которые произошли сегодня в театре.
Я не любила писать о себе, но это было необходимо.
Было бы странно, если бы господин Ронбери по каким-то причинам обходил мою особу вниманием, и вдвойне странно, если бы ничего не написал об инциденте в опере. И ещё мне нужно было быть очень осторожной, чтобы не написать слишком много – иначе сразу станет понятно, что свои сведения этот пронырливый господин получил от кого-то, кто присутствовал в ложе. Или был тем, кто там находился.
Первым делом я зарисовала, кто где стоял, когда произошёл скандал в королевской ложе, а потом приступила к диалогам, стараясь вспомнить дословно – кто что говорил, и что могли слышать полицейские, работники театра или… что не могли слышать.
Работа так меня увлекла, что я совсем потеряла счёт времени, и когда оторвалась от своих записок, обнаружила, что Стелла сладко спит, уронив книгу. Я потянулась, разминая затекшую спину, передвинула свечу, чтобы свет не мешал сестре, поднялась из-за стола, переложила книгу на стол и укрыла Стеллу покрывалом. Она вздохнула, смешно причмокнула губами и блаженно вытянулась, уткнувшись носом в подушку.
Некоторое время я смотрела на спящую сестру. Она была хороша, как ангел. Светлые волосы рассыпались по подушке, лицо такое безмятежно-невинное… Тоже вздохнув, я отошла от кровати к шкафу, где висело зеркало в человеческий рост, и посмотрела на себя.
Зеркало отразило женщину с белой, словно фарфор, кожей, с гривой чёрных блестящих волос и пристальным, немного мрачным, взглядом.
Паучиха… Демон… Сирена…
Правда, господин Эверетт сравнивал меня и с ангелом, но вряд ли имел в виду светлого ангела…
Не выдержав, я отвернулась.
Слишком ярко и мрачно. Ничего удивительного, что люди сочиняют всякие небылицы. И ничего удивительного, что граф Бранчефорте…
Я не успела додумать мысль, потому что в дверь тихо постучали. Открыв, я увидела отчима, державшего в руке свечу. Он до сих пор не снял выходного камзола, и даже не выложил часы из нагрудного кармана – цепь всё так же висела.
- Стелла уснула? – спросил отчим вполголоса.
- Да, - кивнула я.
- Как… как ты? – было видно, что слова давались ему с трудом, и смотрел он куда угодно, только не на меня.
- Если ты о том, что устроили родственники Эмиля, то всё хорошо, не беспокойся, - сказала я как можно бодрее. - Это должно было произойти, я уже морально готовилась…
- Они там такой ереси наговорили, - отчим поджал губы. - Глупые клуши.
Впервые я услышала, чтобы он так кого-то назвал, тем более – женщин, леди. Похоже, бред госпожи Бэдфорд больше всех задел именно его.
- Они так кричали, - сказала я, чтобы его утешить, - что я с перепугу не разобрала ни слова. Думаю, там никто ничего не разобрал. Я даже не поняла, чем они были недовольны.
- Не поняла? – он быстро взглянул на меня. – Почему не сказала нам с мамой, что этот юный дурак угрожал тебе пистолетом?
Так. Слухи разлетаются быстро. Этого я не предвидела. Думала, история с Эмилем станет известна хотя бы завтра.
- Никто не пострадал, - я тщательно подбирала слова. – И не уверена, что Эмиль мне угрожал… Кажется, он говорил по самоубийство.
- Трижды дурак, - сердито сказал отчим, понемногу оживая. – Хорошо, что там оказался граф. Расторопный парень. Хотя сначала я был настроен против него. А насчёт Бэдфорда ты оказалась права. У него точно канарейки в голове. От таких надо держаться подальше. Особенно когда они с пистолетом и говорят о самоубийстве. От самоубийства до убийства – полшага. Если Бэдфорда выпустят, я его к тебе и на десять шагов не подпущу.
- Не переживай, - я сделала шаг вперёд и поцеловала его в щёку. – Сама к нему на сто шагов не подойду. Ладно, я спать. Хорошо? Всё равно вечер получился слишком волнительным.
- Конечно, спокойной ночи, - отчим погладил меня по голове и ушёл, на ходу загасив свечу.
Некоторое время я стояла на пороге, слушая шаги в темноте, а потом медленно закрыла дверь и привалилась к ней спиной.
Вот оно – то, что я не сразу поняла. Это крутилось, крутилось в мыслях, но понадобилось время, чтобы я вспомнила и до моего сознания дошёл смысл сказанного.
Что кричала матушка Эмиля графу?
«Мы надеялись, что вы освободите наш город от этой зловредной особы».
А что сказал графу Эмиль, когда ворвался с пистолетом?
«Она вам не достанется!».
Сначала я решила, что Эмиль, действительно, помешался от ревности. Но… но что, если это была не ревность? Что если Эмиль пытался защитить меня от графа Бранчефорте? Потому что его родные надеялись на
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!