Наш маленький Грааль - Анна и Сергей Литвиновы

Сестра Машка сейчас бы сказала: « По обилию вводных слов понятно, что положение серьезное ». Но Макс решил не выпендриваться и просто спросил:

– Хотите сдаться?

– Сдаться?! – психанул тренер. – Да я с тобой уже пятый год вожусь! Без выходных, без каникул! А где отдача?! Ни разу ведь дальше второго круга не прошел! В прошлом году в Староивановске первый же матч проиграл! Это, что ли, результат?!

– Но, Виктор Михалыч… Вы же со мной вчера в полную силу рубились! И слили 6:2, 6:3, не помните, что ли? А ведь сами на уровне МСМК [7] играете!..

– Да хоть бы и Агасси тебе слил, толку-то что?! Мы с тобой играли вдвоем. Понимаешь, ВДВОЕМ! Без свидетелей, без протокола! А на соревнованиях… Ну-ка напомни, как тебя называют?!

Макс Первый Круг. В смысле, что в первом же круге он всегда вылетает. Такая вот позорная кличка.

– Я выиграю, Виктор Михайлович. Выиграю этот турнир.

– Не смеши ты мои шнурки. На него Лялин заявился. И Чепиков. И братья Лугачевы. Напомнить, какой у тебя с ними счет личных встреч?

А что тут вспоминать. С Лугачевыми он пока не играл, но Лялину, восходящей звезде, пять раз сливал. И Чепикову, разгильдяю и балаболу, – три.

– Будь у тебя хотя бы спонсор!.. – продолжал давить тренер. – А то горбатишься с тобой за копейки…

И тоже правда. Спонсор – он ведь не только ракетки или форму предоставляет, но и денег дает, в том числе тренеру. А так – Михалыч добросовестно тренирует, ездит на все турниры, но получает лишь символическую зарплату. И живут они с Максом, из экономии, в одном двухместном номере, причем выбирают самую дешевую гостиницу. И обедают в самых гадких столовых.

– Да все у меня еще будет! И спонсоры, и победы.

– Опять двадцать пять… Когда? Когда будет-то?! Тебе шестнадцать, а ты до сих пор в неудачниках ходишь. Роддик в твои годы уже в первую сотню входил!

– Я тоже войду! Даже в десятку. Только чуть позже.

Но Михалыч лишь рукой махнул. И произнес:

– Мне ж не себя – тебя жаль. Бьешься как рыба об лед, травм полно, а толку никакого…

У Макса на языке так и вертелось: «А может, дело не во мне? Вдруг это вы – тренер плохой?!»

Но, разумеется, он промолчал. Не та сейчас ситуация, чтобы Михалыча посылать. Потому что другого тренера все равно не найти. Никак. Кому захочется работать с человеком по прозвищу Макс Первый Круг? Тем более за смешную зарплату?

– В общем, договариваемся так, – подытожил Михалыч. – В Староивановск я с тобой, так и быть, поеду. Обещал все-таки… Но этот турнир последний. Продуешь – до свидания. Усёк?

– Усёк, – вздохнул Макс.

И, утопая в накатившем отчаянии, подумал: «Ведь проиграю. Как всегда. И может быть, даже в квалификации…»

А когда вернулся домой, настроение вообще до полного минуса скатилось. В квартире, как назло, никого: папенька в командировке, мама на работе, Машка своих студентов в институте гоняет… Обстановочка, прямо скажем, абсолютно депрессивная. Батареи чуть греют, лампочка в коридоре перегорела. И в глаза, как назло, все время какая-то дрянь лезет. То взгляд вдруг упрется в кубок – его первый и единственный, стыдно сказать, в доме отдыха выиграл в двенадцатилетнем возрасте. То в свете уличных фонарей высветится фотография, что висит на стене родительской спальни. На ней маленький мальчик Макс с огромной ракеткой в руках, вот оно, ха-ха, большое и блестящее будущее… И, как еще одна насмешка, – дедовское сокровище. В серванте, на почетном месте, вторая снизу полка по центру. Стоит, собирает пыль, гордо блестит боками… Волшебная, блин, палочка. Чаша, блин, Грааля.

Как там старый хрен говорил? Эта железяка может исполнять желания? Но не все, а исключительно добрые и позитивные? Тоже мне, развел пропаганду праведного образа жизни! Интересно, а победить в турнире – это позитивно или?..

Макс досадливо отвернулся от дурацкой чаши. Прошлепал в кухню. Тяжело, а что, он ведь теперь почти пенсионер, имеет право! – рухнул на угловой диванчик. Неужели все? Неужели жизнь кончена? И придется, как красиво выражаются теннисные комментаторы, зачехлить ракетку? Но зачехлить не триумфально, не в стиле Пита Сампраса, который напоследок выиграл Открытый чемпионат США, а позорно, в шестнадцать лет, не имея в активе ни одной значимой победы?!

От такой перспективы хотелось выть. Или как минимум напиться. Вот у них семейка неудачников. Сестра Машка об Америке днями и ночами грезит, а ее туда не берут. А он к Штатам равнодушен, но ему теперь путь только за океан. Поступит незадачливый теннисист Макс в какой-нибудь заштатный институтишко где-нибудь в забытой богом Айове, будет в нем необременительно учиться и выступать на мелких турнирчиках… А другие, всякие удачливые Лялины, Чепиковы и близнецы Лугачевы, будут ездить по настоящим турнирам, получать призовые – чеки со многими нулями – и выгодные контракты от спонсоров… Тоска.

В кухне совсем тихо, только ходики клацают, и кажется, что их ржавый, тертый годами маятник не просто время отсчитывает, а навязчиво, ежесекундно повторяет: «Не-у-дач-ник! Не-у-дач-ник!..»

«Ладно. Пока еще ничего не кончилось, – вяло думает Макс. – Завтра в Староивановск выезжать. Нужно форму пойти погладить. Носки в стиралку забросить. И струны у ракетки подтянуть…»

Гладить форму своими руками – это примета. Приглаживаешь вроде как удачу. Только много ли ему эта примета удачи принесла?! Да и если подумать, разве везунчики вроде Надаля или Налбандяна этим утруждаются? Наверняка им горничные гладят – взволнованные, трепетные красотки, польщенные тем, что служат у таких звезд… А у него, Макса, горничных не будет уже никогда. Какая прислуга у автослесаря, или инженера, или кем там из обычных людей ему удастся стать?!

– Нет!!! Не хочу!!! Я не сдамся, не сдамся! – Макс и сам не замечает, что в стиле пенсионера разговаривает сам с собой.

Он бросается обратно в комнату. Достает дедов талисман. Ставит его на пол. И совсем уж как сумасшедший, падает перед ним на колени.

– Чашенька моя! Красоточка! Миленькая! Ну пожалуйста! Сделай чудо, прошу тебя! Помоги мне выиграть турнир в Староивановске! Любой ценой! Только помоги!!!

А когда он закончил свою пламенную речь, ему вдруг показалось: чаша ответила мягким, понимающим светом. Не то ли это свечение, о котором с таким придыханием рассказывал дед?

– А, бред это все, – пробурчал Макс. – Глюки.

Вернул чашу на место и отправился паковать сумку. Завтра он уезжает на последний теннисный турнир в своей жизни.

Матчи квалификации – на них разыгрывались четыре путевки в основную сетку – прошли гладко. Впрочем, ничего удивительного в этом не было. Первым соперником Макса оказался абсолютный мальчишка. Да, подача у него неплохая, ноги быстрые и задора хоть отбавляй, но в четырнадцать лет лезть на фьючерс – это, конечно, наглость.

– Все у тебя еще впереди! – благородно потрепал пацана по плечу Макс по окончании игры.