Единственная для невольника - Татьяна Новикова

— Я не позволю никому трогать мою госпожу, — по-звериному рычал Стьен, сжимая рукой горло противника.

Он кинулся на него так резко, что я даже не успела среагировать.

— От…пус…ти.

— Пусти его, всё под контролем, — коснулась холодного плеча.

Стьен нехотя слез с моего сокурсника и встал передо мной, готовый защищать от всех напастей.

Сейчас его нагота не казалась жалкой, напротив — она завораживала. Сильное, красивое тело. Широкая спина и узкие бедра. Мощь, о которой сам Стьен даже не догадывается. Но которая просыпается в нем с каждым днем сытой жизни и тренировок.

Динн не ушел — уполз, костеря нас и называя меня безмозглой идиоткой, которая предпочла постельного раба ему, представителю знатного рода.

— Наверное, не стоило бросаться. Но я увидел, как он плетет какое-то заклинание, и оно показалось мне опасным… на уровне интуиции, — потупил взгляд Стьен.

— Ты всё сделал верно. Никто не посмеет тебя наказать за это.

Я вжалась в шею носом. Меня шатало от слабости. Конечно, когда магия струится из-под пальцев — это истинное удовольствие. Но нужно научиться себя контролировать, иначе из меня получится худший на свете боевик.

Мы вернулись в комнату. Я ещё раз осмотрела Стьена и убедилась, что всё в порядке. Ожоги исчезли, как и покраснения от ударов.

— Лис, я должен кое-что сказать, — он помялся, уселся на лежанку, будто бы напоминая о своем месте.

— Что случилось? — внутренне сжалась.

— В том-то и дело. Ничего. Я ничего не почувствовал, когда душил этого урода. Никакой боли.

Мне показалось, что сердце пропустило удар. Ещё один. Оно ненадолго остановилось, чтобы забиться без всякого ритма.

Не может быть.

Неужели я была так взбешена, что разрушила проклятие? Просто размолотила его ударной волной гнева?

— Но ведь это невозможно.

— Снять проклятие может только тот, кто его наложил, — прошелестел Стьен, вспоминая слова из книги. — Лис, мне всегда казалось, что я где-то тебя видел. Теперь я всё понял. Зачем ты меня спасла?..

Когда он произнес эти четыре слова, меня будто ударило пыльным мешком по затылку. Краски померкли, исчезли звуки. Мир растворился во мраке, и остались только мы со Стьеном. В пустоте. В темноте.

Напротив друг друга.

И горечь воспоминаний обрушилась на меня с неистовой силой.

* * *

СЕМЬ ЛЕТ НАЗАД

Этот день обещал быть особенным. Отец взял меня в первый боевой поход. Ещё бы, ведь я наследница его дома, которая когда-нибудь станет боевиком, а значит, настала пора вливаться в семейные дела. Папенька ежемесячно объезжает границу. Чем я хуже? Ничем!

За двенадцать лет жизни я впервые очутилась за чертой города. Невероятно!

Я напряженно вглядывалась в окно повозки, за которым проносились леса. Пальцами по памяти отрабатывала вязь заклинаний. Тех, простейших, которые успела изучить за годы обучения в магической гимназии.

— Не переживай, ребенок, — папа потрепал меня по щеке, — никто тебя не обидит. Мы всего лишь осматриваемся.

— А я не боюсь, что меня обидят, — вздернула подбородок. — Просто вспоминаю нужные заклинания!

— Всё равно расслабьтесь, госпожа. Это штатная ситуация, — добавил папин хранитель мягко.

— Слушайся Клинта. — Папа согласно кивнул. — Бояться нечего, зато в гимназии всем расскажешь, как помогала отцу.

Легко ему говорить! У него есть магия и хранитель: не человек, а гора мышц, ещё и обучен всему, а лапищи вон какие гигантские. Жду не дождусь, когда у меня появится такой же!

Нет. Мой будет лучше! Сильнее в два раза и размером с медведя!

Мы свернули к мерцающей полосе границы, за которой виднелись точно такие же леса и поля, только принадлежащие другим землям. За границей — злые ветра и ядовитые бури. Нельзя впустить их в город. Мы должны объехать периметр, обновить метки — и можно выдвигаться обратно.

Всё казалось спокойным. Я разглядывала деревья на той — запретной — стороне, отмечая, что они точно такие же, как в наших лесах. Вроде и ветер не казался каким-то особенным. Трепал листву осин, гнул тонкие березы.

Я начала клевать носом, когда защитное поле в десятках метров от нас зажглось желтыми всполохами. Его контуры залил слабый свет, который разросся и, наконец, озарил всё кругом вспышкой.

Ай! На мгновение я ослепла. Долго терла глаза, в которых плясали черно-белые мушки.

— Опасность! — взревел Клинт и первым выскочил из повозки.

Я тоже попыталась подскочить, но отец силой усадил меня обратно на сидение.

— Жди здесь, — приказал перед тем, как вылезти наружу.

Стража, следующая в повозках за нами, бросилась с оружием наголо. Куда? На кого? Зачем? Я почувствовала магические толчки, что взрезали воздух. Неужели кто-то использовал настоящие боевые чары?

Мне не было страшно, скорее — волнительно. Рядом проносилось настоящее сражение, а это так… захватывающе. Я видела незнакомых людей — двадцать или тридцать, — которые бежали врассыпную. Видела, как в руках папиного хранителя плясал меч. Видела, как отец выпустил из пальцев серебристые ленты, которые жгли по бегущим незнакомцам.

В метре от нашей повозки пронесся сноп искр, и я испуганно нырнула вниз, под сидение. Мамочки! Чуть брови не подпалили.

— Только попробуйте попасть в Алису, олухи! — прикрикнул отец. — Кожу заживо сдеру!

Мне хотелось подняться на ноги и продолжить подсматривать за битвой, но я трусливо лежала, вслушиваясь в голоса и ругань. Ух, как же бранно! Аж щеки краской залило от грубых слов!

Вдруг, когда вдалеке всё затихло, я услышала совсем рядом с собой чей-то стон. Такой глухой, жалкий какой-то, будто бы подбитая собака всхлипнула. Я осторожно высунулась из окна повозки и удивленно посмотрела на мальчишку, который привалился к колесу. Откуда он тут? С его губ текла кровь, алая-алая, словно гранатовый сок. Взгляд остекленел. Ему лет восемнадцать, может быть, чуть больше. Тощий такой, вообще не кормят, что ли?

— Ты чего? — шепнула непонимающе.

Его волосы светлые, пшенично-желтые. На их фоне бледность лица была особенно заметна. Губы тонкие, словно выписаны росчерком пера. Он распахнул голубые — яркие-яркие, почти льдистые — глаза, но тотчас обессиленно закрыл их.

Мамочки… да он же… умирает?..

Что делать?! Позвать на помощь? Так он же совсем умрет! Откуда взялся вообще, неужели нечаянно подбили враги, с которым боролся папенька?

Решение пришло в голову быстрее, чем я успела обдумать ситуацию. Прыжок из окна, и вот я застыла напротив бедолаги. Он хрипел, дышал с присвистом. Следов ранения не было видно. Наверное, его подбили каким-то смертоносным заклинанием.