Киллеры не стареют - Михаил Черненок

Отключившись от абонента, Вениамин Федотович сунул трубку в карман и, глядя на Бирюкова, сказал:

– Ничего не понимаю. По словам начальника охраны, Руслан на две недели взял отпуск без содержания и якобы отправился добывать осетров в Симанской протоке. Это на Оби, севернее Новосибирска. Там, действительно, осетрово-стерляжий заповедник, привлекающий браконьеров. Однако юмор в том, что братец никогда не занимался рыбалкой. Отпрашиваясь за осетрами, он, видимо, замысливал что-то другое.

– С криминальными группировками Руслан не связан? – спросил Бирюков.

– Если бы я знал о такой связи, разве бы стал пригревать его в Новосибирске? С меня достаточно позора, причиняемого пьющим по-черному отцом. Кстати, отцовская хижина сгорела дотла?

– Одни черные стены остались.

Мамаев поморщился:

– Вот досада… Придется срочно устраивать батю в Дом для престарелых.

– К себе не хотите его взять?

– Взял бы, да старик не может дня прожить без рюмки. А это, скажу вам, невыносимая тяжесть для родственников. Пьянство за глаза – куда ни шло. Но ежедневно созерцать пьяную физиономию и слушать хмельные арии – извините, не по мне. – Вениамин Федотович досадливо кашлянул. – Вот уж, как говорится, пришла беда – отворяй ворота. Ехал сюда, чтобы морально поддержать Татьяну Борисовну в розыске ее дочери, а тут сам оказался в пиковом положении. Черт знает что… Лоцию-то какая нужда привела к Руслану?

– Она хотела что-то узнать у него о своем отце.

– Да ведь Руслан о Геннадии Потехине ничего не мог знать! А Лоцию он вообще никогда не видел, так же, как и она его. В моей адвокатской практике встречались крутые уголовные орешки, но такой закрутки криминального сюжета припомнить не могу.

– Каждый преступный сюжет по-своему закручен.

– Уголовное дело уже возбуждено?

– Конечно.

– Понадобится помощь – скажите. В областной прокуратуре у меня есть надежные друзья. Договорюсь, чтобы в вашу следственную группу направили толкового следователя. Районными силами, пожалуй, вряд ли удастся раскрыть такое запутанное преступление.

Бирюков снисходительно улыбнулся:

– В нашем районе не все бестолковые.

Мамаев, словно защищаясь, вскинул руки:

– Бога ради, совсем не хотел вас обидеть. Намеревался сделать как лучше, а получилось, будто унизил сотрудников районной прокуратуры и розыска. Нет, сегодня я определенно не в форме. Ну, надо же такой беде свалиться на мою голову!..

– Жемчуговой не легче вашего.

– Да, Татьяне Борисовне тоже не позавидуешь, – с тяжелым вздохом проговорил Вениамин Федотович. – Потерять единственную дочь – это трагедия во много раз хлеще моей. Не представляю, как она переживет такое горе.

– Давно с ней знакомы? – спросил Антон.

– Можно сказать, со школьной поры. Правда, я учился на пять классов раньше Тани Шаньгиной. Тогда она казалась мне просто забавной куколкой. Потом увидел Татьяну Жемчугову по телевизору. «Куколка» превратилась в интересную женщину. Я даже хвастал знакомым: вот, мол, какие умные красавицы выходят в люди из нашего районного селенья.

– А юридическую помощь когда стали ей оказывать?

– После того, как Татьяна Борисовна занялась бизнесом. По неопытности она на первых порах чуть не вылетела в финансовую трубу. Вместо французской парфюмерии пройдохи всучили ей большую партию польской подделки. Жемчугова попросила меня отстаивать в суде ее интересы. Отказать землячке было неловко, хотя работы у меня – выше макушки. Процесс в сто пятьдесят тысяч долларов я выиграл.

– Часто у Жемчуговой возникают такие ситуации?

– Нет, теперь Татьяна Борисовна накопила опыт общения с коммерческими партнерами, и мне приходится, в основном, выполнять обязанности юрисконсульта при заключении контрактов.

– Геннадий Потехин вашими услугами не пользуется?

– Геннадий Никифорович – бывший моряк дальнего плавания, хорошо подкован не только в юриспруденции, но и международное право знает назубок.

– Однако сейчас он, кажется, в прогаре?

– Кризис семнадцатого августа посадил на щетки многих российских коммерсантов. Кстати сказать, я предупреждал Потехина, что надвигается финансовый крах. Однако Геннадий Никифорович чисто по-российски отмахнулся: «Авось пронесет». Вот и залетел. А Татьяна Борисовна прислушалась к моему предупреждению, и ее «Лаванда» удержалась на плаву.

– Насколько, по-вашему, серьезен семейный «кризис» у Потехина с Жемчуговой? – внезапно спросил Бирюков.

– Оценка семейной жизни клиентов не входит в мои обязанности, – уклончиво ответил Мамаев и отвел глаза в сторону. – Что между ними произошло и насколько это серьезно, знают только они. Как говорится, муж да жена – одна сатана.

– Вам ничего по этому поводу не известно?

– Я знаю, что Потехин вроде бы не живет дома. А по какой причине ушел от Жемчуговой и где обитается, не ведаю. Мужик он на редкость горячий. Если закусит удила, будет бить копытом до той поры, пока не свернет себе шею.

– Жемчугова иного о нем мнения.

– Татьяна Борисовна – идеалистка. Она по уши влюблена в Потехина, а любовь, как известно, слепа.

– По вашему мнению, Потехин способен на необдуманные поступки?

– Как сказать, «необдуманные»… Геннадий Никифорович не лишен сообразительности и здравого смысла, но очень уж любит рисковать.

– В бизнесе, говорят, кто не рискует, тот не пьет шампанского.

– Этот афоризм придумали люди, подобные Потехину. Конечно, в коммерческих сделках приходится рисковать часто, но нельзя зарываться сломя голову. К тому же, откровенно говоря, как коммерсант, Потехин явно не тянет на птицу большого полета. Не знаю, зачем он занялся перепродажей японских автомобилей. Вероятно, лишь потому, что во время флотской работы завел в Японии надежные знакомства и достаточно хорошо изучил язык страны восходящего солнца.

– В день кризиса Потехин вроде бы звонил вам…

Мамаев не дал Бирюкову договорить:

– Правильно, семнадцатого августа у меня состоялся разговор с Потехиным по сотовому телефону. Геннадий Никифорович сказал, что звонит из Токио, и попросил передать Татьяне Борисовне, чтобы не ждала его, поскольку, мол, не намерен возвращаться в сумасшедшую Россию, где творятся непредсказуемые дела.

– Почему позвонил вам, а не жене?

– Сказал, будто не может дозвониться до Татьяны Борисовны. На самом деле, не знаю, что было у него на уме.

– Раньше от него звонков не было?

– Ни раньше, ни позже Геннадии Никифорович мне не звонил. Общаемся мы с ним чисто случайно.