Имя - уже знамение - Мара Евгеника

баян. Мы со Снегурочкой на санях, запряженных лошадкой, с ветерком прокатимся. Ещё и песни поголосим. Правда, Нежа? Ты вчера то хоть слыхал, какой у девчули голос красивый, как колокольчик. Эх, не девчонка, а слиток золота, - подмигивает то ли мне, то ли Олегу Марья.

- Ага, пусть этот слиток батюшке покаятся не забудет за то, что философу Мишке чуть башку сковородкой не снесла, - язвит Олег, снова не глядя на меня.

Марья на слова Олега начинает хохотать. Я опять покрываюсь пятнами от смущения.

- Ну не снесла же, а могла. Может Мишаня пить бросит от такой лоботомии. Вот ведь радость будет. Правда лекции его теперь станут скучными, но за ради здоровья придётся терпеть, - прицокивая языком, говорит Олегу женщина, затем обращается ко мне. - Пошли, Нежка. Лошадка Стрелка с санями ждёт нас за углом.

Погладив Стрелку и сев на сани, у меня улучшается настроение. Марья хорошо управляет лошадкой. Едем мы быстро с ветерком.

Как оказалось путь до дома батюшки не близкий. Мы с Марьей успеваем и поболтать за жизнь, и песни попеть.

Батюшка Николай с матушкой Анной встречают нас радостно.

Первым делом идём в часовню. Я молюсь за здравие всех своих родных и близких.

Благодарю Господа о дарованой мне возможности жить и за ниспосланную мне помощь в лице Олега. Молю о здоровье моего спасителя.

Хотела ещё кое о чем попросить, но решила, что Господь сам все видит. Коли решит, что так должно быть, то знаками укажет путь истинный. Если нет, то нечего клянчить напрасно и смешить Господа своими желаниями.

На выходе из часовни отец Николай рассказывает историю этого прекрасного места. Упоминает о монастыре, который здесь давно находился, и о монахах, живших здесь в скитах.

Уже в доме за столом, накрытом матушкой Анной, отец Николай делится планами по строительству храма.

- Мы давно с Олегом об этом думаем. Епархия на строительство денег не выделит, а приход у нас, сама видишь, малоимущ, если не сказать больше. Основная часть живущих в деревне, где-то процентов 90-а, денег в принципе не имеют. Их Олег кормит. Ну если проще сказать, они работают за еду. Конечно, есть довольные, есть и те, кому это не нравится. Такие чаще уходят. Строительство храма очень затратное дело даже если строить его своими силами, - смиренно и спокойно объясняет отец Николай. - Мы это поняли, когда часовню ставили. При её строительстве даже без проекта обошлись. Для храма же будет нужен проект, который должен получить согласование наверху. Хороший проект денег стоит.

Слушая отца Николая, в моем мозгу рождается мысль о реальной, прямо таки физической, благодарности Господа и Олега.

Закончив трапезничать, прошу батюшку уделить мне время тет-а-тет. Для разговора мы уходим в часовню. Общаемся долго, обмениваемся электронными адресами, договариваемся после рождества встретиться в Питере.

Разговор наш практически на полуслове закругляет нагрянувший в часовню Олег.

- Чего это вы тут секретничаете, а? - троекратно перекрестившись, тихим шепотом интересуется мужчина. - Отец Николай, ты покаяние то ее принял?

- Про руку, сковородой дающей по лбу? - лукаво смотря на Борисыча уточняет отец Николай. - Принял. Надеюсь, лечение сковородой нашего философа отрезвит. Только ты, Неждана, в другой раз осмотрительнее будь. Вдруг бы ты Олега по лбу приложила бы.

Я, снова покрываясь пятнами, выскакиваю за дверь. На улице дышу и тру лицо снегом. Долго топчусь у крыльца дома, уже намереваясь зайти внутрь, слышу голос Олега.

- Спасибо, отец Николай, вечерять дома будем. С праздничной ночи блюд много осталось, да ещё вопросов рабочих куча. Завтра утром хочу часов в шесть выехать. Путь неблизкий, почти полтыщи километров. Надо раньше лечь сегодня.

Попрощавшись со всеми, мы с Олегом едем в его дом.

В моей душе теплится надежда, что этот вечер мы проведём вдвоём. Мне очень хочется просто побыть рядом с ним.