Река Снов - Сергей Сезин

Теперь надо пообедать, а затем имеет смысл посетить храмы и побеседовать со жрецами на предмет волшебной травы, Ис-Винира и прочих темных мест.

В трактире я заказал обед, но в несколько измененном виде. Не стал заказывать ни щи, ни морс, ибо проверять, сохранилось ли отвращение к кислому, поостерегся. После отдыхать в номер не пошел, а совершил обход храмов. Заняло это время до вечера, и информационный улов был поскуднее. Лича Ис-Винира жрецы не помнили, волшебная трава вызвала три разных версии, одна из которых оказалась тем самым болиголовом. Нет, увольте. Личей обвиняют в великих злодействах, но не в великой глупости. Поэтому я отказываюсь думать, что лич спрячет свое сокровище в зарослях травы, нужной для его ликвидации, чтобы облегчить работу врагам.

А вот с изменением шрама и поседением брови получилось интересно. Все жрецы дружно заявили, что это что-то должно означать, но сами они точно не помнят, надо поспрошать других жрецов. И называли жрецов другого бога. В итоге круг отсылок в другой храм замкнулся.

Шишиги, как оказалось, не требовали убиения специальными средствами. Хватало обыкновенной пули. Я припомнил сон о бое с защитниками Замка ужаса и пожалел, что в Новых княжествах не делают пистолеты-пулеметы. Вот видел я в юности в Самаре древние журналы из Старого Мира, где изображался такой агрегат под названием «Томпсон». Пистолет-пулемет – это разновидность пулемета, но не под винтовочный патрон, а под пистолетный. Оттого он не столь дальнобоен, но на близких дистанциях не уступает по эффективности своему старшему собрату. А по весу значительно легче. Его бы мне сейчас вместо карабина – с удовольствием бы взял. Пока враги подходят поодиночке – обошелся бы пистолетами, а вот по толпе прихвостней хозяина прошелся бы очередью. С тридцатипатронным магазином он по весу мало отличается от карабина и даже компактнее, если снять часть деталей вроде приклада. А про его мощь я уже говорил. Цена патронов – это важно, но вот ни новыми рублями, ни гномьими марками не отстреляешься от толпы врагов.

Может, их не производят потому, что опасаются попадания в руки враждебным аборигенам или эльфам? Да, в руках у эльфа эта «метла» в лесной войне может дел натворить. А может, и не поэтому… Впрочем, даже если бы их производили и выдавали егерям или жандармам, могли нам, грешным, и не разрешить владеть, как не разрешают пулеметы. Хотя многие купцы были бы не против иметь хоть «Льюис». Ладно, что мечтать о несбыточном…

Что же касается изменений моей внешности, то коль жрецы изображают незнание, надо искать какой-то иной источник информации. Скорей всего – аборигенский. Проблема в том, что аборигены разные. И легенды жителей Лесного хребта озерникам могут быть незнакомы. Поспрашиваю-ка я магов из аборигенов. Ужиная, я задал подавальщице и охраннику вопрос, не знают ли они неподалеку живущих магов из аборигенов. Мне назвали пару адресов. Но я по адресам идти пока не стал, а решил еще раз подстраховаться. И двинул в «Ржавый шлем». Надеюсь, Дарин сможет подсказать мне про этих магов – не склонны ли они к каким-то нехорошим вещам вроде обмана или чего другого. Или подсказать другой адресок.

Гном уже закрылся, но искать его долго не пришлось – он по соседству заседал, вкушая пиво в компании незнакомого мне гнома. Я поздоровался. Дарин ответил мне тем же и представил своего троюродного племянника, которого звали Балин Кусачка. Прозвище он это заработал за неуемную страсть на спор перекусывать зубами проволоку приличной толщины. Незнакомые с ним гномы и люди бились об заклад, что он не сможет ее перекусить, и проигрывали. Верхние зубы у Балина в результате регулярных подвигов с проволокой стали слегка треугольной формы. Интересно, а если он перестанет чудить, восстановятся зубы или нет?

В гномьей физиологии я не силен. Знаю, что пуля их берет, а алкоголь – нет. Это я сам видел. А еще слышал, что у гномских женщин девственность отсутствует от природы, но случая проверить это не было. Мы заказали еще пива и стали болтать о том о сем. Я сказал, что поскольку службы приискать никак не удается, уже почти решил возвращаться. Может, еще несколько дней побуду – и все. Дарин рассказал, что лихорадочное вооружение в ожидании войны за передел власти в городе уже схлынуло, но совсем не прекратилось.

Когда гномы перешли на следующую кружку, я задал вопрос, не знают ли они таких магов: Хауса Альсини (этот явно харазец или откуда-то поблизости) и Истрина Белого (вот тут по имени не поймешь, откуда он)? Какие о них слухи ходят? Истрина гномы не знали, а вот об Альсини слышали много хорошего. Сами же они никого дополнительно назвать не смогли. Я посидел еще часок, предаваясь болтовне.

Визит к Альсини запланировал на завтра. Адрес я уже знал, а гномы его подтвердили. Хорошо выспавшись и позавтракав, я направился в гости к Альсини. Маг принимал на втором этаже двухэтажного деревянного дома. Вывеска его соседствовала с вывеской винного магазина. Бойкое место. Захочешь – выпьешь, захочешь – маг тебя протрезвит. Только не путай, на каком этаже что.

Текст вывески гласил, что здесь принимает Владеющий Силой из древнего рода Владеющих Силой, услугами которого пользовались многие владетельные особы, да продлят боги их благоденствие… И все это на трех языках – великореченском, вилларском и каком-то восточном. Может, и харазском, а, может, и нет. Я на нем читать не могу, хотя на слух понимаю. И даже кое-что сказать могу. А еще над входом была деревянная раскрашенная голова человека. Девушки, если быть точным. А это означает, что наш маг сильно «испортился» от общения с пришлыми. У восточных народов изображения живых существ не приветствуется. Кроме изандийцев.

Но изандийцы – особые во всем. Недаром столько легенд ходит об их происхождении. Самая оригинальная версия – что они произошли от пришельцев из другого мира. Было якобы давно еще одно Слияние Миров, и вот их предки так сюда и попали. Впрочем, пусть этим страдают интеллектуалы из Тверской академии. Там любят пофилософствовать на пустом месте и поспорить о константах – действительно ли они постоянны. Так они закаляют в себе характер истинного ученого.

Я толкнул дверь (вверху мелодично зазвенел колокольчик) и не спеша стал подыматься по лестнице. Толкнул дверь второго этажа (снова зазвенел колокольчик, но уже в другой тональности) и вступил в вестибюль.

Вот помянешь изандийца, а он тут как тут!

Навстречу мне из-за стола поднялась изандийка, видимо работающая у мага секретарем. И выглядела она как типичный представитель своего народа, то бишь божье наказание для глаз всех остальных народов. Детали красивые, почти что идеальные, а общее впечатление – глаза б мои на нее не глядели. Рыжие волосы с отдельными прядями, раскрашенными в синий цвет, недлинная косичка справа («дерни за веревочку и спусти воду»), темно-зеленые краски вокруг глаз, черная губная помада. И тоненькая, но длиннющая сигарета в левом углу рта, почти вываливающаяся из губ. Представили? Ну и одежда такая же: кофта длиной по середину бедра, юбка, всего на ладонь длиннее кофты. Цвет их описать – нет таких слов в русском языке, пропали триста лет назад. А ведь когда-то были – «цвет блохи, упавшей в обморок»… На руках украшений нет, а вот на щиколотках есть. Взять бы девушку, помыть да переодеть – так царицею была б, а не истязанием для глаз.