Хитрец. Игра на Короля - Дана Юмашева

– А ты не слишком умен, – изрек налетчик. – Хочешь, чтобы я еще раз ударил тебя по голове? Тогда у тебя совсем не останется мозгов. А без них жить ой как плохо. Повторяю: кто сказал тебе, что Фойеренгер Алентанс продает паспорта?

Берм, которого теперь не отпускала острая головная боль, решил-таки покориться судьбе и простонал:

– Преподобный отец Ивье и его жена.

– А ты у нас, часом, не писателем-сказочником подрабатываешь? – спросил незнакомец угрожающим тоном.

– Отец Ивье, настоятель святилища близ леса Гранфоре, и его жена, Арлетт, – повторил Кадван. – Я отдавал им карточный долг и проговорился, что мне нужен одельтерский паспорт. Преподобный велел найти этого музыканта и сказать, что я от человека, которому он обязан жизнью.

– Надо же, – вновь проскрипело над ухом Берма.

– Я еще спросил, – нервно сглотнув, продолжил Кадван, – не обман ли это, а мадам Гесе ответила, что никогда не сможет одурачить его, ведь Фойерен Алентанс – хитрец.

– Ну вот теперь я узнаю жену Костолома! – рассмеялся налет чик, и Кадван почувствовал, как холодное лезвие наконец отстало от его шеи. Отпустив Берма, неизвестный отстранился на пару шагов. – Ты не очень умен, но на редкость везуч. Хитрец сам нашел тебя. Пойдем выпьем: думаю, нам есть о чем потолковать.

Придерживая ноющий затылок рукой, Кадван осторожно развернулся к незнакомцу. Первое, что он увидел, были сверкающие, будто в них расплавили ртуть, глаза. Второе – правая рука, которая схлопнула складной нож и отправила его под полу потрепанного пальто. На руке этой, поверх черной кожаной перчатки, блеснуло платиновое кольцо с большим темным камнем.

* * *

Император Одельтера Ресильен де Брольи потянул позолоченную ручку и, открыв верхний ящик письменного стола, обнаружил в нем весьма скромное содержание. То были две новые, прежде ни разу не открытые коробки: в той, что побольше, лежали сигары «Шаруту», в другой – спички. Сноровисто подхваченные монаршими пальцами, обе оказались на столешнице; металл звонко ударился о деревянную поверхность – первый раз – когда целая коробка соприкоснулась со столом, и второй раз – когда откинулась крышка.

– При всем моем почтении, Ваше Величество, – полным сочувствия голосом произнес наблюдавший за императором Советник Тайных дел, – с Вашим здоровьем не стоит увлекаться курением.

Ройем хотел добавить «дешевого табака», но понял, что Ресильен внимательно его слушает – даже слишком внимательно. Поэтому граф Исангар передумал. Запнувшись на секунду, он продолжил фразу хоть и не зело уместно, но, по крайней мере, не оскорбительно для Его Величества:

– Только враги сейчас бросились бы наперебой предлагать вам огоньку.

– Огоньку, говоришь? – взвился, вмиг забыв о сигарах, Ресильен. – Мне уже не то что предложили огоньку, мне его всучили самым беспардонным образом!

Советник Тайных дел предпочел потупить глаза.

– Можешь не разыгрывать святошу, мы здесь не за этим, – сказал Государь, разочарованно захлопывая коробку с сигарами и отправляя ее обратно в ящик. – Так чья же работа – все эти сгоревшие жертвы? Кто хочет опозорить нас перед Ассоциацией и сорвать переговоры?

Прежде чем озвучить догадки, Исангар откашлялся.

– Главными подозреваемыми остаются террористические организации: либо оплаченные Империей Цесс, либо независимые. Все они нацелены на подрыв власти государя и установление власти Парламента, – как это сделали в Астериа. Возможно, мы столкнулись с диверсией со стороны Тари Ашш, но рассматривать ли этот вариант всерьез? Ядовитые слабы и малочисленны, они слишком почитают честь, чтобы убивать своих же людей для устрашения противника. Случившееся могло бы оказаться выступлением магов-отступников за их право на убийство… но уж слишком оно не ко времени. И, по моим сведениям, отступники не набрали такую силу, чтобы действовать открыто. Однако в игру против нас – я не могу сказать точно, против Империи, императора или против островов Тари Ашш – могла вступить некая другая чертовщина с магией неизвестного нам толка.

– Да, присутствие сильного колдовства меняет все, – согласился император. – Но что до подпольщиков? У нас есть люди в их партиях? Они могут доложить, набирают ли в ряды террористов магов?

– Лишь около трех человек, Ваше Величество, – помедлив, ответил Ройем. – Партийные стали умнее и изворотливее, и нам очень трудно ввести кого-то в их ряды.

– Тогда поймайте мне главарей!

– Вы уверены, Ваше Величество? Сейчас повстанческие настроения очень сильны. Поймаем одних – придут другие, более непримиримые. Те, о которых мы не будем знать.

Следующие пару секунд безмолвие было единственным, что слышалось в императорском кабинете.

– Мои распоряжения таковы, – отрезал наконец император. – Отныне мы ведем два дела: официальное и тайное. Делайте что хотите, но завершите официальное следствие через неделю. Найдите виновных, решите проблемы с уликами, устройте казнь. Будем молиться, чтобы рецидивы не повторились.

– Они и не повторятся, Ваше Величество. По меньшей мере, в ближайшее время, – задумчиво произнес Исангар. – Кто бы он ни был, он хотел запугать нас и заставить двигаться. Сейчас он, вероятнее всего, залег на дно. Чтобы, пока мы будем разбираться с убийствами, собрать силы для более крупного выступления. Ему уж точно не нужен кровавый след, который с вероятностью в единицу выдаст его с потрохами.

На этот раз государю понравились выводы Тайного советника. Благодарно кивнув Исангару в ответ, Ресильен продолжил:

– Тайное расследование поручаю вести твоему ведомству. Во времени вас не ограничиваю, но найдите и устраните истинную причину всех этих возгораний, самосожжений, самовозгораний и прочего наваждения!

– Слушаюсь, Ваше Величество! Вы составили план, достойный мудрого императора, и я уверен, что впереди у Вас достойное правление.

* * *

В тот вечер в одной из полутемных питейных, затерявшись среди других посетителей, беседовали два непримечательных человека. Правда, беседовали они совершенно особым образом: при помощи телепатии. Обладал ею в тот день только Хитрец, но он мог и читать посторонние мысли, и безмолвно обратиться к собеседнику, – поэтому его умений оказалось достаточно.

«Три тысячи экю, – без зазрения совести изрек Фойеренгер Алентанс, едва только он выслушал рассказ Берма. – Но паспорт будет, как настоящий. При появлении нового образца документ преспокойно заменят в муниципалитете».

«Это же целое состояние! – запротестовал Кадван, припомнив слова отца Ивье. – У меня сейчас нет таких денег. Даже если я буду снова картежничать, я не выиграю тысячу без подозрений!»

По дороге в трактир Кадван успел спросить, не прочитал ли Фойерен его мысли на набережной, и месье Алентанс в ответ утвердительно кивнул. По правде говоря, виной всему были не врожденные умения Хитреца, а чары, на короткий срок наделявшие его телепатическими способностями. Колдовство, надо заметить, осталось на нем с позавчерашнего дня. А гневные суждения Берма звучали среди других людских мыслей столь громко и отчаянно, что Фойерен услышал его через две улицы.