Среди осколков - Татьяна Лакизюк

Аметрин поднял сияющий взгляд. Словно в награду за все мучения, ему достался магический опыт, который он знал назубок. Всего-то нужно было провести огненный шар по лабиринту с препятствиями, рассчитав траекторию так, чтобы тот добрался до конечной точки. Это умение необходимо любому огненному воину, чтобы, не подвергая себя риску, выманить противника из засады.

Аметрин быстро стал писать историю о злодее, который засел в укрепленном бункере и удерживает в плену двух красавиц. Пленницы кого-то подозрительно напоминали.

Одна была храбрая и ловко управлялась с мечом, вторая – умная, гордая и острая на язык. Герой Аметрина дождался, пока злодей уйдет в дальнюю комнату бункера, где хранились запасы еды. И запустил огненный шар. Шар полетел, аккуратно огибая деревья, заборы и стены, проник через приоткрытое окно и поразил злодея. Герой освободил красавиц и еще долго купался в лучах славы.

Аметрин перечитал и поморщился. Выходило похоже на слюнявый роман. Но что поделаешь. Чем больше художественного вымысла, переплетенного с правдой, тем выше баллы.

Четыре часа, отведенные на сочинение, пролетели незаметно. Аметрин даже не увидел, как вернулся Гелиодор и принялся что-то вполголоса рассказывать правителям.

Сдавая работу, Аметрин столкнулся с сияющим Эгирином. Он тоже вытянул отличный билет – описать, а потом и вырастить самое красивое и нелепое растение Драгомира. Недолго думая, Эгирин выбрал Целовальник гостеприимный, который действительно был красивым, но абсолютно бесполезным цветком, только и умевшим, что целоваться да затаскивать к себе в бутон.

Эгирин написал сочинение об ученом, который допустил ошибку при разведении целовальника, случайно добавив семена колючего репейника. Получившееся у него растение вряд ли можно было назвать гостеприимным. Оно не выпускало людей, которых утаскивало к себе, прочно удерживая их острыми колючками. Герой Эгирина спас всех пленников цветка, заодно разъяснив ученому его ошибку.

Эгирин перечитал и скривился, совсем как Аметрин. Сюжет, где главный злодей – это цветок, пусть и колючий, казался ему не сильно героическим. Впрочем, у него еще будет возможность продемонстрировать свои таланты на других экзаменах.

Друзья положили сочинения в шкатулку запечатанную временными чарами, и направились к выходу. Но у двери Аметрина остановил Александрит.

– Не спеши! Нам нужно многое обсудить, – сказал правитель.

Аметрин вспомнил утреннее происшествие и сник. Предстоял нелегкий разговор. Когда зал опустел, в нем остались только Аметрин и правители. Даже Луне не разрешили присутствовать. Она неохотно вышла, решив, что потом все равно выведает у друга все, что тут происходило.

Бледный Аметрин сел напротив правителей.

– У нас к тебе несколько вопросов, – начал Гелиодор.

– Понимаю, – вздохнул Аметрин. – Извините меня! Я не хотел причинять столько хлопот.

– Охотно верим! Но все же хотелось бы услышать пояснения. Из путаных рассказов твоих братьев я мало что понял. Твой отец не хочет, чтобы ты участвовал в поединках?

Аметрин сжал кулаки и кивнул.

– Но почему? – удивился огненный правитель. – Он сам когда-то готовился к ним как одержимый.

– Готовился. И до сих пор не простил своего поражения.

– Поражения? Но он занял третье место!

– Для него это было поражением. С тех пор отец считает, что поединки… – Аметрин замялся, подбирая более мягкие слова, – не совсем справедливые.

– Что за бред? – воскликнула Криолина. – Поединки устраивает Эссантия, а мы лишь выполняем ее распоряжения!

Александрит взглядом попросил ее не горячиться.

– Ладно, этот вопрос мы зададим твоему отцу. А ты расскажи, как вышло, что ты оказался заперт в погребе.

Аметрин глубоко вздохнул и постарался изложить все без эмоций, оставив только факты:

– Я прибыл в Манибион одним из первых. Распорядителей экзаменов еще не было. Я вошел в зал и сел, чтобы немного успокоиться. И тут ко мне подбежал Карнеол и сказал, что дома случилась беда. Мама упала в подпол и сильно разбилась. Он побоялся ее трогать, опасаясь, что она сломала позвоночник, поэтому помчался в Манибион, чтобы вызвать целителей. И почему-то стал искать их в зале для экзаменов, где и наткнулся на меня. Я спросил Карнеола, где отец, и он ответил, что, разыскивая его, и пришел к нам домой.

– Какой кошмар! Это правда? – всполошилась Криолина.

– Нет, – печально покачал головой Аметрин. – Это оказалась ловушка. Но я, разумеется, бросился домой. Входная дверь была распахнута настежь. Я несколько раз позвал маму, никто не ответил. Я подумал, что она лежит без сознания в подполе, и полез вниз, чтобы проверить. Когда я спрыгнул с последней ступеньки, люк захлопнулся, и в замочной скважине повернулся ключ. Пока я соображал, что произошло, раздался голос отца. Он объяснил, что сделал это для моего блага, поскольку не хочет, чтобы я «позорился на поединках». Ничего не понимаю. Мне кажется, он совсем потерял голову. – Аметрин судорожно вздохнул. – С матерью все в порядке, она просто отправилась помогать соседям. Потом отец ушел. Я пытался выбраться. Но не нашел внизу даже гвоздя, чтобы вскрыть замок.

Аметрин замолчал. Молчали и правители. Они никогда не сталкивались с тем, чтобы отец лишал сына будущего из-за собственных подростковых обид. Все это выглядело очень странно.

Наконец Гелиодор заговорил:

– Не в наших правилах вмешиваться в личную жизнь людей, тем более в воспитание детей. Но в этой ситуации я считаю своим долгом помочь тебе, Аметрин. При этом так, чтобы не рассорить вас с отцом окончательно. Когда ты займешь призовое место в поединках – а я верю в тебя – Гиацинт пересмотрит свое отношение к ним и забудет детские обиды. Но для начала нужно сделать так, чтобы ты смог присутствовать на экзаменах. На оставшиеся два дня можно оставить тебя в Манибионе и придумать для твоего отца объяснение, не вызывающее подозрений.

Все задумались, и тут Криолина воскликнула:

– Давайте сделаем вид, что Аметрина выпустили братья, но слишком поздно, и он не успел на экзамены, из-за чего обиделся и ушел из дома. Не думаю, что Гиацинт, добившись своего, будет настаивать на его немедленном возвращении. Он же понимает, что нанес сыну глубокую рану, разрушив его мечты. Уверена, какое-то время Гиацинт не будет его трогать.

– Хорошая идея, – отозвался Алекс. – Но лучше отправить его в Смарагдиус, к Эгирину. Объяснить, почему он остался в Манибионе, будет сложнее. А так – все логично. Обиделся и ушел пожить к другу. Сардер, ты не возражаешь?

– С чего бы мне возражать? Так правда будет лучше. И когда Эгирин поедет на следующий экзамен, вряд ли у кого-то вызовет подозрения, что Аметрин, живущий у нас, отправится его поддержать.

– Нет! Я хочу прямо сейчас пойти к отцу и высказать все, что о нем думаю! – воскликнул Аметрин.

– Спички-свечки! Не горячись! – воскликнул Гелиодор. – Поссориться легко. Гораздо сложнее потом помириться и простить друг друга. После твоей победы отец перестанет думать о поединках всякую ерунду. И тогда конфликт пройдет сам по себе. А если ты поедешь домой сейчас и выскажешь то, что накипело, кто знает, какие меры предпримет Гиацинт, чтобы добиться своего. Он может просто не пустить тебя на второй экзамен.