Утеха падали - Дэн Симмонс

И тут женщина резко повернула голову. Прежде чем она успела вцепиться зубами в левую руку Сола, он увидел разинутый рот и безумные, широко раскрытые глаза мисс Сьюэлл. Она издала звериный рык. Лицо Сола исказилось судорогой, но когда он поднял М-16, чтобы ударить женщину прикладом, с дуба на него спрыгнул Дженсен Лугар.

Сол закричал и выпустил автоматную очередь, пытаясь направить огонь на огромного негра, но пули лишь прошили ветви и листву у него над головой. Лугар рассмеялся и выбил винтовку из руки Сола таким сильным ударом, что та отлетела футов на двадцать. Сол прижал подбородок к груди, сопротивляясь мощному напору руки Лутара, одновременно стараясь высвободить свою кисть из бульдожьей хватки женщины. Правую руку он завел назад, надеясь нащупать лицо и глаза негра.

Лугар снова рассмеялся и приподнял психиатра. Сол услышал, как трещит на левой руке сдираемая кожа. Затем негр развернулся и швырнул его тело в сторону. Сол больно ударился раненой ногой, перекатился на плечо, которое уже горело как в огне, и пополз к сумке, в которой остались «кольт» и «узи». Глянув через плечо, он увидел Дженсена Лугара, стоявшего в борцовской стойке, — его обнаженное тело поблескивало от пота и крови Сола. Мисс Сьюэлл поднялась на четвереньки, словно готовясь к прыжку, — спутанные волосы закрывали ей глаза. В зубах у нее болтался кусок вырванного из руки Сола мяса, по подбородку стекала кровь.

До сумки уже оставалось фута три, когда Лугар бесшумно подскочил и сильно ударил Сола босой ногой под ребра. Сол четырежды перекувырнулся, чувствуя, как из него выходит воздух, а вместе с ним и силы, и еще раз попытался подняться на колени, но в глазах уже начало темнеть. Все слилось в бесконечный коридор с плавающим посреди потным лицом Дженсена Лугара.

Негр еще раз пнул Сола ногой, отшвырнул подальше его сумку и схватил психиатра за волосы. Приблизившись вплотную, он встряхнул обмякшее тело Ласки и произнес по-немецки:

— Очнись, моя пешечка. Пора нам поиграть.

* * *

Прожектора большого зала освещали восемь рядов черно-белых квадратов. Тони Хэрод взирал на эту немыслимую шахматную доску, идущую в обоих направлениях на тридцать два фута. В тени переговаривались охранники Барента, от стола с электронной аппаратурой доносились какие-то приглушенные звуки, но на освещенном участке находились лишь члены Клуба Островитян и их помощники.

— Пока эта партия очень интересная, — усмехнулся Барент. — Хотя было несколько моментов, когда я не сомневался, что ее исходом может стать только ничья.

— Да, — согласился Вилли, выходя на свет. Под белым пиджаком у него была белая шелковая водолазка, что придавало немцу вид пастора, только на пленке в негативе. Его редеющие волосы блестели в свете софитов, подчеркивавшем румянец на щеках и скулах. — Я всегда предпочитал испанскую защиту. Сейчас она вышла из моды, но я по-прежнему считаю ее эффективной, если использовать правильные вариации.

— До двадцать девятого хода игра носила чисто позиционный характер, — заметил Барент. — Мистер Борден предложил мне свою королевскую пешку, и я взял ее.

— Пешка с секретом. — Вилли, нахмурившись, смотрел на «доску».

— Возможно, для менее профессионального игрока этот ход оказался бы фатальным. Но когда обмен закончился, я сохранил пять пешек против трех мистера Бордена, — пояснил Барент всем присутствующим.

— И слона, — добавил Вилли, бросив взгляд на Джимми Уэйна Саттера, стоявшего у стойки бара.

— И слона, — кивнул Барент. — Но в эндшпиле две пешки зачастую побеждают одинокого слона.

— И кто же выигрывает? — заплетающимся языком спросил Кеплер. Он уже был пьян. Барент потер щеку.

— Все не так просто, Джозеф. В настоящий момент черные — а я играю ими — обладают явно выраженным преимуществом. Но в эндшпиле все меняется очень быстро.

Вилли шагнул на доску.

— Может, вы хотите поменяться сторонами, герр Барент?

— Нет. — Миллионер негромко рассмеялся.

— Тогда давайте продолжим. — Вилли победоносно оглядел стоящих на границе света и тени.

Фэбээровец Свенсон подошел к Баренту и снова что-то прошептал ему на ухо.

— Секундочку. — Хозяин повернулся к Вилли:

— А теперь что вы намереваетесь делать?

— Впустите их, — велел Вилли.

— С чего бы это? — рассердился Барент. — Это — ваши люди.

— Вот именно, — подтвердил Вилли. — Совершенно очевидно, что мой негр безоружен, а еврея я вернул обратно, чтобы он выполнил здесь свое предназначение.

— Час назад вы утверждали, что мы должны убить его, — возразил Барент. Вилли пожал плечами.

— Вы по-прежнему можете это сделать, если хотите, герр Барент. Он и так уже почти труп. Но меня тешит мысль о том, что он проделал такой сложный путь для исполнения своего долга, — глаза Бордена злобно сверкнули.

— Вы продолжаете утверждать, что он прибыл на остров самостоятельно? — ухмыльнулся Кеплер.

— Я ничего не утверждаю, — ответил Вилли. — Просто прошу разрешения использовать его в игре. Мне это будет приятно. — И он, осклабившись, взглянул на Барента. — К тому же, герр Барент, вы прекрасно знаете, что еврей был хорошо обработан вами. Вы можете не опасаться его, даже если у него окажется оружие.

— Тогда зачем он сюда явился? — не унимался Барент.

Вилли рассмеялся.

— Чтобы убить меня. Ну давайте. Решайтесь. Я хочу продолжать игру.

— А как насчет женщины?

— Она была моей ферзевой пешкой, — ответил Вилли. — И я готов отдать ее вам.

— Ферзевой пешкой, — повторил Барент. — А разве ваша королева все еще в игре?

— Нет, моя королева уже покинула поле, — сказал Вилли. — Впрочем, вы сами можете спросить об этом пешку, когда она прибудет.

Барент щелкнул пальцами, и вперед вышло с полдюжины охранников с оружием в руках.

— Приведите их сюда, — распорядился он. — Если они сделают хоть одно подозрительное движение, стреляйте без предупреждения. Скажите Дональду, что, возможно, я отправлюсь на «Антуанетту» раньше, чем собирался. Верните патруль и удвойте охрану к югу от зоны безопасности.

* * *

Тони Хэрода мало волновало, что происходит. Насколько он понимал, у него нет способа выбраться с этого чертовою острова. Вертолет Барента, готовый к взлету, ожидал за панорамными дверьми, у Вилли на посадочной полосе стоял «Лир», даже у Саттера был свой самолет; они же с Марией Чен не имели никаких шансов. В сопровождении охранников в зал вошли Дженсен Лугар и двое суррогатов, которых Хэрод получил в Саванне. Черное мускулистое тело негра предстало во всей красе. На женщине была разорванная рубашка, видимо, снятая с одного из охранников. Перепачканное грязью и кровью лицо производило жуткое впечатление, но больше всего Хэрода поразили ее глаза — невероятно расширенные зрачки и окруженная со всех сторон радужная оболочка. Она дико озиралась по сторонам из-под нависших спутанных волос. Но если вид женщины путал, то человек по имени Сол, которого Хэрод привез на остров, был попросту ужасен. Лугар поддерживал еврея в стоячем положении, когда они остановились в десяти шагах от Барента. Бывший суррогат Хэрода истекал кровью — она сочилась по его лицу, насквозь пропитала левую штанину комбинезона, лилась по спине. Одна рука выглядела так, словно ее пропустили сквозь мясорубку, и кровь с нее капала на белый квадрат под ногами. Но что-то в его взгляде свидетельствовало о дерзости и отваге.