Посол Империи - Грэм Макнилл

Чекатило покачал головой:

— Нет, оставь его. Я рад, что избавился от этой треклятой коробки, и не желаю снова заполучить ее. В любом случае, думаю, знание того, у кого она, нам еще пригодится.

— Но как же Сорка?

— Я по нему плакать не буду, — хмыкнул Чекатило. — Он неплохо выполнял приказы, но таких у нас полно, так что для организации потеря невелика.

— Может, посмотрим, мертв ли он?

— Нет, Режек, не надо. Псам тоже надо есть.

Режек пожал плечами и кивнул в сторону человека, удаляющегося с железным ларчиком:

— Зачем такому, как он, такая опасная вещь?

— Действительно, зачем? — согласился Чекатило, размышляя, зачем Петру Лосеву, главному советнику царицы Кислева, понадобилась коробочка, хранящая искажающий камень размером с кулак.

VIII

Каспар был впечатлен тем, как мало времени понадобилось Матиасу Герхарду, чтобы примчаться проверить, куда делись товары, не доставленные на его склад. Как только портовые рабочие закончили разгружать суда, Каспар отпустил их, и они, все до единого, быстро растаяли в ночи. Посол приказал капитанам шхун возвращаться в Империю, и, как только они отплыли, в доках воцарилась зловещая тишина, лишь вода плескалась о парапет пристани, так что случайный крик и одинокий выстрел услышали все.

Они прождали на причале меньше двух часов, а потом раздались скрип колес кареты и цоканье конских копыт. Звуки приближались.

Рыцари Пантеры расступились перед въехавшей на булыжники пристани красной с золотом кареты. По обычаям Кислева, экипаж влекли три запряженные рядом лошади, и даже в мутном лунном свете Каспар различал богатую отделку и изящество экипажа. Нетрудно было догадаться, куда ушли деньги, присвоенные Матиасом Герхардом. Шестеро человек, в тяжелых кольчугах из толстых переплетенных колец и с длинными копьями, сидели на крыше кареты. Когда лошади остановились, Рыцари Пантеры сомкнулись стальным кольцом вокруг кареты, отрезая все пути к отступлению.

Шестеро охранников обменялись торопливыми взглядами и неохотно спустились на землю.

Каспар получал удовольствие от их очевидной неловкости. Но теперь Матиас Герхард будет знать, что исчезающие припасы — не результат некой чиновничьей некомпетентности, так что посол невесело улыбнулся, когда дверца кареты открылась и на набережную ступил высокий, явно состоятельный мужчина. Его светлые, доходящие до плеч волосы поддерживал золотой обруч, в прорезях дорогого малинового камзола мелькал желтый шелк, отороченный мехом доломан сверкал серебряными нитями вышивки. Все пальцы его были унизаны великолепными перстнями, на шее висели толстые золотые цепи, знак ранга, доказывая если не вкус Матиаса Герхарда, то его богатство.

Неуверенность купца бросалась в глаза, и Каспар решил перейти в атаку и лишить противника равновесия раньше, чем тот сумеет собраться и выстроить оборону. Он спрыгнул с лошади и шагнул к торговцу.

— Матиас Герхард, ты вор и ублюдок. За то, что ты сделал, мне следовало бы немедленно передать тебя в руки чекистов.

Несмотря на ядовитый тон Каспара, Герхард быстро пришел в себя. В городе купец был влиятельным человеком, не позволяющим себя дурачить, и никогда бы не стал таким богатым, не обладай он способностью всегда быть начеку.

— Смею ли я предположить, что вы — посол фон Велтен, а это ваши рыцари? — спросил он.

— И будешь прав, если предположишь.

— Тогда могу ли я осведомиться, почему вы задерживаете здесь императорские товары? Они давно уже должны были быть отправлены на мои склады. В этом городе найдется немало людей, которые с радостью воспользуются шансом приобрести эти продукты за деньги, — полагаю, вы и сами это знаете.

— О да, я знаю! — рявкнул Каспар. — Дневник Тугенхейма и письма из Альтдорфа рассказали мне все, что нужно знать о подобных типах.

— Тогда вы не станете возражать, если я вызову людей, чтобы доставить припасы в безопасное место на хранение, — учтиво продолжил купец.

— Ты не понял, Герхард? — Каспар взмахнул письмом из Имперского Комиссариата.- Все кончено. Я знаю, что ты творил тут, и позабочусь о том, чтобы ты закачался на веревке за все, что ты сделал.

— Неужто? — отозвался Герхард. — И что же вы думаете, что знаете?

— Что ты докладывал, что эти припасы украдены, а сам продавал и денежки клал себе в карман. Скажи, как еще ты мог подсчитать чистую стоимость «пропавших» товаров?

— Господин посол, — терпеливо проговорил Герхард, — заверяю вас, продукты были посланы на север и похищены разбойниками, а не мной. У меня есть все бумаги от городской стражи, подтверждающие это.

— Мне не нужно подтверждений. Я знаю, что ты делал. Я уже сотни раз видел такое в армии. Нечестные интенданты придерживают припасы и продают их по баснословным ценам. Ты всего-навсего банальный ворюга!

— Вы пытаетесь рассердить меня, посол?

— Да, — признал Каспар, чувствуя, как улетучивается его самообладание.

— Значит, вы слишком долго были солдатом. Я цивилизованный человек и, в отличие от вас, умею контролировать свой гнев и улаживать споры, не прибегая к насилию. Возможно, и вам следовало бы научиться тому же.

Каспар понял, что так он ничего не добьется, поэтому схватил купца за грудки и потащил его к краю набережной. Телохранители Герхарда шагнули вперед, но приблизившиеся Рыцари Пантеры пресекли любые попытки предпринять какие-либо действия.

— В чем дело, посол? — вспыхнул Герхард. — Это возмутительно!

— Тут я, пожалуй, соглашусь с тобой, Матиас, — сказал Каспар, наконец-то добравшийся до ступеней, ведущих вниз, к темной, ледяной воде Урской.

— Господин посол! — взмолился Герхард, догадавшийся о намерениях Каспара. — В этом поистине нет нужды.

— Ах, а вот здесь наши мнения расходятся, — фыркнул Каспар и столкнул торговца с причала.

Матиас Герхард, с громким плеском разбив речную гладь, погрузился чуть ли не на самое дно, но секунду спустя показался на поверхности. Молотя в панике руками и ногами, он глотал воду, отплевывался и с бульканьем молил о помощи. Купец отчаянно боролся с рекой, но тяжелые одежды и толстые цепи тянули его вниз — макушка Герхарда снова исчезла под водой. Рой пузырьков стремительным потоком поднялся из глубины, чтобы лопнуть на поверхности, и тут же голова торговца вновь показалась над водой.

— Пожалуйста! — провыл он, наконец-то ухватившись за каменные ступени.

Он дышал тяжело, со свистом, жадно глотая воздух горящими легкими, — пока Каспар не наступил на его пальцы пяткой своего сапога. Купец взревел от боли и вновь скользнул под воду.

— Дайте мне одно из копий его стражи, — крикнул посол стоящим на причале.

Он видел черный силуэт Курта Бремена на фоне яркого лунного света, чувствовал недовольство рыцаря, но это его уже не заботило. Завершить работу — вот все, что имело сейчас значение, и если придется прибегнуть к еще большей жестокости, что ж, он не отступит.