Рогал Дорн. Крестоносец Императора - Гэв Торп

к земле. Готовый как обороняться, так и нападать, магистр неотрывно следил за противником.

— Чемпионы готовы?

Оба негромко, но решительно подтвердили, что да.

— Эол понимает, что к чему, — прошептал Аппий, стоявший за спиной Сигизмунда и чуть слева от него.

— Начинайте!

Едва магистр Храмовников бросился на противника, как остриё меча высекло искры из поднятого щита Тёмного Ангела. Эол рубил, вращал клинком и снова рубил. На каждом шаге в сторону он по дуге перемещался влево, к руке Барзареона с клинком, всякий раз вынуждая паладина поворачиваться, чтобы отразить атаку. Сын Льва, похоже, пока довольствовался тем, что выдерживал начальный шквал ударов, хотя никак не мог надеяться на то, что Имперский Кулак в ближайшее время снизит темп: если смертные бойцы порой изнемогали в ходе поединка, то легионеры без устали обменивались выпадами на протяжении многих часов, даже если бились такими массивными мечами, как у Эола.

Барзареон тоже пустил в ход клинок, иногда парируя им атаки, возможно, он замышлял раззадорить оппонента своей пассивностью. Сигизмунд понимал, что его самого раздосадовал бы бой, где его удары постоянно отражают, а противник не пытается нападать сам, однако Эол возвысился до нынешнего положения не потому, что действовал опрометчиво или с лёгкостью поддавался на провокации. Пока чемпионы кружили по песку, магистр немного ослабил натиск, рассчитывая свои выпады с точностью до волоска и долей секунд, но ему по-прежнему не удавалось преодолеть защиту поборника Льва. Соперники описывали круги по арене, минуты утекали одна за другой, и вот Барзареон перешёл к пробным ударам. Мечи воинов лязгали, сталкиваясь, Тёмный Ангел изображал, что будет блокировать щитом, после чего изворачивался и отбивал выпад клинком.

По прошествии одиннадцати минут Сигизмунд понял суть происходящего. Он рассмотрел схему поединка в следах на песке. Барзареон подступал к Эолу — круг за кругом, шаг за шагом. Несомненно, магистр Храмовников смутно осознавал, что противник подобрался ближе, но не мог взглянуть себе под ноги и заметить на покрытии узор, проясняющий тактику оппонента.

— Мастерски, — прошептал Сигизмунд, после чего позволил себе покоситься на двух соперничающих примархов.

Дорн наблюдал за схваткой с бесстрастным интересом. Зелёные глаза Льва горели, зрачки постоянно перемещались, пока он следил за своим поборником на арене. На губах Эль’Джонсона словно бы играла незаметная улыбка.

«Вполне возможно, — подумал Сигизмунд, — твой человек близок к победе».

Прежде чем Барзареон сделал ход, прошло ещё семь минут. Теперь он находился к чемпиону Имперских Кулаков на метр ближе, чем в тот момент, когда они начинали. Эол — возможно, почуяв неладное, — начал атаковать с вновь обретённым неистовством, стараясь оттеснить противника. Иных вариантов у него не было: если бы Храмовник отступил, Барзареон тут же напал бы сам, выставляя вперёд щит, чтобы отразить любой контрвыпад и занося меч для решающего удара. А если бы Эол действовал как раньше, то Тёмный Ангел вскоре свёл бы на нет преимущество соперника в весе и длине клинка, вынудив его сражаться в ближнем бою, а не на расстоянии вытянутой руки. Хотя из щита вылетали искры и осколки металла, а рука под ним наверняка онемела от принятых на него выпадов, Барзареон не отступал ни на йоту.

А затем он выиграл.

Действуя так быстро, что Сигизмунд едва уследил за ним, Тёмный Ангел ринулся навстречу Эолу во время его следующего натиска. Взмахнув щитом, Барзареон не только отразил удар, но и отбил клинок противника влево от себя, вдоль тела Храмовника. Тут же сын Льва разжал руку, и щит полетел в лицо магистру. Низко пригнувшись, Барзареон крутнулся на месте. Ударом пятки он сбил Имперского Кулака с ног, и тот рухнул навзничь, а Тёмный Ангел выпрямился меньше чем за полсекунды и приставил остриё меча к горлу Эола.

— Уступаешь, магистр Храмовников? — чётко и отрывисто спросил Барзареон.

— Уступаю.

Шагнув назад, Тёмный Ангел вложил меч в ножны и поднял изрядно помятый щит, не удостоив поверженного соперника кивком и не протянув ему руку. Он выказал пренебрежение, почти что оскорбил Эола. Лишь ощутив, что Аппий схватил его за запястье, Сигизмунд осознал, что выступил вперёд, готовясь призвать Тёмного Ангела к ответу.

— Он и тебе надерёт задницу, — предупредил наставник фехтования. Сигизмунд выдернул руку. — Но продолжай тренироваться, и однажды ты превзойдёшь его.

Эол между тем отсалютовал примархам и покинул арену.

— Он победил благодаря простому трюку, — сказал ему Сигизмунд.

Магистр посмотрел на него, сузив глаза.

— Думаешь, мне от этого легче, Храмовник? — прошипел он.

— Виноват, господин, — Сигизмунд склонил голову.

Потом три Имперских Кулака повернулись к своему примарху, как поступили все прочие зрители в момент победы Барзареона.

Рогал Дорн встал.

— Мой чемпион побеждён, так что обоснованность недовольства моего брата подтвердилась. — Примарх протянул обе руки ладонями вверх. — Я приношу извинения за несправедливые речи. Я выдвинул необоснованные обвинения и очернил его образ. Я забираю обратно любые негативные утверждения о Льве с Калибана. Принимает ли это мой брат?

Эль’Джонсон не выглядел довольным, хотя его поборник взял верх, доказав тем самым превосходство его доводов.

— Очень жаль, что мы пришли к разногласию по столь пустяковым вопросам, Рогал, — медленно произнёс он. Хотя Лев прежде всего обращал взор на Дорна, порой он мельком посматривал на Фулгрима и, чуть дольше, на Хоруса. — Я понимаю, что сравнительно недавно примкнул к Великому крестовому походу, а потому обо мне известно немногое. Но я примарх не в меньшей степени, чем любой иной. Надеюсь, то, что случилось сегодня, послужит назиданием для всех, кто пожелает усомниться в отваге, решимости и верности как меня самого, так и моего легиона.

Дорн отсалютовал, прижав кулак к груди, и покинул зал в сопровождении своих хускарлов.

Он ни разу не взглянул на Эола или его товарищей после того, как магистр Храмовников потерпел поражение.

Когда они возвращались обратно по Триумфальному Пути, примарх Седьмого услышал, что его зовёт Фениксиец, и замедлил шаг. Гидореас приказал воинам остановиться, чтобы Фениксиец догнал их, после чего вместе с товарищами-хускарлами зашагал позади двух командиров