Цыпленок жареный. Авантюристка голубых кровей - Виктория Руссо

За столик к Козырю подсела девица с пухлыми ярко накрашенными губками; она была обаятельна, но если смотреть на нее мельком, казалось, что вместо глаз у нее темные дыры от переизбытка краски, дамочка старательно подражала жительницам столицы. На ней было коричневое платье из бархата, подол которого еле закрывал колени, как этого требовала мода двадцатых, и украшенное длинной ниткой жемчуга. Облик, кричащий о том, что пуританство и скромность затерялись где-то во вчерашнем дне. Девица назвалась Лютиком и с ходу предложила провести вместе ночь.

– Возьму недорого за свои услуги! – прочирикала дамочка, хихикнув. – Ты мне нравишься!

Ее интимные старания интересовали Козыря меньше, чем обычный сон. Спать ему было негде, а в гостинице его никто не ждал.

Лютик потрясла желтым билетом перед его носом, как будто подтверждающим, что деятельность легальна и, хихикая, предложила продолжить радоваться их судьбоносной встрече в ее комнате неподалеку от трактира, чтобы не тратить сил и средств, а сразу перейти к близкому общению.

Козырь держался на ногах очень неуверенно, удивляясь, что слишком сильно опьянел с пары рюмок водки. Он не сразу сообразил, что виной этому – коварная девица, подсыпавшая ему какую-то гадость в алкоголь.

Лютик шла чуть впереди и, поворачиваясь к нему, все махала ручкой, призывая идти быстрее. На улице было скользко и холодно. Пару раз, поскользнувшись, Козырь чуть не упал, но каким-то чудом удержался на ногах.

– Странно, что у вас тут в ходу желтые билеты. По-моему их отменили много лет назад! – размышлял мужчина, пытаясь разгадать игру новой знакомой.

– Это моей матери. Мы с ней похожи. Я ее старый билет таскаю, чтобы не объяснять, кто я и почему пристаю, – просветила его девица, быстро перебирающая ножками и стуча туфельками, как копытцами. Она напоминала маленького чертика, пожелавшего заключить с грешником договор и сопровождающего его к вратам преисподней.

– Раньше у меня было все… Но я встретил женщину, и она превратила мою жизнь в пепел! – начал вдруг исповедоваться Козырь.

– Ты не первый кто так говорит! По мне, так это глупость. Человек сам виноват в своих несчастьях.

– Ну, надо же, я встретил кроватного философа! Какое везение! – иронизировал молодой мужчина, чувствуя сильное головокружение.

Он повернул за дамочкой в подворотню, но она куда-то исчезла. Вместо нее перед его носом появилась здоровенная морда с косматой бородой.

– Ответь мне на вопрос, – зазвенел женский голосок откуда-то из-за спины злобного здоровяка, – Кто виноват в том, что сейчас произойдет: кроватный философ-женщина или все-таки ты, пустомеля?

Вежливая девица попрощалась, и ее каблучки торопливо застучали, звук удалялся. Плохо соображающий молодой мужчина остался перед бородачом, который зачем-то спросил:

– Как зовут?

– Козырь!

– Сейчас ты будешь бит, Козырь!

От удара в челюсть все потемнело, Осип подлетел в воздухе и приземлился у ног мужика. Некоторое время Остап был в сознании и оскорблял своего обидчика, за что получил несколько ударов под ребра и по голове, затем все погасло – его сознание поглотила беспросветная темнота.

– Не знаю, не видел! – твердил владелец гостиницы, глядя на Анну с недоверием. Она выбралась из дома и заехала повидать Козыря, рассчитывая застать его трезвым и обсудить дальнейшие планы.

– Но разве он не оставил записки какой-нибудь?

– Не видел, не знаю! – заладил как попугай мужчина с утонченными чертами лица и мягкими кошачьими жестами.

К портнихе Анна направилась без настроения. Она знала, что радости в скучные будни добавляют покупки всяких безделиц или новенькое сшитое платье, но на пустяки у нее не было средств, поэтому в каком-то смысле молодая женщина осталась без пилюли, которая не излечила бы ее, но заметно подсластила жизнь.

В Петрограде Цыпа привыкла к общению с француженкой, живущей неподалеку от кабака. Из любого отреза ткани и горсти бусинок, она могла «состряпать» шедевр, ее работа всегда была в центре внимания и этим искусная женщина очень гордилась. В захолустном городке под вывеской «Ателье мод» она обнаружила грубую женщину, одетую в фуфайку, валенки и широкие военные штаны.

– Все идете и идете, – зевая, произнесло недовольное существо как будто бы женского пола. – Вы хоть газеты читайте! Померла модистка. Не проснулась утром. Схоронили. Других портних не знаю. Тут будет фабрика – валенки валять будут.

– Тэчэка! – дополнила ее текст Анна. Женщина так отчеканила информацию, будто отбивала телеграмму. Глаза Анны увлажнились, и она прошла прочь от места, где в ближайшее время начнут изготавливать валенки. День был неудачным и сбивал с толку, она не понимала, что делать дальше. Вернувшись в дом «брата», расстроенная женщина хотела побыть в своей комнате, но услышала голос Натальи Петровны из гостиной:

– Аннушка, я здесь! Иди скорее сюда!

Жена Ивана Феклистовича время от времени занималась такой глупостью, как вышивание. В этом занятии она находила умиротворение, сосредоточиваясь на кропотливой работе, несчастная женщина не думала о таких глупостях, как, к примеру, измена мужа, потому что все ее внимание поглощал процесс сотрудничества с иголкой.

– Ты бледна и расстроена. Что произошло? – обеспокоилась хозяйка усадьбы, увидев вошедшую Анну.

– Портниха умерла!

– Ну, стоит ли так горевать? Тем более, ты ее не знала! Или я ошибаюсь?

– Уход людей меня тяготит. Я будто сиротею, раз за разом, – Анна пыталась шутить, но скрыть отчаянье, которое появилось после известия, что Козырь ее бросил на произвол судьбы (она в этом была уверена), ей никак не удавалось. – Что ты делаешь, чтобы остановить эти слезливые волны? Глубоко дышишь?

– Я смотрю на человека, который меня успокаивает или слушаю его голос. Точнее, ее. Самый верный способ!

Анна понимала, кого имела в виду Наталья Петровна, но не смогла найти сил, чтобы выразить свою благодарность, она лишь кивнула и села рядом с вышивальщицей на кривоногий диван – единственную на нижнем этаже не плетеную мебель.

– А по поводу того, что ты сиротеешь, я с тобой полностью не согласна, Анна. У тебя есть мы с Ваней, – заявила Натали, отложив шитье. – И это также неотвратимо, как снег зимой. Погуляем? Я сто лет не выбиралась на улицу!

Анна все думала о Козыре, об их связи и совместном будущем. На что она рассчитывала, оставив его одного? На понимание и терпение? Она попала в дом чужих людей, которые должны были признать в незнакомке родного человека, и ежеминутно дрожала под пристальным взглядом Натальи Петровны, желающий подловить притворщицу, чудом она проскочила это минное поле. Самая сложная часть задумки была на ней, все немного затянулось, но этого и следовало ожидать.

Женщины некоторое время бродили молча по заснеженному саду. Небо было светлое, но солнце не украшало зимний день, что очень радовало Наталью Петровну.