Самоубийство по заказу - Фридрих Незнанский

Будь Александр Борисович помоложе, он бы и не задумался. Нет, оправдывался он перед собой, если это неизбежно, если просто иного выхода не существует, и на карту поставлено само существование, тогда – пожалуйста. А так, ради желания потешить самолюбие, стоит ли? К тому же он еще не сделал ничего такого, что поставило бы его с Алей в безвыходную ситуацию. По этой причине он придал своему лицу выражение отеческой заботы и предложил ей самой выбрать, лучше что-нибудь неяркое, но и достаточно модное. Встречают ведь по одежке. А частный сыск должен выглядеть успешно, и кто, как ни женщины, смогут оценить ее вкус. Хотя лично он выбрал бы для нее только ее военную форму. Это – шедевр, бесспорно.

Да и потом, заметил он тоже с отеческой интонацией, ему не хотелось бы компрометировать ее даже случайно, поневоле: тут слишком много знакомых, – увидят, придется здороваться, объяснять, что здесь делаешь, да к кому приехал, пойдут разговоры, – зачем? Красивая молодая девушка должна оставаться образцом для подражания в любых ситуациях, не так ли?

Речь была настолько проникновенна, что она не могла не согласиться со справедливостью его слов. И, возможно, по этой причине на переоблачение у нее ушли считанные минуты. Появилась она в строгом темном платье, тем не менее рискованно открывавшем ее соблазнительные ножки выше колен. Ну, что поделаешь, – таков сегодняшний молодежный стиль. А, честно признаваясь себе, Александр Борисович мог бы с уверенностью сказать, что эту Альку хоть в мешок с пятью дырками для рук, ног и головы засунь, она и в той ситуации ухитрится продемонстрировать свои прелести. Чертовка, одно слово!

Ну, значит, так тому и быть…

– Куда едем? – уже с новой, чуть покровительственной интонацией в голосе, спросила она, усаживаясь и небрежно оправляя на бедрах свое нарочито короткое платье, и успела оценить напряженный блеск в глазах Турецкого. – Это далеко, Саша?

– Я тебя обманул, – усмехнулся он. – Причем, сделал это сознательно. Очень хотел посмотреть, в каком виде ты посещаешь серьезные компании. А что, мне нравится! – она просияла. – Вот если бы только платье чуть покороче, нет? – он хмыкнул, она нахмурилась.

– Не хулигань, – тоном строгой няньки ответила ему. – Я уже поняла, что тебе во мне нравится. Ты совсем не умеешь скрывать своих чувств. И в следующий раз, можешь быть уверен, я не обману твоих ожиданий. Но мы же едем работать, так? И ты сам хотел, чтобы я выглядела, как деловая женщина.

– Все! Я – пас, ты абсолютно права, – он оторвал руки от руля, чтобы на миг вскинуть их над головой. – Сдаюсь! Но мы не едем в офис Комитета солдатских матерей. Нам с тобой ни к чему, чтобы нас разглядывали и потом комментировали толпы разгневанных, либо плачущих, просительниц. Мы отправимся ко мне в агентство, и нужные нам дамы приедут прямо туда. Это – в самом центре, на Неглинке. Познакомишься, наконец, с настоящими сыщиками, до которых некоторым дяденькам в протертых от сидения мундирах и не дотянуться. Это я тебе со знанием дела говорю.

– Что ж, я полагаю, – сказала она по-взрослому, – тебе виднее. А потом что мы будем делать?

Вот этот вопрос был самым трудным: не мог сходу ответить на него Турецкий. Правда, вполне возможно, разочаровала бы и даже оскорбила девушку в ее лучших чувствах и намерениях. А врать не хотелось, мало ли как еще сложится в дальнейшем ситуация? Но простор тем не менее оставался открытым для любых фантазий, лишь бы они не выходили за рамки приличия. Хотя бы при первой встрече. Эх, Славки не хватает! Как элегантно можно было бы все свои сомнения перевалить на его плечи!.. Шутка, однако, как сказал бы лучший друг народов чукча…

Одна из них временно была помощницей Кавериной по связям с общественностью и прессой, а вторая занималась финансовыми вопросами, в ранге заместителя той же Кавериной. Ну, то есть, самые ответственные в данный момент лица. Теткам, если выражаться без обиняков, было лет по сорок, но – опытные и, видно, тертые. Они с нескрываемым подозрением оглядели Алевтину Григорьевну, как представил Турецкий свою помощницу, и в их глазах до самого конца встречи так и не исчезло недоверие. Что ж, по-своему, они были правы, Аля действительно зрительно «выпадала» из общего контекста агентства «Глория».

Элегантный, суровый Всеволод Михайлович Голованов, громоздкий и обманчиво неповоротливый Володя Демидов – Демидыч, ну, бородатый Бродяга из своей норы носа не показывал, а Филя Агеев с Николаем Щербаком только что вернулись с очередного «слежения». Сам Турецкий был, как всегда, одет без шика, но со вкусом – Ирина работа, не возразишь.

Так что на фоне пятерых серьезных мужчин, трое из которых были еще и «крупных размеров», хрупкая Аля выглядела все-таки легкомысленно, несмотря на ее «строгий» наряд. Да одни коленки чего стоили!

Но девушка послушно исполняла взятую на себя роль. Принесла кофейные чашечки, разлила свежезаваренный, а не растворимый, кофе, открыла коробки конфет и печений и подала в вазочке, а затем уселась рядом с Турецким, положив на коленку раскрытый блокнот, словно собиралась стенографировать. Вот это профессионально-спокойное движение и успокоило, кажется, женщин, которые, видимо, боялись какого-то подвоха. Турецкий подумал, что Алька – молодец, хорошая актриса. А, переглянувшись с Головановым, понял, что и тот подумал о том же. А что, может, в самом деле, перетянуть ее сюда? Какого черта ей служить на побегушках?

Екатерина Алексеевна Царицына, выглядевшая постарше, а также и более эффектная внешне, взяла быка, что называется, за рога.

– Ответьте мне честно, господа, вы, вообще-то, знакомы с деятельностью Ассоциации общественных обществ, которая называется Союз комитетов солдатских матерей России?

Легкая заминка от неожиданности прямого вопроса все ей немедленно объяснила и, улыбнувшись, – а улыбка, надо заметить, очень красила ее полное лицо, – она продолжила:

– Мы постоянно слышим много разговоров про себя, но мало кто из даже серьезных людей задавался таким вопросом. Поэтому, если позволите, я коротко познакомлю вас с азами нашей повседневной деятельности. А то нередки голоса: а чем вы там занимаетесь? Устраиваете демонстрации у военкоматов? Призываете детей не служить в армии? Воспитываете равнодушных к нуждам общества людей? Ну, и так далее. Обидно слышать. Тем более что наши организации удостоены многих международных наград правозащитных организаций, в том числе и международной премией «За достойную жизнь», являющейся альтернативой Нобелевской премии. Это о чем-то говорит, не правда ли?

Голованов, как самый вежливый из всех известных в округе директоров частных охранных предприятий, почтительно развел руками.

Как раз по этому поводу Турецкий мог бы рассказать правозащитнице, что именно Сева и несколько его товарищей, – те же Демидыч, Агеев, Щербак и другие, фактически швырнули генералу, вручавшему им боевые награды в Чечне, в лицо. Это случилось после позорного «замирения», когда еще не высохла кровь их товарищей, но уже началась бурная и бесстыдная торговля дивидендами якобы законченной войны.