Железное сердце. Книга 1. Дочь часовщика - Варвара Корсарова

Мне было одиноко и тревожно. В памяти всплывали истории о ловушках, которые в былые времена устраивали владельцы замков в комнатах для гостей, от которых желали избавиться быстро и незаметно. О люках, которые открывались в бездну, и об отравленных стрелах, которые вылетали из стен и пронзали бедолаг как каплунов.

Само собой, также вспомнились истории о призраке замке Морунген, которыми напичкала меня госпожа Шварц.

Уж раз создатель замка был искусным механиком, то и его призрак, похоже, отказался от традиционных завываний и бренчания цепями. Вместо этого он предпочитает жужжать шестеренками и щелкать пружинами. Коли так, мы с ним легко найдем общий язык.

Через силу посмеявшись над собственными страхами, я спряталась под одеяло с головой.

Утром проснулась от духоты. За ночь камин погас, комната выстыла, но воздух был спертым. Запах сырости усилился. Вылезать из-под одеяла не хотелось, но нужно было приступать к обязанностям, ради которых меня привезли в замок Морунген. Сердцу полковника потребуется осмотр, прежде чем он отправится по делам. Дрожа, я встала и накинула халат.

В окно лилось солнце. Мои предположения оказались верны: дубок снаружи шелестел листьями, комнату наполнял приятный зеленоватый свет. Даже черепа медных изваяний поблескивали умиротворенно и не казались такими уж отталкивающими.

Доброе утро, замок Морунген. Посмотрим, каким ты предстанешь передо мной сегодня.

Я вновь принялась прокручивать в голове все, что произошло вчера. Сперва замок Морунген и его обитатели показались мне просто странными, но после ужина с полковником и его матушкой я поняла, что в этом доме определенно присутствует некая зловещая тайна.

Пропажа детей и давние исчезновения челяди и рабочих — как они были связаны с замком Морунген? Были ли это несчастные случаи или чья-то злая воля? Приплетать сверхъестественное не хотелось. Оставим призраков и привидений тем, кто в них верит.

Куда больше меня занимала архитектура замка. Была ли она пустой прихотью архитектора — мастера Жакемара, о котором современники не раз отзывались как о злом гении? Или же подчинялась некоему скрытому замыслу? И главное: что за звуки потревожили меня ночью?

Воображение разыгралось, но как я не старалась, не находила ключ, который позволил бы объяснить эти загадки. Конечно, со временем я узнаю больше. Надо расспросить полковника: раз уж предстоит жить год под его крышей, не мешает немного освоиться.

В дверь постучали; Луция принесла кувшин с теплой водой и таз.

— Умывайтесь, барышня, — сказала она. — А я соберу завтрак. Хозяин уже поднялся. Как покушаете, провожу вас к нему, чтобы вы… ну…это… — она замялась.

— Осмотрела его сердце, — пришла я на помощь.

Луция глянула на меня хитро и спросила, понизив голос:

— Значит, вы его видели? Оно и правда железное?

— Да, Луция.

— Ужас какой! — она округлила глаза. — Когда я прислуживаю хозяину, иногда слышу, как стучит у него в груди. Но поверить в это очень сложно. Колдовство, да и только. Дьявольская вещь!

— Никакого колдовства. Это наука. Ты же не считаешь, что обычные часы — дьявольская вещь?

— Сравнили! — фыркнула Луция. — Да ежели бы мне в грудь кто-то запихнул часы, я бы померла. Много радости — жить истуканом без чувств, не любить, не ненавидеть…

— Ну что ты! Все чувства у нас в голове, — я постучала согнутым пальцем по лбу. — Сердце тут ни при чем. Уверена, что полковник умеет и любить, и ненавидеть.

Сказав это, я задумалась и размышляла все время, пока приводила себя в порядок. Полковник определенно был способен на сильные чувства. Я видела его в гневе. В другом случае уловила смущение. Но ведомы ли ему жалость, сострадание, любовь? Скорее всего, нет. Разумеется, сердце тут ни при чем. Просто такой он человек.

Луция принесла пересушенные гренки и жидкий чай. К невкусному завтраку я добавила захваченное из дому печенье и предложила новой подруге перекусить вместе со мной. Луция ломаться не стала, уселась на табурет и захрустела печеньем. Она уже освоилась в моей компании и не воспринимала меня как госпожу. Бойкая девица!

Мне хотелось продолжить разговор о полковнике, но вместо этого пришлось выслушать рассказ о том, как перепугались слуги, когда услышали бой часов из обеденного зала.

— Старуха Барбела — наша повариха — говорит, быть беде, — сообщила Луция.

Я недоверчиво хмыкнула, но вспомнила слова госпожи Шварц. Неудивительно, что слуги такие суеверные, коли их хозяйка подает пример.

— Пора идти. Хозяин ждет у себя в покоях. Вы мне потом расскажете, как у него там все устроено? Я Курта расспрашивала, а он молчит, смеется только…

— Где — там? В хозяйских покоях? — удивилась я.

— Да нет же! У него в груди…

— Открой крышку часов и увидишь, — ответила я с неудовольствием. — Шестеренки да пружины. Ничего особенного. В остальном он обычный мужчина.

По лицу Луции стало ясно, что этот ответ ее не удовлетворил, и дальнейших расспросов не избежать. Кто знает почему, но мне не хотелось, чтобы слуги воспринимали полковника как исчадие ада, и я дала себе слово, что буду впредь всячески развеивать их предрассудки. Вот только самой бы не поддаться суевериям и страхам…

Покои полковника действительно находились на этом же этаже, в другом конце коридора. Сжимая в руках сумку с часовыми инструментами, я не без робости вступила в комнату, убранную донельзя просто. Кроме столика, кресла, этажерки с книгами и узкого шкафа там не было ничего.

Комната оказалась смежной с хозяйской спальней; через полуоткрытую дверь я увидела широкую кровать на львиных лапах. Рядом на стене висела богатая коллекция оружия.

Хозяин дома стоял у окна, сложив руки за спиной. В его приветствии послышалось облегчение. Уж не боялся ли он, что я сбегу из замка после вчерашнего ужина?

Фон Морунген по утреннему времени и ожидая осмотра был без сюртука, в простой белой рубашке и брюках. В этом наряде он казался моложе, и я невольно отметила, — впрочем, не впервые, — что мужчина он видный, хорошо сложенный, со строгой выправкой.

Изяществом он не отличается, и утонченности ему совсем не досталось, но фигура его производит впечатление упругой, тяжелой силы. И подумалось: наверняка полковник нравится женщинам — тем, кто любит лица с грубоватыми, волевыми чертами. Крепкий подбородок, крупный нос, острый блеск холодных глаз так и просятся на портрет полководца. И наверняка вызывают трепетные вздохи гарнизонных и придворных дам.

Спохватившись, отвела взгляд и обнаружила, что в комнате присутствует кое-кто еще.

В углу притаился бледный человек, которого я вчера встретила в коридоре и приняла за привидение. Он сосредоточенно собирал бритвенные принадлежности в кожаный несессер. Резко пахло спиртом и гвоздикой. Рядом на столике стоял таз с мыльной водой и множество склянок. Похоже, мой вчерашний знакомец действительно был брадобреем, которому, как упомянул Курт, полковник обязан жизнью…