За спиной - двери в ад - Анна Данилова

– Вот, попробуйте, моим понравилось… С орехами…

– Ты не суетись, Вера, садись и слушай. Кажется, нашлась семья, которая хочет усыновить твоего Сашку. Тот, который отцом-то его назвался, куда-то пропал, передумал, наверное, или узнал, что это не его сын. А тут – супружеская пара, все чин чином, порядочные, интеллигентные, образованные, небедные…

– Вы так говорите, словно видели их! – воскликнула расстроенная отчего-то Вера.

– Нет, не видел, мне рассказали. Они здесь уже два раза были. Сашу нашего выбрали, теперь вот документы оформляют… Так что не стоит теперь тебе о нем беспокоиться. Попадет он в хорошие руки… Вот такие наши новости…

Париж, 2010 г.

Нина поправила одеяло Патрика, склонилась над сыном, поцеловала его в теплую щечку, вздохнула и, стараясь не шуметь, на цыпочках вышла из детской.

В доме было тихо. Она знала, что Арман еще не спит, что лежит с книгой в постели и поджидает ее.

Крепко похрапывая, спала в своей комнате уставшая от работы Соланж. А рядом с ее комнатой, в комнате для гостей, спал (или не спал, а обдумывал свой очередной умный ход) красавчик Бертран, этот мачо, которого Арман нанял для того, чтобы он нашел это проклятое колье.

К сожалению, все складывалось далеко не так, как она предполагала. Сейчас, когда ситуация обернулась для нее своей самой непривлекательной и опасной стороной, она много заплатила бы, чтобы все изменить. Но тогда, когда все это только начиналось, ей казалось, что это – единственный выход из ситуации. Конечно, она не должна была привлекать для решения своих проблем братца. Ведь все знала о нем, что он опасен, что жизнь постоянно втягивает его в разного рода сомнительные дела, понимала она, что в его жилах, как и в ее собственных, течет преступная кровь и тот факт, что он пока еще на свободе, – случайность, удача, которая все эти годы не покидала Виктора.

И мать Нины, и ее отец были непутевыми людьми и родителями. У некоторых родители пили, и их семьи считались неблагополучными. Родители Нины и Виктора были ворами. Тихими и удачливыми ворами. Отец воровал, работая грузчиком (на железной дороге, складах, в магазинах). Мать воровала, работая в самых разных местах города уборщицей или завхозом. Воровали всё, что плохо лежало и что только можно было унести. Отец приносил домой ящики с консервированным компотом, масляной краской, деталями для самолетов, гвоздями; коробки с шампунями, печеньем, халвой, сливочным маслом (в зависимости от того, что находилось в вагонах или на складах, где он работал). Мать могла украсть деньги из оставленного открытым на пару минут сейфа, пачку мыла из подсобки конторы, где убиралась, шоколадку или чьи-то туфли… Нина, когда подросла, тоже стала воровать, но в большинстве своем в магазинах да на складах, где работала. И так у нее это ловко получалось, что она, непойманная, неузнанная, выходила из какого-нибудь супермаркета в двух бюстгальтерах, трех блузках, прижимая к груди сумочку, набитую свернутыми комочками колготками или шерстяными носками. Научил ее братец, настоящий профессионал своего дела, как нейтрализовать электронные датчики на вещах, оборачивая их обыкновенной фольгой. Научил, как прятать мелкие товары в упаковку из-под крупного, чтобы вынести сразу два продукта или заменить дорогой товар на дешевый. Научил спокойно есть и пить в огромных гипермаркетах и брать из одежды или обуви все, что душе угодно, ловко избавившись от этикеток в укромных, недосягаемых для камер уголках. Научил менять этикетки с дорогой одежды на этикетки с дешевой. Когда же Нине удавалось устроиться продавцом или кассиром в супермаркет, подсказал, как обкрадывать солидных покупателей, пробивая лишний товар и производя отмену лишних позиций, чтобы спокойно забрать разницу себе в карман. Если же покупатель не забирает свой чек, то кассир, объяснял он своей младшей сестренке, и вовсе может произвести операцию его отмены, а деньги взять себе…

Словом, воровало все их дружное семейство, и никто и никогда из них не попался.

С одной стороны, жили скромно, но и мало в чем себе отказывали. Родители между собой жили дружно, заботились друг о друге. Когда мама Нины болела, отец варил обеды и мыл полы, пылесосил и стирал. Со стороны могло показаться, что отношения внутри семьи просто идеальные…

Нина училась средне, школу не любила всей душой, а потому часто прогуливала. Она путешествовала. Каталась на трамваях и в троллейбусах, автобусах и маршрутках, на такси и велосипеде, изучая город, получая удовольствие от перемены мест. И как все девочки, мечтала о красивом и богатом парне, который увезет ее в прекрасную и теплую страну. Языки учить у нее не получалось, не хватало терпения, да и не очень-то верилось, что когда-нибудь наступит этот волшебный момент и богатый иностранец позовет ее с собой в новую жизнь… Виктор же, братец, напротив, оказался более решительным, проворным, отчаянным и, едва окончив школу, сразу же подался на юг Франции – собирать апельсины, ну а потом и вовсе закрутился там, подрабатывая где придется – на винодельнях, фермах, в автомастерских, супермаркетах, парикмахерских… Он присматривал за детьми, работал садовником, помощником по хозяйству, массажистом, водителем и даже телохранителем. Постепенно выучил язык, общался по Интернету с сестрой, к тому времени уже подросшей и превратившейся в хрупкую и нежную блондиночку. Он рассказывал ей о Франции, о том, где живет, что ест и пьет, с какими женщинами встречается и сколько они ему платят… Между строк проскальзывала информация, понятная только Нине, – он перепродавал краденое золото и камни, оказывал посреднические услуги людям, занимавшимся опасным бизнесом, связанным с кражей радиоактивных металлов. Иногда ему везло, и он выходил на покупателей краденых же картин или на непосредственных коллекционеров. Одно время присматривал за стариком-евреем, тяжело заболевшим и после смерти оставившим ему небольшую квартирку на чердачном этаже в районе Монмартра.

Жизнь Нины в Москве проходила не так интересно и насыщенно, как у брата. По его совету она сняла отдельную квартиру, чтобы жить независимо от родителей, и началась полоса ни к чему не обязывающих, бесперспективных романов. С самого утра она трудилась в каком-нибудь супермаркете кассиром, вечером возвращалась домой, ужинала и, если не было запланировано свидание, ложилась спать. Отношения с мужчинами не складывались. Да и мужчины, которые попадались на ее пути, оказывались либо проходимцами, либо приезжими, а то и вовсе уголовниками. Возможно, это объяснялось тем, что круг общения Нины ограничивался такими же кассиршами или продавщицами, как она, не блещущими особым вкусом или интеллектом. Все было просто, неинтересно, скучно. Виктор звал к себе в гости в Париж, обещал подыскать хорошего, солидного жениха. Нина и загранпаспорт себе уже сделала, да только как дело доходило до официального приглашения, так Виктор куда-то исчезал, у него появлялись неотложные дела…

А потом она влюбилась. Встретила мужчину на одной из вечеринок и поняла, что всю жизнь ждала именно его. Красивый, интеллигентный, умный, образованный. Он тоже обратил на нее внимание и весь вечер ухаживал за ней. Роман начался бурный, стремительный, ураганный… Нина окончательно потеряла голову. Ей хотелось, чтобы этот человек был всегда рядом, и, если он по какой-нибудь причине не приходил к ней вечером, просто сходила с ума, не знала, чем себя занять, о чем думать и вообще как жить дальше. Она бросила работу и целыми днями ждала его дома, прислушиваясь к шагам на лестнице. Она понимала, что заболела и болезнь ее – любовь, страсть, поклонение мужчине. Когда звонил телефон, она вскакивала и судорожно хваталась за трубку… Мужчина стал приходить все реже и реже… Потом она поняла, что беременна… А еще спустя какое-то время случилось то, что случилось…