Секретная сотрудница - Фридрих Незнанский

Расплатившись за вход, Немировский уверенно провел друга через модерновый холл в зал местного ресторана. Казалось, он был здесь не раз и чувствовал себя как рыба в воде. Одно слово — американец.

— Ты что такой кислый, Сашка? — усмехнулся он, когда они уселись за столик, освещенный мягким светом настольной лампы. — Можно подумать, у тебя сегодня не день рождения, а собственные поминки!

Турецкий горько усмехнулся. С его работой надо всегда быть готовым к такому обороту дела.

Между тем к столику уже подоспел официант.

— Что желаете? — почтительно осведомился он, при этом как-то подозрительно косясь на Турецкого.

— Валяй, Сашка, заказывай! — вальяжно заявил Немировский, передавая другу раскрытое меню. — И не стесняйся — я угощаю!

Александр Борисович замялся. Одного взгляда на цены ему было достаточно, чтобы напрочь потерять аппетит.

— Да что ты в самом деле? — настаивал друг. — Ладно, давай я сам. — И сдвинув брови, Немировский принялся с видом знатока обстоятельно делать заказ.

Турецкий уже пожалел, что согласился на эту нелепую авантюру. Лучше бы они, как в добрые старые времена, скоротали этот вечер на кухне, за бутылкой водки и душевным разговором — просто и по-домашнему.

Но отступать было поздно. Развалившись в мягком кресле, старый друг Борька начал вдохновенно повествовать о лучших в мире злачных местах, где он побывал за эти годы; о роскошных женщинах, неизменно даривших ему свою благосклонность, и прочих аксессуарах красивой жизни, какой у бывшего следователя по особо важным делам Турецкого Александра Борисовича, тридцати девяти лет от роду, никогда не было и не будет. И ничего тут не поделаешь — судьба…

Внезапно, когда им уже принесли непомерно обильный и столь же дорогой заказ, в кармане у Немировского призывно заверещал сотовый телефон.

— Алло? — произнес он. И ослепительно улыбнувшись, тотчас перешел на английский: — Hiyo! Are you in Moskow!? Wonderfull! Yes… That's a good idea!.. No problems… Immedietly!.. Se you!.. Bye, bye!..

— Что случилось? — озабоченно спросил Турецкий, едва друг вырубил телефон и сунул его обратно в карман.

— Извини, Саша, — виновато улыбнулся американский гость. — Видит Бог, я не предполагал… Словом, тут сейчас проездом один мой деловой партнер. Настоящий крутой миллионер. Надо срочно встретиться. Бизнес, сам понимаешь…

— Угу… А что мне прикажешь со всем этим делать?

— Как что?! Ешь! Пей! Гуляй!.. Сними себе какую-нибудь клевую девчонку — вон их здесь сколько! Веселись, старина, ведь сегодня твой праздник!

Решительным жестом отметая любые возражения, Немировский расстегнул бумажник и ловко отсчитал десяток новеньких зеленых купюр.

— Вот тебе «штука». Возьми — пригодится на мелкие расходы.

У Турецкого даже перехватило дыхание.

— Ты что, сдурел?

— Брось, Сашка! Я же тебя сто лет не видел! И пожалуйста, извини, что так получилось… Я тебе завтра позвоню!

И прежде чем Турецкий спохватился и попытался вернуть деньги хозяину, тот стремительно поднялся из-за стола — и был таков.

Сжимая в руке пачку кредиток, Александр Борисович долго с изумлением глядел ему вслед.

— Еще что-нибудь желаете? — вежливо осведомился бесшумно появившийся официант.

…На сцене творилось что-то невообразимое. Это было поистине фантастическое буйство обнаженной женской плоти, взывающей к самым изощренным ласкам, пробуждающей самые дерзкие фантазии. Потрясающе сексапильные красотки, будто сошедшие со страниц модных эротических журналов, в каком-то феерическом хороводе исступленно вытворяли такое, отчего у мужчин кровь закипала в жилах, как перед наступлением оргазма. Гремела музыка. Гуляющая публика обоих полов самозабвенно отрывалась на всю катушку…

Единственным человеком, который выглядел совершенно чужим на этом празднике жизни, был Турецкий. Угрюмо склонившись над столиком, он так же угрюмо ковырял вилкой разнообразные экзотические закуски, время от времени опрокидывая очередную стопку великолепного коньячка, и даже не интересовался тем, что происходило вокруг него в эти минуты. Галстук его заметно съехал на сторону. Между пальцами, роняя на скатерть белесые столбики пепла, позабыто дымилась сигарета. А в тоскующих глазах отражалась неуемная русская хандра. Глядя на него, вряд ли кому-либо могло прийти в голову, что сегодня у этого человека день рождения…

— Гм… Прошу прощения, вы никого не ждете? — склонившись к Турецкому, вежливо поинтересовался официант.

Александр Борисович поднял на него отсутствующий взгляд. Увидел птичье лицо и острые лживые глаза несомненного пройдохи и мошенника. Слегка поморщился и без всякого интереса спросил:

— А что?

Официант многозначительно улыбнулся.

— Одна дама просит разрешения пересесть к вам. Надеюсь, вы позволите?

— Дама? — удивленно повторил Турецкий.

— Гм… Очень милая девушка. Если вы никого не ждете, она могла бы составить вам компанию.

— Нет, я никого не жду, — покачал головой бывший следователь. — И никого не хочу…

Закончить он не успел. Потому что в эту минуту к столику действительно подошла девушка, которой пройдоха-официант незаметно сделал приглашающий жест. Едва увидев ее лицо, Турецкий оцепенел.

— Здравствуйте, — мелодично произнесла она. И улыбнулась — скромно и приветливо.

Ответа не последовало.

— Не может быть, — бледнея прошептал Турецкий. — Рита?! — В глазах девушки мелькнуло изумление. — Но… Ведь ты умерла! Тебя же убили, Рита?!

После смерти ее последнего клиента и того, что рассказала ей Ленка Никулина, Рита твердо решила уйти с этой работы. И немедленно, пока ее случайно не втянули еще в какую-нибудь грязную историю.

Вообще-то Ленка не сообщила ей ничего нового. Рита и сама прекрасно догадалась, что обработка «заказных» клиентов была организована мафией. Цели тоже были ей относительно ясны. Но участвовать в этом сознательно она не желала. Хотя «подруга» ее и уговаривала.

«Какая тебе разница — кого раскручивать?! Деньги ведь не пахнут! Ты прикинь: эта жлобская администрация отстегивает тебе какие-то жалкие сто баксов в месяц! Плюс смешные проценты и премиальные. Но все равно: разве за них стоит так вкалывать?! А с этими ты будешь иметь по сто баксов с одного клиента! И еще за дополнительные услуги…»

«А если назавтра еще кто-нибудь из них пустит себе пулю в лоб?» — возражала Рита.

«Ну и хрен с ним! Что он тебе, родной? И вообще: откуда ты знаешь, как эти козлы свои миллионы нахапали!? Все они, гады, одним миром мазаны! Хапуги проклятые…»

«Нет, Лена, я так не могу. Не могу и все…»

«Ну и дура!.. Не понимаю я тебя. С виду — умная баба. А ведешь себя, как эта, блин, забыла… А — идеалистка! На что ты надеешься? Чего ждешь? Прекрасного принца?! Так не бывает их — перевелись! Сама ведь уже давно поняла, что все мужики полное дерьмо! Кобели вонючие! Им от нас только одно нужно… Ну и какого черта мы должны с ними церемониться?! Заплатил — отвали! Следующий… Подумай: тебе ведь скоро тридцать! Еще немного — и жизнь кончена! А что ты в этой жизни видела?»