Сердце Абзалета - Ойзин Макганн

Девочка была напугана до полусмерти. Их все дальше уносили от дороги в лес. Из обрывков фраз, которыми обменивались их похитители, она поняла, что «остальным удалось улизнуть». Странно. Куда направились грузовики? Неужели ее и брата бросили на произвол судьбы?

Локрин попытался перегрызть зубами веревку, которой были связаны руки, но не смог. Тащивший его рэнсник разразился злорадным хохотом и наградил мальчика увесистой оплеухой. Присмотревшись, Локрин обнаружил, что его руки связаны вовсе не веревкой, а крепко-накрепко опутаны тонкой когтистой змеей. Эти змеи из отряда удавов впивались в жертву когтями, обвивались вокруг нее кольцами и душили. У змеи, которая стискивала запястья мальчика, когти были вырваны. Рэнсники использовали змей как специальное средство для того, чтобы связывать пленных мьюнан.

Локрин попытался вытянуть руки, сделать их более тонкими, освободиться от пут, но змея еще сильнее сжала его запястья. Рэнсники знали все уловки мьюнан. Как мальчик ни старался, ему так и не удалось ослабить змеиные кольца, больно стягивавшие руки.

Всю ночь отряд рэнсников пробирался через чащу. Локрин и Тайя, которых то и дело грубо перебрасывали с одного плеча на другое, чувствовали себя совершенно изможденными. Но еще больше дети пали духом, когда представили себе, что их ждет, услышав разговоры рэнсников.

— Что скажете, братцы? Мьюнанин, запеченный на вертеле, неплохой завтрак, а?

— Что за жестокость, дружище, — запекать мьюнанина на вертеле?.. Всем известно, что из них нужно готовить жаркое!

Рэнсник, тащивший Тайю, больно ущипнул девочку.

— Чтоб тебе пусто было, мерзавец! — пробормотала она.

— О, еще жива девчонка, — ухмыльнулся рэнсник. — Правда, не слишком мясиста.

— Говорят, мясо мьюнан с горчинкой, — подхватил другой. — К тому же без костей. Если хорошо проварить, добавить лучку, перчику… Пальчики оближешь! Моя бабушка умеет готовить из них отличное жаркое.

Тайя зажмурилась. Еще не хватало, чтобы эти злодеи увидели, как она плачет! О людоедстве рэнсников ходило немало слухов, хотя дядя Эмос уверял, что все это — выдумки.

Перед рассветом они прибыли в поселок рэнсников. Прежде Тайя никогда не видела, как живет это племя. А посмотреть было на что!

В воздухе пахло старыми шкурами и перетопленным жиром. Жилища рэнсников были сколочены из деревянных жердей и обтянуты дублеными кожами, испещренными затейливыми рисунками — сценами из жизни племени: охоты, сражений, празднеств и пышных похорон.

Судя по всему, жители поселка еще спали. Повсюду виднелись языческие божки, увешанные позвякивающими колокольчиками и стекляшками. На изгородях сушились свежевыделанные кожи. Костям и черепам животных тоже нашли применение. Около каждого крыльца были сооружены священные фигурки, которые отпугивали злых лесных духов.

У Локрина по спине поползли мурашки. Какое мрачное, недружелюбное место!

У одного из самых богатых домов были припаркованы два грузовика. В кузове одного из них виднелась браскианская динамо-машина. Мальчик прищелкнул языком и, взглянув на сестру, кивнул в сторону машины. Чтобы получше разглядеть грузовики, переброшенной через плечо рэнсника Тайе пришлось изогнуться. Девочка с тревогой взглянула на брата. Ничего хорошего им это не сулило.

Детей пронесли по грязной улочке и втащили в один из домов. Внутри еще сильней пахло старыми кожами и жиром. Они оказались посреди прямоугольного зала около пылающего очага. Только теперь дети почувствовали, что продрогли до костей.

— Что это ты притащил? — послышался громкий голос.

Прямо перед ними на высоком деревянном троне восседал громадный рэнсник с пронзительным взглядом. На груди у него висела цепочка с медальоном. Тайя и Локрин сразу узнали подарок дяди. Перед ними был сам Лирап-Луддич Третий.

Неподалеку в кресле поменьше расположился браскианский монах и чародей Калайялл Гарс. Брата и сестру подтолкнули поближе.

— Что за черт? — Вождь повернулся к свите. — Это же мьюнане. Где вы их отыскали?

— Эти двое спрыгнули с грузовика, — ответил один из приближенных. — Там еще были и другие, но им удалось улизнуть. Я послал за ними следопытов.

— Что еще за грузовик, Клит? — приподнял брови Лирап-Луддич. — Не тот ли самый, на котором к нам пожаловал Эмос Гарпраг?

Рэнсник по имени Клит пожал плечами, а Тайя и Локрин с готовностью закивали.

— Болваны! Я же приказал искать необычное и странное! — нетерпеливо воскликнул вождь, обращаясь к свите. — Эмос Гарпраг заплатил дань и получил разрешение на въезд. А теперь вы выкрали его щенков? Я же ясно объяснил: меня интересует только то, чего вы прежде никогда не видели. Злые духи и все такое. Клянусь богом, Клит, в твоей пустой башке нет ни единого грамма мозгов!

— Так я никогда прежде их и не видел — этих мьюнан, — начал оправдываться здоровенный веснушчатый детина Клит, побледнев и смущенно глядя себе под ноги. — Я только выполнял твой приказ…

На скулах Лирапа-Луддича заходили желваки. Ему с большим трудом удавалось сдерживать ярость. Клит был его кузеном — верным и бесстрашным человеком, но, увы, беспредельно глупым. Впрочем, его бесстрашие объяснялось именно фантастической глупостью; часто он просто не сознавал опасность. К примеру, ради развлечения Клит прыгал в ров с дикими ганадами, чтобы показать свою храбрость и силу. Словом, этот парень был законченной дубиной.

— Если мы приняли от него дань, Клит, значит, обещали ему полную неприкосновенность. Гарпраг может за себя постоять и не из тех, кто сносит обиды. Кроме того, похитив ребятишек, ты восстановил против нас целое племя. Мьюнане и так раздражены. Они враждуют с норанцами… Ты хоть понимаешь, что значит воевать против мьюнан, Клит? Тебе когда-нибудь приходилось встречаться с ними на поле брани?

— Вообще-то нет, но мой папаша…

— Мьюнане, Клит, и прикончили твоего папашу, когда тот попробовал с ними воевать. А у него мозгов было побольше, чем у тебя. Ему, по крайней мере, было известно, что воевать с мьюнанами — все равно что воевать с призраками… Как бы там ни было, придется тебе отнести мьюнанских щенков туда, где ты их взял!

— Никак не могу. Грузовики-то уже давно скрылись. А куда — неизвестно. Чтобы их отыскать, нужно время…

Снова на скулах вождя заходили желваки. Лирап-Луддич почесал затылок.

— Ладно, тогда пусть пока останутся здесь. Развяжите их! — кивнул он на детей. — Если вам еще не перерезали глотки, — сказал он Тайе и Локрину, — то только потому, что у нас с мьюнанами заключен мир. Ведите себя хорошо, и скоро вернетесь к своему папочке… Понятно?

— Эмос Гарпраг — наш дядя, — поправила вождя Тайя.

— Ну, к дяде… Все ясно?

— Да, — в один голос ответили дети, в то время как острые ножи освободили их от тугих змеиных пут.

* * *

Пятеро пленников горы Абзалет склонились над темной водой. Их лица выражали страх и любопытство.