Сердце Абзалета - Ойзин Макганн

А вы больше, чем мы вас себе представляли. Впрочем, это не имеет значения. Мы одолеем любого врага и вышвырнем вас наружу!

Миркин и Найялла с улыбкой переглянулись.

— Значит, вас здесь много? — поинтересовалась Найялла.

— Да уж побольше, чем вас, — тут же заявило существо, приподнимаясь на носочках. — Мы выдерем у вас волосы и заставим есть землю!

— Но главное для вас — вышвырнуть нас наружу? — переспросил Микрин.

— Мы вышвырнем вас прямо на свет, и не ждите от нас пощады!

— Тогда мы сдаемся в плен добровольно, — сказал Микрин. — Более того, если вы обещаете выбросить нас наружу, мы уговорим сдаться в плен и наших друзей.

— И где же они, ваши друзья? Не советую врать, мы их все равно найдем!

Неожиданно из глубины коридора донесся гулкий стук. Существо снова юркнуло в тень.

В конце коридора обнаружилась металлическая дверь, подобная тем бронированным дверям из серебристой стали, которые Микрин и Найялла видели в других комнатах.

Подойдя к двери, Микрин хлопнул по ней ладонью и крикнул:

— Это вы, Джузек?

— Я, я!.. А то кто! Это вы, мьюнане? — послышался слабый голос пожилого бригадира. — Как вам удалось туда попасть? Можете открыть дверь?

В соседней нише Микрин увидел древний механизм, состоящий из блоков и противовесов. Судя по всему, он находился в рабочем состоянии. Покрутив лебедку, Микрин привел его в действие: тяжелая каменная плита, служившая противовесом, поползла вниз, а металлическая дверь, укрепленная в смазанных дегтем полозьях, начала подниматься вверх.

За дверью стояли изумленные рудокопы.

— А мы думали, вы давно захлебнулись, — пробормотал бригадир.

— Ну, до этого дело не дошло, — устало улыбнулся Микрин. — Давайте проходите! Кажется, мы нашли обитателей пещеры. Не исключено, что они знают, где выход.

* * *

Тайю и Локрина отвели в небольшую комнатку, где их уже ждал горячий ужин: чай из крыжовника и жаркое. Дети с жадностью набросились на еду. А наевшись, вылезли из-за стола и, подкравшись к двери, стали прислушиваться к тому, о чем говорят в соседнем зале и что их ждет. Но ничего определенного разобрать было нельзя.

— Как ты думаешь, когда дядюшка Эмос вызволит нас отсюда? — промолвил Локрин.

— Надеюсь, скоро, — вздохнула Тайя. — Чем дольше он будет нас искать, тем хуже для мамы и папы!

— И для рудокопов, которые с ними…

— Ага.

Они уселись на пол, прислонившись спинами к стене. Еще счастье, что рэнсники похитили их, как выяснилось, по ошибке! Но время стремительно утекало; каждая потерянная минута могла стоить родителям жизни. К тому же сидеть просто так, сложа руки, было для детей настоящей пыткой.

Локрин скользнул взглядом по потолку и увидел люк, который вел на чердак. Словно прочитав его мысли, Тайя задумчиво сказала:

— Хорошо бы подслушать, о чем говорят в зале…

— Тем более что лазить на чердак нам, кажется, не запрещали! — подхватил Локрин.

Достав магические инструменты, которые смастерил для них дядюшка Эмос, они принялись за дело. Конечно, инструменты еще не были окончательно готовы, но ими уже можно было пользоваться.

Через несколько минут дети вылепили себе огромные уши и длинные цепкие когти. Сложив руки в «замок», Локрин подсадил Тайю, которая выпрямилась и, дотянувшись до потолка, откинула люк. Оказавшись на чердаке, она крепко ухватилась руками за стропила, а тело и ноги вытянула вниз — чтобы Локрин мог взобраться по ним, как по веревочной лестнице.

Чердак находился как раз над главным залом. Здесь царил загадочный полумрак; свет пробивался лишь через щели в полу. Весь чердак оказался заставлен какими-то фигурами, обернутыми холщовыми покрывалами. Судя по очертаниям, это было что-то вроде большой скульптурной группы.

Осторожно переступая по потолочным балкам, чтобы они не скрипели, Локрин приблизился к одной из фигур и приподнял покрывало. На его лице отразился ужас. Тайя решила, что брат опять задумал подшутить над ней, и, проскользнув у него под рукой, подошла вплотную к фигуре, заглянула под покрывало и — в панике отпрянула, прикрыв ладонью рот, чтобы не вскрикнуть.

Перед ней стоял старый-престарый рэнсник с вислыми седыми усами. Вернее, его мумия или чучело. Потемневшая от времени, но нигде не прогнившая кожа туго обтягивала череп. На костях под кожей не было ни следа плоти. Вместо глаз были вставлены стекляшки — искусственные глазные яблоки, необычайно похожие на настоящие. Кроме того, глазницы были прикрыты небольшими монетами с дырочками посередине — как будто для того, чтобы мертвец мог через них смотреть. На старике красовалось богатое облачение: на плечах роскошный мех, кафтан из тонкой замши, на ногах изящные ботфорты на высоких каблуках, на груди поблескивали золотые цепи, а скрюченные пальцы унизаны дорогими перстнями.

— Какой кошмар, — прошептала Тайя, — они делают из своих покойников чучела!

Ей приходилось видеть, как на рынках Браскии и Сестиньи торгуют чучелами диковинных зверюшек и птиц, но чтобы изготовлять чучела из людей — такого она себе и вообразить не могла.

Между тем, обходя одну фигуру за другой, Локрин сдергивал с них покрывала.

Это действительно была целая композиция: кто-то стоял на деревянных подпорках, кто-то сидел в кресле. Все были наряжены в богатые одежды. Здесь были и глубокие старики и молодые. Кто-то дожил до глубокой старости, кто-то пал в бою или умер, заразившись смертельной болезнью. Всего на чердаке насчитывалось около дюжины отменно высушенных мумий.

— Тут одни вожди! — сказал после некоторого раздумья Локрин. — Это, наверное, считается большой честью, когда после смерти из тебя делают чучело.

— Посмотри сюда! — сказала Тайя, кивая на расставленные полукругом кресла в центре помещения. — Похоже, здесь проводятся особенно важные совещания и собрания.

— Хорошо, что напомнила! — спохватился Локрин, указывая на пол. — Давай-ка послушаем, о чем они там говорят.

Через щели между потолочными балками они сумели рассмотреть Луддича со свитой, расположившихся около очага. Луддич что-то говорил, его голос был похож на потрескивание углей в очаге. Прижавшись огромными ушами к полу, дети стали слушать.

— …Ясно как божий день, что чародей понятия не имеет, какие силы выпустил на волю. Он думал, что дух Абзалета — такой же, как у любой другой горы. Видно, не слышал ни легенд об Огарте, ни про духов земли, ни даже про черную пыль. Если бы слышал, то, конечно, не стал бы сюда соваться. Он думал, сделает свое дело — и сразу назад, той же дорогой. Мол, обратную-то дорогу всегда найдет…

— Неужели все так серьезно, что даже дороги будут стерты с лица земли? — поинтересовался один из приближенных.

— Именно так, Спирой, — кивнул в ответ вождь. — И концов не найдешь. Вся карта земли будет перекроена. Отец говорил о легенде, которая передается из рода в род, — о том, как полчища подземных духов томятся в пещерах Абзалета. Их владения простираются от запада до востока. Это половина мьюнанских земель, а также изрядный кусок Сестиньи… А теперь чародей хочет выпустить из-под земли черную пыль, и тогда — обратной дороги нет. Подземные толчки — только начало!