Замок янтарной розы. Книга 2 - Анна Снегова

Вот на этом месте я не выдержала и закрыла ему рот ладонью.

- Ты самый несносный человек из всех, что я знаю!!

Ответом мне был крайне самодовольный блеск серых глаз. А потом… мою ладонь прикусили, и я отдёрнула её, как ошпаренная.

Отвернулась, чтобы он не видел моих горящих щёк. Много чести будет – и так вовсю наслаждается моим смущением.

Пялюсь на непривычную одежду, не решаюсь примерить. Вот уж действительно крушение привычных устоев – куда там какому-то платью с обнажённой спиной! Это же просто скандал – чтобы женщина надела мужскую одежду… Мужчины привыкли заковывать нас в кукольные корсеты и огромные юбки, чтобы услаждать свой взор. Даже на лошади – не иначе как бочком, в тяжеленных юбках, да ещё умудряйся при этом держать царскую осанку и обольстительную улыбку! А сами наслаждаются свободной и удобной одеждой. В которой, в случае чего, и сражаться, и даже бегать можно – а попробуй-ка побегать в кринолине! Или на то и расчёт – чтобы мы не могли от них убежать?..

Всё-таки, Принц мне какой-то неправильный достался. Но… чем больше смотрю, тем больше понимаю, что ужасно хочу примерить всё это. Вот просто до жути нравится мне эта идея.

- Я… спасибо. Мне очень-очень приятно. Правда! Выйди, пожалуйста, я переоденусь.

- Это ещё зачем? Переодевайся себе, кто ж тебе мешает. А я тут постою. Отвернусь даже, так и быть.

Вспыхиваю. Ну вот так и знала, что нельзя с ним бдительность терять!

- Ни за что!! Ты совсем с ума сошёл?!

Собираюсь уже обернуться, чтобы сказать в лицо всё, что думаю об Ужасном Принце и его возмутительном предложении… Но неожиданно сильные руки обнимают меня сзади за талию и крепко прижимают к этому самому Принцу. Лохматая башка удобно устраивается у меня на плече.

- Дай-ка я тебе кое-что объясню, мой маленький невинный Птенец.

Столбенею от такого начала разговора и закусываю губу, ожидая продолжения. Невольно вцепляюсь в его руки, но сдвинуть их даже на миллиметр – непосильная задача.

- Можешь мне не верить, но у меня уже полгода не было женщины….

- Хотя бы лёжа в постели с дыркой в боку ты немного отвлёкся от своих похождений! – не удержалась и съязвила я, чтобы скрыть ужасное смущение.

Он усмехнулся мне в ухо.

- Если бы ты была рядом, меня б это не остановило, можешь не сомневаться!

Я уже и так на температуре плавления, теперь же начинаю гореть.

- Так вот, чтоб ты знала – мужчина в таком состоянии становится несколько… раздражительным. Поэтому крайне не советую продолжать со мной спорить.

- Просто ты просишь… невозможных вещей… - а теперь ещё и задыхаюсь.

- Ну почему же? – промурлыкал этот несносный Принц куда-то мне в шею. – Не просто возможных. Необходимых! Или ты думаешь, мне просто нравится с тобой играть?

- Была такая мысль. Пока что она только укрепляется, - прошептала я.

- Не-е-ет, Птенчик. Как же мало ты меня ещё знаешь.

Он развернул меня к себе и продолжил, глядя в глаза пристально, изучая выражения моего лица.

- Вот сейчас я буду абсолютно серьёзен. Пойми меня правильно, Птенчик… Я изо всех сил сдерживаюсь, чтобы дать тебе время и не напугать. Но я ведь не каменный, знаешь ли!

Обнимающие меня руки нащупывают застёжки на платье и осторожно, умелыми и возмутительно отработанными движениями принимаются расстёгивать крохотные крючки сбоку лифа. А я стою и не могу пошевелиться, так заворожил меня этот процесс.

- Я хочу, чтобы ты ко мне привыкла. И желательно поскорее. Так что иди и делай, что говорю. К тому же мой ковар-рный план заключается в том, чтобы ты очень сильно захотела… за меня замуж.

Мой Ужасный Принц склоняется и зубами стаскивает бретельку с моего плеча.

- Обещаю отвернуться и не смотреть. Чтоб ты знала, у меня железная выдержка. А ты уж будь добра… переодевайся побыстрее. Не продлевай моих мучений.

И отталкивает меня – полураздетую, растерянную, пылающую – в сторону постели. Полюбовавшись напоследок творением своих рук, уходит к дальней переборке и там с невозмутимым видом отворачивается.

Пячусь, придерживая руками норовящее окончательно свалиться платье, до тех пор, пока ноги не наталкиваются на ребро койки. Останавливаюсь и пытаюсь перевести дыхание, унять бешеный стук сердца, успокоить мысли, рассыпавшиеся в разные стороны стайкой перепуганных птиц.

Ужасный Принц стоит, не шелохнувшись. Невольно любуюсь линией плеч, широкой спиной – мне приходится тряхнуть головой, чтоб перестать его рассматривать.

- Эмбер, что ты делаешь?

Я скорее умру, чем признаюсь.

Генрих заводит руки за спину, стискивает левой рукой запястье правой. А она сжата в кулак. Именно этот скупой жест говорит яснее всяких слов, что мне и правда лучше поторопиться.

Выхожу из околдованного оцепенения, отворачиваюсь, бросаю невидящий взгляд на одежду, призывно разложенную на постели. Мысли сейчас не о ней.

Кажется, я начинаю постигать всю глубину коварства его плана.

Он не просто… соблазняет меня – изысканной чувственной пыткой по каждому нерву, каждому дюйму разгорячённой кожи. Он пытается завоевать не моё тело – ведь наверняка знает, так же как и я в глубине души, что ему было бы это совсем не сложно. После парочки таких поцелуев, как той ночью на балконе… вряд ли я могла бы устоять.

Он хочет завоевать моё доверие. Чтобы я пришла к нему сама, как прирученный зверь – приняла его безо всяких условий, безоговорочно, на всю жизнь и таким, какой он есть. Сложного, невыносимого, уж-жасного… ужасно необходимого мне.

Судорожно вздыхаю, прикрываю на миг глаза.

Итак, доверие. Смогу ли я?

Хотя… учитывая, на какие страшные жертвы идёт ради меня мой пират, фактически на подвиги… Вспоминаю его слова о железной выдержке и почему-то роняю смешок, немного нервный, впрочем.

- Ей ещё и смешно. Мне зато не до смеха. Стою и думаю, почему я такой дурак и кто меня за язык тянул. Можешь быстрее?

- Ты верно говоришь. Сам придумал это безумие. Так что терпи.

Не узнаю свой голос. Таких бархатных, глубоких оттенков я в нём ещё не слышала. Кажется, я сполна приняла условия игры. И что-то в том, как сладко отзывается эта мысль во всём теле, мне подсказывает, что проигравших в таких играх не бывает.

Поднимаю руку и роняю с правого плеча вторую бретельку. На левом до сих пор – едва заметный красный след. Там, где нежную кожу поцарапала щетина. Всё-таки, неаккуратно он мне помогал.

Мои движения до странности тягучи и замедленны. Собственную кожу ощущаю как-то по-новому. И кажется, одной не разобраться в этой головоломке.