Ва-банк! - Джеймс Суэйн

– На что еще вы обратили внимание?

– У него проблемы со зрением.

– Как вам удалось определить?

– Он выронил контактную линзу и подошел к стойке – попросить какие-нибудь капли, чтобы вставить ее обратно. А когда поднес руку к глазу, так чуть его себе не выколол.

И Валентайн приписал: «Дальнозоркий». Теперь ему уже хватало информации, чтобы еще раз пройтись по своей базе данных. Десять к одному, это кто-то, ему уже известный.

– А в этот момент вы видели его глаз, ну, тот, с которого слетела линза?

– Да. Линзы того же цвета, что и глаза.

Вот ведь умница!

– Что-нибудь еще?

– Боюсь, это все.

Он отложил ручку. Бармен, не дожидаясь просьбы, принес им еще по стакану. Кажется, парень становится его поклонником! Валентайн залпом выпил воду – здесь, в пустыне, его мучила постоянная жажда.

– Ну вы и пьете! – заметила Роксана, вытирая губы бумажной салфеткой.

– Это вода, – сказал он.

– Тогда простите. – Она взяла его стакан, провела по стенкам пальцем и облизнула его. – И правда, вода. А вы на такого не похожи…

– На какого?

– Люди, которые пьют воду, либо излечившиеся алкоголики, либо мормоны.

Что ж, у каждого допроса есть своя цена. Этот явно становился для него дороговатым, поэтому он ответил:

– Есть еще третья категория – вы о ней забыли. Это дети алкоголиков. Мой отец был горьким пьяницей, и я видел, до чего он довел мою мать.

– Вот, значит, почему вы не пьете.

– Совершенно верно. И давайте больше об этом не будем, – добавил он.

– Извините, я вторглась не на ту территорию.

– Все в порядке.

Он проводил Роксану к машине. Служащие оставляли свои автомобили на гигантской засыпанной щебенкой парковке позади казино, и за день машины раскалялись до адской температуры. Прежде чем взяться за ручку своего сверкающего белого «Гран-При», Роксана привычно обернула руку платком.

– Ну, – протянула она, – полагаю, нам пора прощаться. Извините, что влезла в ваши дела. Но ваш сын показался мне приятным парнем.

– Порой он действительно бывает приятным парнем.

– Тогда отчего такая неприязнь?

Он пожал плечами:

– Я всю жизнь занимался тем, что отправлял таких приятных парней за решетку.

– О, тогда понятно. Но я уверена, что когда-нибудь все наладится. У меня не может быть детей, поэтому я частенько разыгрываю из себя мамашу. Знаю – в этом нет ничего хорошего, но такая уж я. Пока.

Она неловко клюнула его в щеку и скользнула за руль. Валентайн отступил в сторону. Да, плохо, когда ты не можешь иметь детей, особенно когда их так хочешь. Знай он Роксану чуть получше, он бы рассказал ей, как они с Лоис целых два года пытались зачать их ненаглядного Джерри.

Из-за тучек выкатилось полуденное солнце, и он прикрыл глаза рукой, стараясь разглядеть номерной знак на машине Роксаны. Она казалась замечательной женщиной, но разве в наши дни можно быть хоть в ком-то уверенным? Вытащив ручку, он записал номер на ладони и поспешил вернуться в гостиницу – пока не хватил тепловой удар.

В номере уже убрались, и Валентайн прилег на огромную круглую постель и закрыл глаза. Он внезапно почувствовал страшную усталость – наверняка перелет еще давал о себе знать. Он поворочался, стараясь устроиться поудобнее и, если повезет, поспать часок-другой.

Но заснуть не получалось: мозг был перегружен полученной за день информацией. Таинственная фигура Фрэнка Фонтэйна начинала проступать из тьмы. Валентайн открыл глаза и уставился в зеркальный потолок. Он был немалого роста – почти метр восемьдесят пять, но на этой огромной постели казался карликом. Приподняв голову, Валентайн оглядел номер и впервые заметил, что все здесь казалось непропорционально крупным. Огромная кровать, огромная ванная, огромные фрески на стенах, огромные медные дверные ручки, огромный балкон… Это напомнило ему старый Майами с его склонностью к гигантомании.

Валентайн встал, прошел в гостиную и достал ноутбук. На обеденном столе стояли ваза со свежими цветами и корзина с роскошными фруктами. Валентайн уселся во главе стола и приступил к работе.

В течение всех двадцати лет работы в казино Атлантик-Сити он вел досье на встречавшихся ему шулеров – описывал их приемы, отмечал привычки, слабости и фобии. Шулер может изменить внешность, считал он, но изменить себя он не в состоянии.

К моменту отставки он владел данными на пять тысяч мошенников – достаточно, чтобы жесткий диск его старенького компьютера был забит до отказа. Зато на диске нового ноутбука, который теперь сопровождал его во всех поездках, места оставалось предостаточно. Досье шулеров, которые он любовно называл «Воровским файлом», составлялись в соответствии с программой, написанной Люсиль – первой женой Джерри, очень милой девушкой и отличной программисткой.

Он загрузил «Воровской файл», кликнул «Найти» и ввел известные ему данные.

Имя: Фрэнк Фонтэйн

Пол: мужской

Рост: 169–175 см

Вес: 68–72, 5 кг

Возраст: 40–45 лет

Происхождение: итальянец

Волосы: черные, вьющиеся

Борода, усы: отсутствуют

Особые приметы, татуировки: не отмечены

Приемы маскировки: не отмечены

Право-леворукость: правша

Курение: дорогие сигары, сигареты

Напитки: содовая

Нервные тики: не отмечены

Одежда: дизайнерская, дорогая

Манера поведения: спокоен, расслаблен

Предпочитаемые игры: блэкджек

Вовлечен ли дилер: да

Вовлечены ли иные игроки: не отмечено

Методика ставок: переменчивая

Величина ставок: $100-$1000

Придерживается ли основных правил: нет

Метод жульничества (перечислить все известные методы): североамериканский

Дополнительная информация: дальнозоркий, любит баскетбол

Валентайн нажал клавишу «Ввод». Теперь программа отсортирует всю введенную информацию и сравнит ее с хранящимися в базе данными. И тогда имена тех, кто совпадает с Фонтэйном по четырем или более категориям, автоматически выделятся в отдельный файл.

Через несколько секунд программа свою работу выполнила. Валентайн пробежался по совпадениям – в отдельном файле содержались сорок восемь профилей. Скоро маска с Фонтэйна будет сорвана. И слава Богу, потому что, не поняв, кто он такой, Валентайн не сможет разобраться в том, что здесь на самом деле происходит.

В течение последующего часа он, попивая диет-колу, читал выделенные досье. Тридцать шесть из перечисленных либо сидели за решеткой, либо почили в бозе. Из оставшихся двенадцати он отсеял еще девять – по возрасту, а еще одного потому, что он прошел через операцию по изменению пола. Оставались двое – Джонни Лонн и Фрэнк Гарсия по прозвищу Скелет. Обоих Валентайн знал достаточно хорошо.