Ва-банк! - Джеймс Суэйн

Он читал и перечитывал их досье, в которых содержались и фотографии, сделанные во время арестов. Оба – и Джонни, и Скелет – были итальянцами, оба были высочайшего уровня «счетчиками карт», и оба внешне походили на Фонтэйна. Оба действовали в составе преступных групп и знали все ходы-выходы.

Но у обоих были серьезные проблемы. В 1993 году Джонни попал в нелепую автокатастрофу и ему ампутировали большой палец на правой руке. А у Скелета обнаружилось редкое кожное заболевание, в результате которого он лишился всех волос. Следовательно, ни один из них никак не может быть Фонтэйном.

Валентайн в отчаянии грохнул кулаком по столу.

Оттолкнув кресло, он подошел к огромному окну и глянул вниз. В ярком свете дня Стрип выглядел словно уродливая женщина без косметики – в прыщах и родинках. Мимо гостиницы медленно ползла бесконечная вереница машин. Вызывающая манера, в которой играл Фонтэйн, была его визитной карточкой, и Валентайн полагал, что он принадлежит к клубу избранных – тех, кто способен разорить не только казино, но и организации посолидней, а то и пустить по миру парочку малых стран. Этот человек разительно отличался от обычной публики и сделал все, чтобы сохранить свою тайну.

Валентайн позвонил в бюро обслуживания номеров, заказал гамбургер и ведерко льда. Потом снова уселся за стол. Экран уже погас, и он несколько раз нетерпеливо дернул мышкой. Наконец экран засветился вновь, и он вышел на первую страницу «Воровского файла».

На ней содержались данные на Девона Эймса из Филадельфии. Эймс славился тем, что действовал с помощью «заряженных» костей. Валентайн приступил к чтению, твердо вознамерившись не упустить ни единой ниточки. Да, он ищейка, и он намерен унюхать след Фонтэйна – даже если ради этого придется перечитать все пять тысяч досье.

– Что это значит – вы отзываете обвинение? – Сэмми Манн воззрился на Пита Лонго с крайним возмущением.

– А так и отзываем, – толстощекий лейтенант прочно уселся на свой заваленный бумагами стол и закурил «Мальборо». Был субботний полдень, и он намеревался сходить на футбол, и выслушивать рекомендации, как ему вести его собственное расследование, да еще от этого побитого молью старого шулера, вовсе не входило в его намерения. – Повторяю, обвинение мы снимаем, и если у вас достаточно мозгов, вы срочно восстановите эту Нолу Бриггс на работе.

– Вы что, спятили?! – взвыл Сэмми. – Она нас обокрала!

– Весьма сомнительное утверждение! Слушайте, Сэмми, ее адвокат – не кто иной, как великий и ужасный Феликс Андерман, – пару часов назад заставил Нолу пройти тест на полиграфе. Эксперт – бывший полицейский и мой хороший друг. И он был настолько добр, что переслал мне распечатку. Хотите узнать, что там написано?

– Еще бы, черт побери! – Пружины на потрепанном диване в столь же потрепанном кабинете Лонго возмущенно взвизгнули: это подскочил сидевший на другом его конце Уайли.

– Он задал ей пятьдесят вопросов, – сказал Лонго, пробегая взглядом распечатку. – И самыми интересными я с вами, джентльмены, так и быть, поделюсь. Вот, например: «Мисс Бриггс, до того, как он вошел в казино и сел за ваш стол, встречали ли вы когда-либо игрока по имени Фрэнк Фонтэйн?» Ответ: «Нет, я видела его впервые».

Лонго посмотрел на своих собеседников.

– Полиграф утверждает, что она сказала правду. Вот еще несколько примеров. Вопрос: «Вам знаком термин „сигнал“?» Ответ: «Да. Это значит, что дилер противозаконно сигнализирует игроку значение своей закрытой карты». Вопрос: «Вы подавали подобного рода сигналы Фрэнку Фонтэйну?» Ответ: «Нет. Я не подавала сигналов Фрэнку Фонтэйну». Вопрос: «Случалось ли вам подавать подобного рода сигналы игрокам?» Ответ: «Вероятно, случалось, но я никогда не делала этого сознательно». Вопрос: «Поза, в которой Фрэнк Фонтэйн сидел за вашим столом, давала ему возможность подглядеть вашу закрытую карту?» Ответ: «Нет. Он сидел прямо. Чтобы увидеть закрытую карту дилера, игрок должен положить голову прямо на стол. Он этого не делал». Вопрос: «Так вы подавали какого-либо рода сигналы Фрэнку Фонтэйну?» Ответ: «Нет». Вопрос: «Фрэнк Фонтэйн каким-либо образом подстрекал вас к сотрудничеству, перед тем как произошел этот эпизод?» Ответ: «Нет».

Лонго опустил распечатку и устало пояснил:

– Эксперт замерил ее пульс до и после тестирования. Семьдесят ударов в минуту до, восемьдесят два – после. Это в пределах нормы: у человека, прошедшего испытание на полиграфе, частота пульса увеличивается всегда.

– Следовательно, она невиновна, – замогильным голосом произнес Сэмми. – И, значит, мы сели в лужу.

– Вот об этом не мне судить, – ответил Лонго, демонстративно взглянув на часы. – Я только знаю, что этот эксперт работает на полицию Лас-Вегаса уже десять лет, и когда нам требуется провести контрольный тест, мы всегда обращаемся именно к нему. Прекрасный специалист.

– Теперь Ник нас убьет. – Сэмми искоса глянул на Уайли, который нервно теребил галстук, оттирая с него очередное пятно. – Попросту выкинет нас на улицу – ведь именно мы поставили его в дурацкое положение.

– Не позволяйте ей уйти, Пит! – взмолился вскочивший с дивана Уайли. – Если с нее снимут обвинение, крайними окажемся мы! И никогда больше во всем Лас-Вегасе не найдем работы. У меня жена и двое детишек, у Сэмми скоро пенсия, и если вы ее отпустите, нам придется просить милостыню.

Лонго выставил ладонь, словно перекрывающий движение дорожный инспектор:

– Хватит, парни, вы разбиваете мне сердце. Улики – это улики, а у вас их нет. Мне придется снять обвинение.

– Нет, ну как же… – продолжал клянчить Уайли.

– Послушайте, вам следует меня поблагодарить, а также поблагодарить Нолу.

– За что это?

– Если я сниму обвинение, а вы перед ней извинитесь, Нола не станет подавать иск за незаконный арест и клевету. Так что вы, ребята, соскочите с крючка.

– А она, что, угрожала подать на нас в суд?

– Естественно! Вот у нее дело – не подкопаешься. В конце концов, мы-то арестовали ее на основании сведений, которые дали нам вы, а следовательно, Ник тоже оказался бы на скамье подсудимых.

– Вы над нами издеваетесь! – воскликнул Уайли.

– Отнюдь. Если ей удастся доказать, что это Ник вас натравил, а вы лишь выполняли его указания… – Лонго печально покачал головой. – Ребята, мне даже страшно подумать о последствиях.

Теперь уж и Сэмми подскочил. Каждый раз, когда ему приходилось сталкиваться с Лонго, тот унижал его, как мог. И всегда вытряхивал из него все, что ему требовалось – от бесплатных пропусков на боксерские поединки до номеров, в которых Лонго уединялся то с какой-нибудь юной проституткой, то со своей очередной пассией. Те, кто уверяет, будто мафия больше не правит Лас-Вегасом, никогда не сталкивались с этим дешевым уродом. А стоило бы…

И Сэмми извлек из кармана конверт с билетом на бой Эвандера Холифилда за звание чемпиона мира в тяжелом весе: на вторник, в казино «Цезарь», лучшее место – в самом центре третьего ряда. За такое место «жучки» просят пять штук, а то и больше.