Сезон разводов - Джеки Коллинз

Он стал было отбиваться, но Кэт было не остановить.

– Что у тебя под шортами? – требовательно спросила она.

– Не понял?

– Трусы на тебе есть?

– Конечно, – встревожился Джонас. – Но в трусах я кататься не буду.

Кэт представила себе Джонаса в трусах и тихонько фыркнула. Интересно, длинные или короткие? Зная его пристрастие к фирменной одежде, она предположила, что это должны быть трусы от Кельвина Кляйна и непременно в обтяжку.

– Пошли, – сказала она, вытягивая его из кресла, – куплю тебе плавки, чтобы не оскорблять твоего целомудрия, и пойдем кататься.

– Но я не хочу кататься! – упирался Джонас.

– Нет, хочешь, – безапелляционно заявила Кэт. – Вот станешь известным продюсером, будешь делать длинные фильмы с глубоким содержанием, а потом вдруг приедешь сюда и всех убьешь наповал своими спортивными навыками. Как тебе такая перспектива?

Ему польстило, что она не ставила под сомнение его будущее. Она, кстати, не такая уж вздорная девица, если разобраться.

– Ты правда думаешь, что из меня что-то выйдет?

– Человек, одержимый какой-то страстью, всегда добивается своего. На меня посмотри – классический пример! Знал бы ты, с чего я начинала! В пятнадцать лет бросила школу, втянулась в наркотики… Только, смотри, Мерилу не скажи.

– Я тоже в пятнадцать лет бросил учиться.

– Правда? Он кивнул.

– А почему?

– Папаше понадобились деньги на выпивку.

– Так-так… Похоже, мне стоит это послушать.

– В другой раз.

– Обещаешь?

– Ясное дело, – пробормотал Джонас, но на душе у него стало нехорошо: он не любил ни перед кем изливаться. Оставалось надеяться, что ее любопытство скоро пройдет. Ведь сейчас она просто убивает время в разлуке со своим музыкантом.

Через два часа, нахлебавшись воды, но не испытывая от этого неудовольствия, они лежали в шезлонгах на малолюдном пляже. Кэт совершенно не обращала внимания на то, как на нее глазеют мужчины. В одном купальнике она была очень привлекательна: высокая, спортивная, с короткими светлыми волосами и правильными чертами лица. Даже многочисленные мелкие татуировки и пирсинг не портили ее красоты.

Джонас давно отучил себя от каких-либо чувств в отношении актрис, с которыми ему приходилось общаться, а при Мериле их крутилась тьма. Но ведь Кэт не актриса, она сценарист и режиссер… Внезапно он почувствовал к ней необычайное влечение, что, конечно, было глупо. Он уже давно не испытывал ничего подобного. Джонас отказался от девушек, потому что они отнимали слишком много времени. Не говоря уже об их бесконечных претензиях. Он решил сосредоточить все силы на работе на своего ненормального босса, мистера Зандака.

Сейчас, глядя на Кэт, он вдруг понял, чего себя лишает.

– Послушай, ты чего так перепугался на этих лыжах, а? – вдруг вспомнила Кэт и хихикнула. – Я же тебе сказала: руки не сгибай. Стоило тебе чуть согнуть локти – ты и нырнул. Жаль, ты не видел своей физиономии!

– Я рад, что ты повеселилась. – Джонас натянуто улыбнулся. – Впрочем, я получил не меньшее удовольствие, пока сидел в катере и смотрел на тебя.

– Я классно катаюсь, скажи? – похвалилась она.

– Да, неплохо.

– Да ладно, признайся, классно!

– Согласен, Кэт, ты очень здорово катаешься.

Черт! Надо срочно брать себя в руки, пока не выставил себя полным идиотом. Она сегодня настроена дружелюбно – и вот вам пожалуйста! Он, кажется, влюбился.

– Нам пора возвращаться на яхту, – сказал Джонас, взглянув на часы.

– А как мы туда попадем?

– Думаю, вплавь.

– Ого! У него и чувство юмора имеется! – рассмеялась Кэт.

– А ты думала, что нет?

– Ну… я начинаю узнавать тебя лучше. Ты не такой зануда, как мне сперва казалось.

– Зануда?

– Чему ты удивляешься? Ты же весь в работе, это просто пугает.

– «Весь в работе» – это плохо?

– Пашешь, пашешь – а денег все нет, – поддразнила она.

– Пошли, – резко оборвал он.

– Ну, еще пять минуточек! – взмолилась Кэт. Она перевернулась на живот и, к великому смущению Джонаса, расстегнула лифчик. – Мне тут так хорошо!

– Загорать ты можешь и на яхте, – заметил он, старательно отводя глаза.

– Нет, не могу. Там кругом команда, и мне не улыбается перспектива попасть в объектив какой-нибудь скрытой камеры. Не сомневаюсь, у твоего Зандака они по всей яхте распиханы.

– Ничего подобного.

– Джонас, взгляни правде в глаза. Он старый распутник. А извращенцы все помешаны на скрытых камерах. Кстати, – небрежно добавила она, – он и к актрисам пристает? Или только к режиссерам?

– Откуда мне знать?

– Но ты же знаешь обо всем, что он делает.

– Не обо всем, – поправил Джонас. Поразительно, что у этой девчонки еще и к кинематографу талант. Откуда что берется? Обычная девчонка, живет в свое удовольствие…

– Да ладно, – настаивала Кэт. – Мы же теперь друзья. Можешь мне сказать.

– Да нечего говорить! – разозлился Джонас. – А если бы и было – не стану же я босса продавать.

– Какая преданность! – Она фыркнула. – Думаешь, он тебя не продаст?

Джонас только молча пожал плечами.

– Мог бы, между прочим, меня предупредить о его выходках, – упрекнула Кэт.

– А зачем? Вдруг бы тебе понравилось.

– Ну да, как же! – хмыкнула Кэт. – Нет ничего лучше, чем сосать…

– Хватит! – оборвал ее Джонас и предостерегающим жестом поднял руку.

Она расхохоталась.

– А ты, оказывается, ханжа.

– Вовсе нет. Может, пойдем наконец?

– Если ты настаиваешь… – Она села и застегнула купальник.

Он попробовал не смотреть, но сил не хватило.

– Расскажи мне про этот прием, – попросила Кэт, надевая рубашку. – Кто там будет? Кого мне ублажать?

– Никого ублажать ты не обязана, – заверил он. – Твой талант сам за себя говорит.

– Джонас! – воскликнула Кэт и неожиданно чмокнула его в щеку. – Ничего более приятного я от тебя еще не слышала!

* * *

Давать интервью «Вэнити Фэйр» было штукой коварной. Фей уже договорилась о фото на обложку, так что насчет фотографов Лола не волновалась – этот журнал всегда нанимал самых лучших. Но по поводу интервью она нервничала, тем более что Фей в кои-то веки не удалось договориться о согласовании текста перед печатью.

К счастью, репортер оказался мужчиной – мужчины о ней всегда пишут лучше. Женщин, видимо, обуревает зависть, хотя она ничем это не провоцирует, а, напротив, изо всех сил старается быть ласковой и скромной.