Поверить Кассандре - Константин Жемер

Словоохотливый кучер вдруг осёкся и внимательно оглядел Павла с ног до головы. Приметил и калоши, и шинельку, и фуражку с серебряными молоточками.

– А вы, господин хороший, чего это всё спрашиваете? Ежели что против хозяина измыслили дурное, то я вас вот этими вот руками, как ту оглоблю – хрясь, и того! Приходил тут один искры пускать, хозяин его лично обиходил. Так, может, и вы из тех, что искры пускают? Мы вас тогда быстренько в околоток…

Павел прирос к месту.

«Племянница! Сиротинка! – кричи он это не мысленно, а вслух, его свезли бы не в околоток, а в дом скорби. – Сиротка! Племянница! Ро-о-одственница! О, как я был слеп, и как плохо, в сущности, знаю людей. Добрейший, милейший Сергей Ефимович, ведь я чуть на него не набросился! А кучер-то, кучер – хорош, нечего сказать! Допустим, недобрые чувства к хозяину он мог у меня на лице прочесть, но откуда этот простецкий на вид мужик проведал о моих занятиях электротехникой? В молоточках на фуражке никаких искр не увидишь. Чудеса».

На радостях инженер кинулся обнимать кучера. Тот подобного проявления чувств не ожидал, следовательно, не оценил. А потому заорал дурным голосом и принялся отбиваться.

Павел же, пребывая в состоянии экзальтации, и не подумал прерывать объятий. Вдруг сзади послышалось строгое:

– Эт-то что за фиглярство!?

Павел отпустил кучера и обернулся. На крыльце стоял Сергей Ефимович с револьвером в руке, а из-за дядюшкиного плеча выглядывала Оленька.

Оправив шинель, молодой человек учтиво сказал:

– Господа, позвольте отрекомендоваться: Павел Андреевич Циммер, инженер электротехник. Имею честь проживать в доме напротив того, в котором квартирует госпожа Ольга.

– И что же вам угодно, господин инженер? – спросил Сергей Ефимович кисло, но тут же сделал собственное предположение. – Думаю, речь об очередном безумном изобретении…

– Изобретение? Нет-нет, я совершенно по другому поводу…, – замялся молодой человек. – Простите великодушно, но я здесь лишь затем, чтобы сказать одну очень важную вещь… Только за этим! Вселенная весьма велика и обширна, она не ограничена теми стенами, которыми окружил себя высший свет. За стенами тоже есть жизнь, и есть другие люди, которых не желают замечать. Ваш покорный слуга – один из тех, кого не замечают, но он достоин лучшей доли. Слышите, госпожа Ольга – поверьте, я достоин большего!

– А-а, восторженный воздыхатель, – смягчившись, Сергей Ефимович спрятал пистолет. – Вы бы побереглись, господин инженер, время нынче неспокойное. Терроризм свирепствует. А когда у моего порога появляется э-э странный незнакомый субъект, я вполне могу принять его за убийцу и ненароком застрелить.

– Я поберегусь, сударь, обязательно поберегусь, – крикнул Павел Циммер и зайцем припустил вдоль Литейного.

14 января 1913 года.

Что бы там ни утверждали злые языки по поводу участия, которое Сергей Ефимович проявлял к юной Ольге, Мария Ипполитовна знала доподлинную правду, а потому ревностью не терзалась. За годы замужества неглупая дама хорошо изучила мужа: у того если что дурное и зародится в мыслях, то непременно будет изгнано оттуда молитвой. Не греховная похоть, а возвышенное отеческое чувство легло в основу отношений дяди и племянницы. Как и у самой Марии Ипполитовны, в сердце Сергея Ефимовича скопилось изрядное количество нерастраченной нежности с той поры, как взрослый сын решил проявить себя на дипломатической службе и, покинув родовое гнездо, отбыл во Францию. По этой причине появление в их доме сироты Оленьки из малороссийской провинции супруги считали даром свыше. Вначале решили поселить девушку у себя, но, помятуя о злых языках, посчитали за лучшее снять для неё отдельную квартиру неподалёку.

Таким образом, будущее Оленьки полностью определилось: её ожидало удачное замужество. Красота и свежесть чаровницы давали полную уверенность в том, что в женихах недостатка не предвидится. А курьёзный случай, где фигурировал несносный инженеришка в фуражке с треснутым козырьком – лишнее тому подтверждение. Само собой, подобные партии к рассмотрению не принимались – Оленькиным суженым непременно должен стать человек светский. Но прежде, чем выводить прекрасную протеже в свет, супруги решили привить ей хорошие манеры и придать столичный лоск. Цели удалось достигнуть с примерной быстротой и без особых усилий. Теперь недоставало лишь повода, чтобы представить обществу новую светскую львицу.

Приглашение на костюмированный бал во дворец князей Юсуповых, присланное, как положено по этикету, за десять дней до намеченной даты, стало просто par un beau prétexte[61]

Назначенного дня Оленька ожидала с плохо скрываемым нетерпением. То и дело примеряя свое первое в жизни бальное платье, она придирчиво цеплялась за любую мелочь.

– Тётушка, но ведь так совсем не видно лица, – как-то заявила она, надев перед зеркалом шёлковую полумаску. – И, повстречав после бала, меня никто не узнает!

– Не беда, я тотчас же пошлю к мадам Фани – в её магазине специально для таких случаев имеются маски на длинной ручке, – многоопытная Мария Ипполитовна легко находила выход из подобных затруднений. – Их не надевают, а прикрывают лицо, словно веером…

…И вот долгожданный день настал. К Юсуповым отправились в санном экипаже – его превосходительство совершенно не признавал автомобилей, а посему держал собственный выезд, и при нём кучера Софрона – здоровенного малого с чёрной бородой и белозубой улыбкой.

Юный Герочка как-то заявил, что те зубы – фарфоровые. И, когда у самого мальчика начали меняться зубы, он возьми, да и разбей фарфоровую балерину Марии Ипполитовны. Осколки же принёс, и потребовал изготовить ему из них такие же зубы, как у Софрона...

– Для производственных нужд авто с двигателем внутреннего сгорания – штука, бесспорно, полезная, но для пассажирских перевозок подходит плохо, – так Сергей Ефимович Крыжановский объяснял свою неприязнь к новомодному средству передвижения. – Ведь она невыносимо коптит, от этого можно заработать одышку, да и одежда после каждой поездки дурно пахнет в течение нескольких дней. Надеюсь, мода на моторы долго не продержится, иначе в Петербурге совсем не останется чистого воздуха, и придётся заводить ещё одну моду: на марлевые повязки для дыхания.

Действительно, по дороге им попалось несметное количество автомобилей – никак не меньше дюжины!

Ольга волновалась. Сидя в экипаже рядом с тётушкой, прелестница всячески старалась не помять оборок и бантов платья, которому долго пришлось дожидаться своего часа на безголовом манекене. И вот теперь это произведение швейного искусства может потерять вид из-за того, что приходится кутаться в плед! Стоп, может, все-таки, зря поддалась она на уговоры и согласилась украсить себя искусственной бутоньеркой? Ведь ей так идут живые цветы, особенно – белые! Но права, тысячу раз права добрейшая тетушка – увянув, букетик повиснет жалким пучком (хороша же она будет в свой первый бал!), тогда как ручной работы гардении на груди и в прическе сохранят свежесть и красоту на весь вечер!