Зелёный - цвет счастья - Адель Грейс

А Томас вызывает совершенно другие эмоции, по крайней мере, последние пару минут. Трепет, что ли… И я как будто в какой-то прострации встаю и перекидываю ногу через напряжённое тело Уилсона. Сажусь сверху, наклоняюсь к его уху и шепчу:

— А может, я не хочу тебя прогонять.

Он убирает руку с лица, и я просто тону в этих полных страсти и безумия медовых глазах.

Том резко хватает меня за затылок и со звериным рычанием впивается в мои губы. Даже вздохнуть толком не даёт. Его язык орудует у меня во рту, даря непередаваемые ощущения. И это полностью срывает все мои предохранители. Я хочу… Хочу этого мужчину.

— Аманда, будет жёстко! Я не смогу быть нежным сейчас, — несёт не самую романтичную ерунду Том, разрывная на мне мою единственную одежду.

— Уилсон, просто заткнись и действуй!

— Твою мать, как же я долго ждал этого! — говорит мужчина, с рыком припадая к моим грудям, целуя их, кусая, потом снова целуя.

Как я остаюсь совершено голая не понимаю. Страсть настолько поглотила меня, что лишние телодвижения не запоминаю, зато прекрасно чувствую, как Том приподнимает меня и садит на свой твёрдый и жаждущий разрядки член.

— А-а-ах-х-х, — вырывается из меня, когда он входит сразу на всю длину. Я настолько мокрая, что это даже не приносит никакого дискомфорта, лишь истинное удовольствие.

— Да-а-а… Чёрт… Как в тебе хорошо, моя колючка, так хорошо, что я сейчас кончу. Прости, но всё будет слишком быстро.

Все эти слова распаляют ещё больше, я начинаю двигаться, задавая темп, но мужчина тормозит меня, крепче сжимает за талию и сам насаживает, быстро, резко, в своём безумном темпе. И мне так больно и так приятно одновременно, что даже начинает кружиться голова, тело всё немеет.

Спустя несколько толчков мой мир взрывается, это было неожиданно, обычно мне нужно чуть больше времени, чтобы достичь самого пика наслаждения. А тут всего-то пару толчков и я уже подрагиваю от оргазма. Невероятно.

Мужчина тоже не отстаёт, с громким рыком входит до самого основания и изливается в меня. Чувствую, как он пульсирует внутри и эти ощущения мне нравятся, до чёртиков, до мурашек по телу. Хочется помурлыкать от удовольствия, что я в принципе и делаю, ложась к нему на грудь.

Обнимает меня своими лапищами, целует в макушку, как маленькую и мне безумно хорошо сейчас от этой все нежности.

— Аманда, ты понимаешь, что это точка невозврата? — спустя какое-то время задаёт вопрос Томас.

— Что ты имеешь в виду? — не совсем понимаю смысла его слов, потому что всё ещё нахожусь в лёгкой эйфории.

— Я тебя никуда не отпущу. К чёрту договор! Не оставлю! Надо будет свяжу и насильно перевезу к себе, — приподнимает за подбородок и целует в губы.

— Угу, — улыбаюсь я грустно.

Насколько его хватит? На пару лет, максимум. А потом ему захочется детей, полноценную семью, и я больше не буду нужна. Зачем держаться за ту, кто не сможет родить. Поэтому предпочитаю думать о настоящем, только здесь и сейчас.

— О чём ты думаешь?

— Ни о чём, — пожимаю плечами, так я и рассказала о своих печалях.

— Врёшь!

— Уилсон! — стону я, — Давай лучше займёмся чем-то более интересным.

— Например? — интересуется, вздёрнув бровь.

— Например, этим… — приподнимаюсь и прохожусь языком по его губам, затем целую со всей страстью.

Провожу рукой от груди, по животу до самого интересного места мужчины. Его член реагирует на это всё с невероятной скоростью.

— Мммм… Мне нравится ход твоих мыслей, — произносит он, отстранившись, — Но сначала душ.

И не успеваю я воспротивиться этой идеи, ведь хорошо же лежали, как меня поднимают на руки и несут в ванную комнату.

Томас

— А может, я не хочу тебя прогонять, — шепчет эта чертовка, и всё.

В голове щёлкает тумблер и отключает любые адекватные действия. Дальше происходит всё слишком быстро. Жадный поцелуй, треск одежды. Где-то в подсознании мелькает, что колючке не в чем будет ехать обратно, а потом эту мысль замещает другая: да и по хрен. Дальше видно будет.

Перед глазами её прекрасные груди, с алыми, приветливо торчащими сосками. Припадаю то к одной, то к другой. Как же невероятно она пахнет. Ментолом от моего шампуня и чем-то ещё, но никак не могу разобрать чем именно. Однако всё равно умопомрачительно. Не могу надышаться. За мгновения снимаю с неё джинсы и спускаю свои брюки. Чейз даже ничего не понимает, настолько поглощена страстью и ощущениями. Глаза прикрыты, губа прикусана. Насаживаю на себя, не думая ни о чём. Как я и думал, колючка вся течёт. Такая мокрая и горячая внутри. Долго не продержусь, слишком в ней хорошо.

А какой потрясающей вид снизу! Можно кончить уже только от этих грудей, которые подпрыгивают в такт её движений. Чувствую, как яйца сжимаются. Я вот-вот разряжусь. Но Аманда так медленно двигается, не могу больше. Быстрее хочу, глубже, чтоб до самой матки доставало. Крики колючки смешиваются со стонами, и вот её стеночки начинают сокращаться, сжимая член ещё сильнее. До самых искр из глаз. Чувствительная такая девочка у Аманды. Делаю пару глубоких толчков и кончаю прямо в неё.

Чёрта с два отпущу теперь куда-то. Моя. Вот разберусь с Али-старшим и можно будет семейную жизнь налаживать. Надо будет сразу, как вернёмся, кольцо купить и надеть на пальчик.

Озвучиваю свои намерения, однако колючка воспринимает это всё будто не всерьёз. Сомневается? Почему? Меня всё абсолютно устраивает. Я готов терпеть её гонор всю жизнь, что ещё нужно?

Отвлекает меня, своими руками, язычком. Ммм… Этот бы язычок да в правильное русло. Ничего у нас ещё вся ночь впереди.

Поднимаю Аманду на руки и несу в ванную. Ставлю в душевую и включаю прохладную воду.

— А-а-а-а-а-а… Уилсон, ты чего творишь?! — вопит от неожиданности Чейз.

— Тс… Поверь, тебе понравится! — шепчу в губы я, подхватываю под попу девушку, чтобы она обвила меня ногами и целую.

Жадно, страстно. Языком прохожусь по острым зубкам, касаюсь нёба, сладкого язычка. Холодная вода остужает разгорячённую кожу и даёт совершенно другие ощущения.

— Ты потрясающая! Хочу тебя, до ломоты в костях. Ты такая мягкая там и горячая. Невозможно остановиться, — говоря это всё провожу уже восставшим членом по мокрой киске, второй рукой придерживаю за талию.

Она такая лёгкая, что трахать её на весу не составит никакого труда.

— Том… — выдыхает девушка, когда я проталкиваю головку в лоно, но сразу же вынимаю и так несколько раз.

Пускай помучается, столько же сколько и я мучился. Надо было её взять ещё в баре, когда она выступала в этом, ничего не скрывающем, костюме. Причём в потрясающе сидящем, ничего не скрывающем, костюме. Ну вот, стоило вспомнить и тормоза снова срывает.