Серый и соседка - Кира Измайлова

– Не запряг, не погоняй, – машинально ответила Лариса. – Думаешь, я что так долго у соседки твоей торчала?

– Она как начнет говорить, не остановишь.

– Это само собой. Просто, помнишь, она сказала, что Андрей, сын Тарнопольского, звонит на праздники? И его телефон у нее есть. Я и набрала.

– Зачем? – опешил Алексей.

– Затем. Узнать кое-что хотела.

– Так, и?.. – насторожился он.

– Нет у его сестры Светы дочери по имени Анжела. Кристина есть, Людмила есть, сын Стасик имеется, а никакой Анжелы нет. У мужа ее тоже таких родственниц нету, он точно знает, они с сестрой тесно общаются.

Алексей опешил.

– А кто же она тогда?

– Понятия не имею, но явно из той же породы, что милый старичок Тарнопольский. Не знаю, где он ее подцепил или же она его, но эти двое явно спелись, – недобро улыбнулась Лариса. – И ты уж поверь: она старше, чем кажется. Ей не к двадцати пяти подкатывает, а к тридцати, если не больше. И опыт у нее специфический, мы пока там болтали, я, знаешь, кое-какие ключевые слова произносила, на которые девушка… гм… профессорского круга должна среагировать, но где там! Зато на другие…

– Это какие? – заинтересовался Алексей.

– Мужчинам этого знать не нужно, – отрезала она. – Идем дальше. Профессор нервно отреагировал на слово «завещание», хотя, казалось бы, какая ему печаль? Там же не конкретный адрес указан, а просто все твое движимое и недвижимое имущество. Что эта квартира, что та, что деньги…

Он невольно почесал в затылке.

– Но выходит, Серый, что интересует его именно эта, – Лариса для доходчивости постучала по стене, – квартирка. И знаешь, что я тебе скажу? В районе так называемого шкафа звуки слышны намного отчетливее, чем вокруг.

– А, вот почему ты так елозила, – криво усмехнулся Алексей.

– Ага. Спорим, если как следует долбануть кувалдой по этому месту, под цементом обнаружится кирпичная кладка, за ней звукоизолирующий материал, а потом снова кирпичи либо тонкая прослойка бетона? Разобрать это все – пара пустяков.

– Ну да, а полицейские…

– Они что тут, с эхолотом лазили? А на слух так просто не определишь, сплошная стена или не совсем! Найдется у тебя в хозяйстве молоток? Проверим!

– Нет у меня молотка, – остановил он. – И к соседям за ним бежать не надо. Хорошо, допустим, проход тут уже есть. Я не забыл твою версию насчет превращения двух однушек в трешку. Я даже Булгакова прочитал и помню про квартирного афериста!

– Умничка, – серьезно сказала ему Лариса. – А теперь вспомни, кто жил в этой квартире до тебя.

– Бабка какая-то, так риэлтор сказал.

– Он сказал, а я спросила Елену Матвеевну, та говорит, баба Фрося была совсем дряхлая, глухая, но из ума не выжила. Одинокая, к ней только из соцслужб ходили. Смекаешь?

– Погоди… – Алексей задумался. – Вроде дошло. Под видом соцработника или медсестры мог явиться кто угодно, сделать копию ключей и приходить, как к себе домой. Сделать укольчик, а пока баба Фрося в отключке, преспокойно долбить стенку. Днем, к примеру: соседки или на лавочке, или сериалы включают на полную громкость, да и звукоизоляция отменная, хоть перфоратором работай! Ну хорошо, пусть выдолбили злоумышленники эту дыру… Дальше-то что?

– А дальше, очевидно, бабу Фросю каким-то образом уговорили подписать некий документ, дарственную или завещание на эту квартиру, – спокойно произнесла Лариса. – Хотя нет, документ, скорее всего, сделали раньше. И очень может быть, что эта баба Фрося тоже была не промах, обо всем знала и, скажем, выторговала себе уход, хорошие лекарства и еду в обмен на жилплощадь. Ей-то она все равно уже ни к чему была. Могла она договориться с Тарнопольским, как думаешь?

– Почему нет? – поразмыслив, ответил Алексей. – Рыбак рыбака видит издалека… Но, судя по всему, бумажку эту она куда-то припрятала и обещала сказать, куда именно, перед смертью. Ага. Выходит, работы были почти закончены, оставалось только перегородку пробить. А чтоб тот же соцработник ничего не заподозрил, дырку аккуратненько забили какой-то ерундой, заложили кирпичами, замазали штукатуркой, – тут он невольно вздрогнул, – изобразили там фальшивый шкаф, а сверху заклеили старыми обоями. Как будто и не было ничего. И наш профессор принялся ждать своего звездного часа.

– Ага. Только человек предполагает, а бог располагает, – серьезно сказала девушка. – Она умерла внезапно. Старость все-таки. А знаешь, когда именно? Елена Матвеевна сказала. У нее даты в поминальнике отмечены.

– Догадываюсь, – медленно произнес он.

– За день до смерти Тарнопольской. Понимаешь, что произошло?

– Скорее всего, Тарнопольский зашел к старушке перед отъездом, обнаружил ее мертвой. Обыскал, что сумел, документа не нашел. Но подумал, наверно, что можно же восстановить всё это, у нотариусов ведь какие-то свои архивы, как я понял?

– Ну да. Только ему нужно было уезжать, он в растрепанных чувствах вернулся домой за вещами, а жена прицепилась, что это с ним. Она, скорее всего, и не знала, что муж затеял, а если и знала – все-таки перфоратор за тонкой уже перегородкой не услышать сложно, – то думала, это на благо семьи, все честь по чести… Не думаю, чтобы он ее нарочно убил, скорее, толкнул в сердцах, она упала и… – Лариса развела руками. – Много ли надо старой женщине? А он уехал. Возможно, испугался, а может, решил, что так и лучше, свидетелей нет. Рабочим-то все равно, где и что сверлить и колотить.

– Кстати, он мог уже быть знаком с Анжелой, – предположил Алексей, чувствуя себя так, будто напал на свежий след. – И это она предложила аферу. Тарнопольский, хоть и ушлый дед, но договариваться с нотариусами и так далее ему уже вряд ли по силам. И если рабочих нанимала Анжела, то на Тарнопольского они указать не могли. Ну мало ли, внучка хочет в бабкиной квартире встроенный шкаф сделать…

– Годится, – кивнула девушка. – Только пока он маялся на симпозиуме, бабу Фросю успели схоронить. И тут же, как черт из табакерки, выскочил твой риэлтор. Я где-то слышала, у них свои базы есть, держат на примете таких вот одиноких стариков, живо прокручивают дельце, и вуаля – квартира государству не отходит, у нее новый собственник. То есть ты.

– Стой, погоди, – поднял он руки. – А нотариус как же? Реестры эти все? Архивы?

– А они что, по-твоему, каждый день проверяют, не помер ли некий Иванов Иван Иваныч лохматого года рождения, который десять лет назад написал завещание на троюродную племянницу из Больших Камышей Юрловского района Тамбовской губернии? Если кто-то заявит, проверят, конечно. А так – это ты американских сериалов насмотрелся, вроде «умер Джон Смит, его адвокат – такой-то, проверьте, что с его имуществом, кто наследники и есть ли завещание», – хихикнула Лариса. – У нас-то… там подмазали, тут баш на баш, вот и вся недолга.

– Ну хорошо, а почему же они не запросили нотариуса? – не отставал Алексей.