Поцелуй под звездным небом - Эми Эндрюс

Кент замер, осознав, что его пальцы у нее во рту. Туда же устремился и его взгляд. Да и как иначе, если губы ее казались такими липкими, сладкими, притягательными? Ему внезапно захотелось узнать, каковы они на вкус.

– Боже, – пробормотал он и наклонил голову, чтобы исполнить свое желание.

Сэди также потянулась к нему, его совершенные губы коснулись ее рта, вовсе не сладкие и теплые. Зато горячие и пьянящие.

Жар окутал ее, затопил чувства. От его прикосновений, казалось, летели искры. Сэди уже не заботило ни то, что они оказались в безлюдном на многие мили буше, ни то, что знали друг друга пару дней, ни притаившиеся под каждым кустом ползучие гады. Лишь его руки, запутавшиеся у нее в волосах, нежные прикосновения пальцев, жар его губ. Хриплое дыхание. Сладость поцелуя. Низкий горловой стон, родившийся у него, когда их языки встретились. И ненасытное стремление испытать большее.

Ее руки гладили его грудь, сминали футболку, притягивали ближе. Сэди приоткрыла рот. Выгнула шею. Поцелуй стал еще более жарким. Кент ощущал ее трепет, чувствовал в паху ответное стремление. Вожделение затопило сознание, отбивая барабанный ритм в голове, проникая по венам, пульсируя в возбужденном члене. Жарко, соблазнительно, он хотел еще. Хотел видеть ее обнаженной. Под собой. Выкрикивающей его имя. Всю ночь. И еще одну. И еще. Слишком много желаний. Слишком быстро. Он оторвался от ее губ, прижавшись лбом к ее голове, хрипло и надсадно дыша. Сэди что-то протестующе простонала, ощущая внезапную пустоту.

– Что?

– Это… Все вышло из-под контроля.

– Мне не шестнадцать. Я понимаю, куда все идет.

– Я не могу предложить тебе отношения, Сэди.

Она опешила. Это здесь при чем?

– Равно как и я хочу лишь секса.

– Сэди, – простонал он. Его пришедший в полную готовность член пульсировал болью.

Она облизнула губы, наслаждаясь их вкусом.

– Я вовсе не напеваю про себя свадебный марш, если тебя это беспокоит.

Кент проследил взглядом за ее языком.

– Не делай этого, – выдавил он. Ее движение немедленно вызвало отдачу в паху.

Сэди почувствовала напряжение в его голосе и улыбнулась.

– Что – этого? – невинно спросила она, облизнув губы еще раз.

– Сэди, – предупредил он.

– М-м-м, – пробормотала она, беря из пакетика кусочек маршмеллоу и втягивая его ртом. Зажмурив глаза от удовольствия, отбросила назад волосы. Приоткрыв глаза, смотрела, как ходит его адамово яблоко. Медленно протянув руку, вытащила еще один сладкий ломтик, поднесла ко рту и облизнула.

– Ты можешь присоединиться, – прошептала она и, наклонившись к Кенту, коснулась конфетой его губ.

Их взгляды встретились, он открыл рот, Сэди поднесла ему сладость.

– А я развлекаюсь так, – протянула она.

Сэди поддерживала маршмеллоу двумя пальцами, он медленно вкушал лакомство. Насытившись, задержал губами ее пальцы и слизнул с них сахарную пудру. Посадив ее себе на колени, запечатлел на ее устах еще один поцелуй. Она вцепилась пальцами в его футболку, углубляя соитие губ. В животе плескалось обжигающее желание, опаляя бедра, пульсируя между ног. Она слышала глухие удары их бившихся в унисон сердец. Аромат дыма и мужчины пленил все органы чувств, и их страсть словно оголилась, став отчаянной и первобытно дикой. Сэди хотелось сорвать одежду, обнажиться для него, словно они первые мужчина и женщина. Адам и Ева в девственном раю. Единственные люди на земле.

Кент ощутил, как прохладный воздух холодит спину, когда Сэди задрала ему футболку. Отбросив ненужную вещь в сторону, он вновь требовательно сомкнул губы на ее устах, укладывая Сэди на покрывало. Повернулся на бок, губы двинулись вниз, продолжая исследовать ее тело. Кент провел языком по ее шейке, спускаясь к ямочке ключицы. Сэди простонала и откинулась назад, груди встали торчком. Вожделение пробило пах огненной стрелой. Он ласкал языком линию декольте, ощупывая бретельки, касаясь нежной полоски кожи. Елаза ее были зажмурены, прекрасные губы призывно приоткрыты. Когда же ресницы взметнулись вверх, Кент заметил, что ее большие серые глаза заволокло страстью.

– Хочу взглянуть на тебя, – прошептал он, скользнув рукой, нежно ощупывая совершенное полушарие.

У Сэди перехватило дыхание, зрачки расширились, когда его палец коснулся отвердевшего соска. Он приостановился и погладил маленькую упругую шишечку.

– Тебе нравится? – шепнул он, когда Сэди вскрикнула и выгнула спину. Не дав ей ответить, наклонил голову и коснулся губами атласной кожи.

Сэди резко выдохнула, глубоко ощущая волнующее напряжение его языка и влажность мягких губ. Ее груди всегда были необычайно чувствительны, и она страстно вцепилась в его плечи, пока Кент поддразнивал соски изысканной лаской. С каждым движением языка ее спина невольно выгибалась, она корчилась и стонала. В голове все плыло, когда Кент приподнял голову и переключил внимание на ложбинку между грудей.

– Эти чертовы пуговицы мучили меня целый день, – пробормотал он, расстегивая их одну за другой. Одной рукой получалось не очень эффективно, но Кент не спешил, медленно подбираясь к розовому бюстгальтеру с уже знакомым блестящим стразом в низкой ложбинке.

Едва дыша, Сэди наблюдала, как он терпеливо расстегивал каждую пуговку. И так все сорок. Казалось, он совсем не торопится, и когда, наконец, Кент распахнул платье, дал себе волю и внимательно осмотрел каждый сантиметр ее кожи, Сэди пылала. Она не привыкла к мужчинам, способным столь щедро расходовать свое время на подготовительные ласки, так тщательно изучать ее тело.

– Кент, – взмолилась она, сгорая от желания. Он оторвался от рассматривания ее тела и взглянул на пылающее лицо:

– Ты прекрасна, Сэди Блисс.

У нее перехватило дыхание.

– Ты и сам чертовски хорош, Кент Нельсон. Кент вновь обратился к ее великолепным грудям, последние несколько дней сводившим его с ума. Провел пальцем вдоль кружевной отделки, устремляясь к сияющему стразу. Кожа Сэди покрылась пупырышками.

– Замерзла?

– Мне так горячо, что я готова взорваться.

Кент добрался до застежки, раздался щелчок, и две половинки бюстгальтера распались.

– Повтори-ка это еще раз, – горячо шепнул он. Сэди покраснела от его откровенности и сделала попытку прикрыться. Много лет она старалась прятать грудь. Ради отца, который хотел мальчика. Ради Лео, желавшего, чтобы она была маленькая. Ради карьеры, в надежде, что ее будут воспринимать серьезно. Кент мягко отстранил ее руку, заводя за голову и упиваясь роскошным зрелищем.

– Нет.

– Они слишком большие, – смущенно возразила она.

– Они – само совершенство.

– Не хочешь спросить, не силикон ли?