Гардар. Книга 4 - Михаил Игнатов

– Мне кажется, что сама судьба столкнула нас здесь, а я не зря увлёкся прогулкой. Отойдём?

Безразлично пожав плечами, я двинулся следом за Ильмаром, гадая, чем ему не нравилось место, где мы стояли до этого. Оказалось – тем, что там мало было песка. Наш путь окончился с подветренной стороны каменного зуба, там, где песка намело уже по колено.

Ильмар остановился лишь когда его сапоги коснулись его подножия, выкинул руку. Я привычно скользнул в Сах, наблюдая, как сплетаются рунные цепочки заклинания, которое Ильмар и не думал от меня скрывать. Очень простые и смутно знакомые последовательности. Мне хватило нескольких мгновений, чтобы определить блоки и разложить заклинание. Ничего сложного для того, кто сначала старательно запоминал его в училище, а затем несколько месяцев пользовался гораздо более сложными аналогами. Одно из начальных заклинаний в арсенале строителя.

Песок потёк, на моих глазах истлел красным дымным облаком, поднявшимся на высоту пояса. Но его не снёс порыв ветра: через мгновение облако сгустилось, меняя цвет и застывая уже в другой форме – каменная, серого цвета скамья. Достаточно широкая, чтобы позволить поместиться на ней нам обоим.

Ильмар приглашающе повёл рукой:

– Поговорим?

Я откинулся на спинку сотворенной скамьи, с удобством расположившись в ожидании долгой беседы. То вглядывался в лицо Ильмара, задавая вопросы, то скользил взглядом по небу – от одного фиолетового смерча к другому. Это было не слишком вежливо, но увлечённый рассказом Ильмар не обращал внимания на этикет, и я последовал его примеру, сосредоточившись лишь на том, что он говорил.

– Страж, что встречает всех в храме…

Я, заставив Ильмара прерваться, с удовлетворением протянул:

– Всё же храм, я был прав.

– Скажу больше. Там есть её статуя.

На миг опустив на него глаза, я пожал плечами:

– И?

– Согласен. – Ильмар усмехнулся: – Так мои слова не звучат. Это нужно видеть. Но вслушайся ещё раз. Статуя. Высотой метров сто, выполненная самими Стражами, да ещё и с натуры.

Услышав это объяснение, я замер. Не так уж много людей в истории Гардара видели Создательницу. Ещё меньше нашлось среди них тех, кто обладал достаточным талантом, чтобы достойно передать увиденное на холсте или в камне. Очень давно жил такой человек, как Стен Агост. Он ребёнком пережил Крушение Мира, лично видел сошествие Создательницы и вознесение Стражей. Стен Агост стал скульптором. Самым знаменитым скульптором Тёмных веков. Его талант был настолько велик, что в эпоху, когда больше всего ценились навыки работы с мечом или умение вырастить зерно, за право пригласить его к себе боролись те немногие города, что сумели уцелеть после падения Артилиса.

Его руке принадлежат самые старые, самые известные и самые лучшие статуи, изображающие Создательницу. Всё, что я видел в храмах – чаще всего лишь новоделы, созданные молодыми поколениями скульпторов, искавшими вдохновения в его работах. В главном храме Гара точно стоит работа Стена Агоста, но я туда ни разу не попал. А теперь у меня есть шанс увидеть скульптуру, созданную не по детским воспоминаниям – пусть и гения, а изваянную с натуры. Я не смог удержаться от вопроса:

– А ты видел Создательницу?

Ильмар покачал головой. А я почувствовал странную смесь чувств в груди: радость, предвкушение, азарт. Недовольно нахмурился и нырнул в Сах, пытаясь разобраться в себе. Мой недавний ответ Ильмару был не более чем шуткой, насмешкой над самим собой и своими давними мечтами. Так почему же я сейчас словно готовлюсь к соревнованию, в котором приз – встреча с Создательницей? И почему я так уверен, что сумею победить? Мастер – искателя? Вернее даже один, едва появившийся здесь мастер, три десятка уже проявивших себя искателей? Наивно. Ещё более наивно, чем те детские мысли, что пришли мне в голову, когда я прочёл первые страницы мемуаров героев Тёмных веков: повторить их подвиги и превзойти. Мне ли не знать, что этот путь не так приятен, как описывается по памяти спустя десятки лет?

И не так лёгок, что в очередной раз подтвердил Ильмар своим ответом:

– Это, верно, привилегия Императора. Даже Стражи, что годами торчат в пределах Таттвы – врат в наш мир, через которые идут тёмные – видят её лишь пару раз в десятилетия.

– Выходит, есть те, кто не участвует в защите этого места?

– Плана. Плана Артилиса. Да, есть. – Ильмар кивнул, переходя к подробностям.

В день Крушения мира, который я когда-то у костра описывал солдатам, как день, когда сильнейшие маги пришли на площадь Артилидии и потеряли свои способности, на самом деле всё произошло не совсем так. Впрочем, я и сам бы об этом догадался, если бы когда-нибудь задался тем, чтобы поразмыслить над этим вопросом всерьёз. Тогда на площади у Храма оказались очень разные маги. И архимаги, что в Искусстве почти сравнялись с Отступниками, и их гораздо более слабые собратья по Искусству.

И после преображения силы каждому из появившихся Стражей досталось по-разному. Самые слабые погибли в первые годы. Услышав эти слова, я не поверил своим ушам:

– Погибли? Стражи?

Ильмар пожал плечами и ответил:

– Смертна даже Создательница, если встретит сильного врага.

Только Сах удержал меня от тех резких слов, что едва не сорвались с языка. Да, Ильмар прав. По сути своей прав. Но есть вещи, которых все и всегда избегают в разговоре. Это почти то же самое, что сказать родным – вы же всё равно умрёте от старости. Или бойцу перед боем – ты завтра пойдёшь в первом ряду, а, значит, не выживешь и незачем тебе мыло сегодня выдавать. Моя неприязнь к Ильмару стала ещё сильней, но Сах помог удержать лицо. А он сам, не подозревая почему я в этот раз застыл в трансе, продолжал:

– Если это можно считать смертью. Мы поднимаем тосты за павших, желая им очутиться в чертогах Создательницы, а этот план Артилиса и есть те самые чертоги. Целый мир, размером едва ли не больше Гардара, в котором всё подчиняется Создательнице.

Из объяснений Ильмара выходило, что, создавая Сердце Мира, Создательница изменила основы Артилиса так, что это место стало словно единственная узкая лазейка в него. Это, кажется, знали все. Но Ильмар сообщил мне и несколько подробностей, о которых не упоминали преподаватели училища. Больше того, о таком было бы неплохо Солку сообщить перед отправкой сюда, а не ограничиваться кратким напутствием.

Всё было так, как я предположил в разговоре со Стражем. Баланс потоков Астрала для всех, кто попадал на пласт, смещался так, словно приковывал к себе всех входящих. И повторный переход через порталы в Гардар заставлял сильных магов тёмных терять силы, заново искать подход к потокам нашего мира. Я попал сюда не через лазейку, а Вратами и в обратном направлении, но всё равно испытывал на себе этот эффект.

Это сильно помогало нам, защитникам Гардара, но Стражи сталкивались с могущественными врагами, которые оказывались прикованы к пласту, но ни на гран не теряли способностей. Единственное преимущество Стражей в этом мире, их главное отличие от нас в том, что после превращения они сами стали частью этого пласта Астрала. Их силы можно считать бесконечными, поскольку они могли безостановочно черпать их из самого Сердца мира. Стражей нельзя взять измором, можно только задавить числом или превосходящей силой.