Опус номер девять ля мажор. Часть 2. Жизнь как музыка и танец - Александр Семёнов

Сегодня у Артёма творился меньший, чем всегда, и какой-то удивительно изысканный беспорядок. Секрет его Андрей разгадал, заметив на спинке стула белую кружевную кофточку.

– Это Кристины, – проследив за его взглядом, объяснил Артём. – Она в магазине, скоро придёт.

– Навсегда переехала?

– Нет, отпуск догуливает. Через три дня уезжает в Москву.

В гостях у него был смуглый белозубый Джимми. За два дня в ладожской бухте Андрей так и не услышал его голоса; но, видимо, путешествуя на байдарке, отшельник разговорился и даже начал жестикулировать. И теперь, сидя за компьютером, он так размахивал ладонями, будто в мыслях до сих пор не сменил весло на клавиатуру.

Андрей быстро вник в их разговор. Артём распекал Джимми за то, что он, столько лет гуляя по интернету, до сих пор не задумался, как извлекать оттуда прибыль.

– Да и я об этом как-то не думал, – признался Андрей. – Мне кажется, для денег есть оффлайн.

– А сеть для чего? – спросил Артём.

– Для переписки с теми, кто далеко. Для всякого дружеского общения.

– Пусти-ка. Вот, смотри. – Артём двумя кликами открыл на компьютере страницу, адрес которой хранился в закладках. Это был интернет-магазин разнообразной электроники. – Это мой магазин, – объяснил Артём.

– И что, много покупателей? – спросил Джимми.

– Не очень. Но это не главное. Главное – то, что я могу сам у себя купить всё, что надо. Телефон там купил, счёт пополняю, стиральную машину, тостер… Всё там.

– А смысл?

– А комиссия мне как продавцу? Ну, сойди на землю. Фактически я имею скидку на всё, что захочу. Просто, да? Подожди, это ещё не всё.

– И много сэкономил? – всё так же недоверчиво спросил Джимми.

– Вот на эту игрушку хватило. – Артём достал из сумки, стоящей в углу, огромный фотоаппарат, уже знакомый по Ладоге.

– И его там же купил? – спросил Андрей.

– Нет, его из Германии привёз. Да, кстати, – спохватился Артём, – ты ведь за снимками пришёл. Смотри, выбирай.

На первой фотографии Андрей увидел Светлану: она, держась обеими руками за ветку, босиком стоила на Олиной спине.

– Это у них массаж? Артём кивнул:

– Смотреть было жутковато, но все довольны.

Этим летом он сделал как никогда много снимков Оли: она смеялась, приложив ухо к животу Женьки Часовой, и кружила, подняв над головой, зажмурившегося Никиту, и пилила ножовкой бревно, и, пачкая сажей нос, кусала печёную картофелину, и с очень серьёзным видом шагала по пляжу на руках, а за щиколотки её держал сам Артём.

– А это кто снимал? – спросил Андрей.

– Это? Крис. Пускай тоже делом занимается.

– И это она рисовала, – указал Джимми на очень талантливый карандашный портрет, пришпиленный к обоям над монитором. Артём был изображён в тельняшке, с трубкой в зубах, окладистой бородой и необыкновенно суровым выражением лица. Андрей едва задержал на нём взгляд и вернулся к фотографиям. На новом снимке Оля, совсем обнажённая, присела на песок у воды. Опустив глаза, она выкладывала возле колена узор из разноцветных камней, и рассветные лучи, смягчённые тонкими облаками, золотили её волосы.

– Офигеть! – с выражением сказал Джимми.

– Да, это лучшая, – кивнул Артём. – Сам удивился, когда увидел. Вообще, что-то в ней есть, – продолжал он таким тоном, словно оценивал призовую лошадь. – Лицо, конечно, не классическое, но кожа чистейшая, зубы идеальные, глаза даже править не надо. Хорошо бы их с подругой затащить в студию, они обещали подумать… Так тебе какие? Эту в первую очередь?

– Давай все, – ответил Андрей, – сколько влезет. Что останется, потом ещё зайду.

– Сделаю, – сказал Артём.

Позвонили в дверь. Артём выскользнул в коридор, открыл. «Вы к кому, женщина?» – послышался его голос, а следом звуки возни, лёгкие удары и приглушённые возгласы: «Вот тебе, вот! получай!» «Ну, если так, то проходи», – разрешил Артём, и в комнату вошла, сияя улыбкой и рыжими кудрями, Кристина в синем платьице выше колен. Она взвизгнула, расцеловала Андрея в обе щеки, потрепала за уши, стукнула кулачком в грудь…

– Ой, какой ты здоровый! Так и жду, что зарычишь. Обожаю. Нет, Тёмка тоже не слабенький, в спортзал ходит, все дела… Но когда тебя тискаю, совсем другие впечатления. Почему ты такой здоровый?

– Не говорил? В детстве играл с отцом на отжимания.

– В шахматы?

– В шахматы, шашки, карты, домино, кроссворды, города и угадай симфонию. Догадайся, кто всегда проигрывал.

– Ясно. Ну, давай рассказывай, как жизнь.

– Жизнь как жизнь, похожа на спячку… Но, чувствую, это ненадолго. А ты здесь смотришься. Хочешь остаться?

Кристина пожала плечами:

– В качестве кого?

– Кристина, – сказал вошедший следом Артём, – мы же сто раз обсуждали…

– Ага, – перебила Кристина, – знаешь, что он предлагает? Пока я здесь, пойти быстренько расписаться, а потом я поеду к себе и буду искать работу в Питере, а Тёма будет искать в Москве.

– Кто первый найдёт, тот и переедет, – добавил Артём.

– Хорошая идея, – сказал Андрей. – Так и сделайте.

– Ага, спасибо! – отозвалась Кристина. – Старовата я для таких идей. Двадцать восемь будет на днях. И не факт, что восемь лет назад бы согласилась. Расписаться, а потом чего-то искать по отдельности…

– Ну, давай сначала найдём, потом займёмся формальностями, – предложил Артём.

– А ты будешь искать?

– Я буду.

– Я тоже буду. Договорились.

Но, хоть на словах они и договорились, Андрей слышал по интонациям, что этот спор повторяется у Артёма с Кристиной не в первый раз, что прежде он, возможно, был шуточным, а теперь начинает их потихоньку злить, и что оба они, разъехавшись, вряд ли будут действовать, потому что каждый, привыкнув к устоявшейся жизни, понадеется на другого. Даже сама готовность вынести разговор на публику оставила невесёлое впечатление, и Андрей подумал, что надо бы расчехлить гитару и сыграть что-нибудь примиряющее.

Но тут дописался диск, у Артёма зазвонил телефон, и Кристина увела Андрея с Джимми на кухню пить чай. Андрей взял гитару с собой. За спиной Артёма о нём не говорили; Кристина рассказывала о походе, из которого недавно вернулись.

– Кстати, если бы не Света, подруга твоей Оли, – сказала Кристина между прочим, – я не знаю, что бы делала в походе. Так обгорела накануне, дорвалась до солнышка! Она меня чем-то волшебным намазала, кожа всё равно слезла, но безболезненно.

– Ты уж поосторожнее с солнцем. А почему ты решила, что Оля моя? – спросил Андрей, подкрепив слова длинным запилом на гитаре, в котором так и звучало недоумение. Кристина и Джимми засмеялись.