Последний контракт - Михаил Нестеров

— Дальше.

— Мы с Марковцевым уединились на скамье. Я не помню, что именно сказал ему, вроде «обойдемся без взаимных упреков». Да, так и было. Он ответил, что не собирается упрекать меня, добавил, что начальник ГРУ, будь он в курсе, не дал бы мне разбрасываться своими агентами.

— Почему он так сказал?

— Точнее, намекнул, — слегка подкорректировал генерал и как бы нехотя пояснил: — На расположение начальника ГРУ лично к Марковцеву.

— Что это значит?

— В свое время Марковцев удостоился стать личным агентом начальника военной разведки. И вообще он умело повел беседу, мне понравилось. И нам было необходимо прийти к соглашению. Во-первых, я сказал, что его услуги снова могут понадобиться. Ему это предложение вряд ли понравилось. Я же напомнил ему неписаную истину: очень ответственно публиковать компромат на генерала спецслужб. Конечно, я пожалел о своей несдержанности, именно она позволила Марковцеву заполучить досье. Постарался успокоить его: мол, живи спокойно за границей, но время от времени посещай «почтовый ящик».

— Что?

— Я собирался дать ему электронный адрес: «Заскучаешь — сбросишь сообщение». Он ответил в каком-то библейском стиле, в своем духе, в общем. «Когда разрушены основания, что сделает праведник?» Эту фразу я хорошо запомнил.

— К чему он это сказал?

— Поначалу и я не понял, но он объяснил. Кому он будет служить и на кого работать, если скоро от ГРУ ничего не останется? Как раз в ту пору на ГРУ крепко насели, — пояснил Борис Викторович, — его управления и отделы фактически отдавали генералам и полковникам ФСБ и Службы внешней разведки. Но этот процесс быстро заглох.

— Что дальше?

— Мы заговорили о главном, о досье. Он пообещал вернуть его. Я же не мог предложить ему даже денег — у меня их не было. У Марковцева же было около двух миллионов долларов, точно не знаю. Я снова предложил ему помощь: сделать паспорт. Он сказал, что и без меня сделает. Он отмахнулся от предостережения, что его заверят в подлинности документа, тогда как на самом деле паспорт окажется липовым. Плюс будут знать его новую фамилию. Во всяком случае, в разведке так не делают.

— И какие же слова стали ключевыми?

— Я сказал ему следующее: «Если бы не я со своими связями в ФСБ, всем бы пришлось туго». И ему в том числе.

— Какой у него был интерес в этом деле?

— Личные счеты с чеченским террористом плюс заказ на его устранение, которое он получил от частного лица.

— Он выполнил заказ?

— Да, и получил деньги.

— Вернемся к досье на Марковцева.

— Я уничтожил его. Поскольку там фигурировала моя фамилия. Досье больше не существует. Поэтому я так и откровенен с вами. В противном случае вы не услышали бы от меня ни слова. Это и есть доказательство.

— У меня к вам еще пара вопросов, Борис Викторович. Марковцев мог вернуться в ГРУ?

— С двумя-то миллионами долларов? — генерал пожал плечами и выдавил на лицо гримасу. — Зачем ему это?

— Нам стало известно, что он потерял и деньги, и недвижимость в Греции. Как вы ответите в этом случае?

Прохоренко некоторое время раздумывал.

— По сути он — наемник. А в ГРУ больших денег не платят; а вот «крыша» у них капитальная. Если бы Марковцева действительно приперло к стенке, он принял бы заказ от криминальных структур. Но я об этом ничего не слышал.

Адамского больше всего обеспокоили две вещи. Первое: Марковцев входил в группу агентов, лично подчиняющихся начальнику военной разведки. И если на него вышли в конце концов и сделали соответствующее предложение, то об этом, кроме узкого круга лиц, не знает никто. И проверить не получится.

Второе. Прохоренко вспомнил такие мелочи, которые во время внезапного, неожиданного разговора не вспоминаются — ведь тема предстоящего разговора от него была намеренно скрыта. Адамский был опытным оперативником и понял, что генерал был готов к этому разговору, на вопросы отвечал не раздумывая. Лишь пару раз запоздало сделал вид, что что-то там вспоминает, на чем-то забуксовал.

Но это лишь догадки, хоть и подкрепленные внутренним чутьем. Адамскому нужны были доказательства. Он был уверен в том, что с банком ведется игра. По логике и по корпоративным канонам не хватало одного голоса. И Адамский уже знал, где он получит тот необходимый для контрольного пакета акций голос.

Туман. А тумана — будь он в поле, на дороге, в голове или в делах — Адамский не любил.

«Должностные» проверки закончились, пора переходить к неофициальным, которые подчас дают искомый результат и звучат с неожиданным эффектом. Вернувшись в Москву, он первым делом вызвал своего помощника.

— Закажи билеты в Афины на завтра. На мое имя, Рукавишникова и Соболева. Я так и не сумел как следует рассмотреть храм Петра и Павла.

Москва

Катя Скворцова приняла звонок от генерал Прохоренко и поблагодарила его. Положив телефонную трубку, задумалась. За Марковцева взялись всерьез — Прохоренко все же имел беседу с Адамским. Возможно, даже наверняка, в скором будущем он получит от Матиаса задание, что позволит поставить синдикат банкира вне закона, на его положенное место.

Это обнадеживало и беспокоило одновременно. Сергея могли подставить, используя его единожды вкупе с его «громким» именем как в криминальной среде, так и в разведывательной, — и это была главная опасность. Необходимо было вовремя просчитать все ходы Матиаса, чтобы не напороться на неожиданности. В крайнем случае, если появятся хоть какие-то сомнения, — отзывать Марковцева с задания. Рисковать им Катя не могла по разным причинам.

Она никогда не страдала «синдромом чистого листа бумаги», даже мысленно не могла представить какое-то начинание в виде девственного листа. Или там незаполненного бланка. Наоборот, ее деятельная натура нуждалась в ворохе донесений и телеграмм, докладов и рапортов. Может, оттого, что одно дело вытекало из другого и работа представляла собой взаимно перетекаемый и безостановочный процесс. Что-то вроде микроадаптации: коррекции последующей операции в зависимости от результатов выполнения предыдущей.

А пока ничего конкретного. Сергей несколько раз разговаривал с Матиасом, но без фиксации на диктофон: цифровая технология обнаружения диктофонов была реализована в офисной системе банкира. Обычно датчики размещены под столом руководителя, под креслом для посетителя, под столом для совещаний. Адаптированный к помехам прибор подает сигнал тревоги отдатчиков, высвечивающийся на дисплее. И дом Матиаса наверняка нашпигован современной электроникой. Рисковать нельзя.

А вообще Марковцев, пользуясь случаем, больше обращал внимание на то, как поставлена работа по охране финансиста: сколько телохранителей сопровождают его днем, сколько остается в особняке ночью.