Эпсилон в созвездии Лебедя - Морвейн Ветер

Гратин тоже был занят. Кесси просидела пару вечеров у него в гостиной, но быстро поняла, что только отвлекает того от работы, нужной им обоим, и больше решила не приходить.

В воскресенье Гратин позвонил и спросил:

— Куда ты пропала?

Кесси смутилась.

— Я думала, я не даю тебе работать. Разве нет?

— Ну… — Гратин прокашлялся. — Как тебе сказать… в общем, да, но мне всё равно было бы приятно, если бы ты звонила.

— Хорошо, — Кесси невольно улыбнулась, а потом не выдержала и пожаловалась: — Нечего делать совсем. Я так не привыкла. В школе весь день был расписан по часам. И с… ну, в общем, после школы тоже свободного времени было немного.

— Ты же в новом городе, — мягко намекнул Гратин. — Неужели не найдёшь, куда пойти? Театры, выставки, рестораны…

— Да мне как-то… Даже нечего надеть.

Гратин усмехнулся.

— Ну, вот этим и займись. Твой образ древней пророчицы в чёрном хитоне, конечно, очень романтичен, но для деловых встреч тебе пригодится пара костюмов.

Кесси покраснела. Гратин наконец произнёс вслух то, чего Кесси всё время ждала и боялась услышать.

— Я похожа на чучело, да? — спросила он. — Наверное, тебе стыдно было со мной в кино?

— М… Кесси? — в голосе Гратина недоумение мешалось с каким-то затаённым страхом.

— Что? Я не обижусь, прямо скажи.

Слышалось только дыхание Гратина.

— Это не телефонный разговор.

— А мне было бы трудно услышать это, глядя тебе в глаза.

Гратин явно сдался.

— Хорошо. Ты… Ты у меня вызываешь странное чувство, Кесси.

Кесси с некоторыв удивлением глянула на него.

— Ты не такая, как все. У меня от этого сердце замирает. И ты не пытаешься им подражать. Остальные девушки, которых я знал… Для них главное — оболочка. И себя они украшают снаружи, скрывая то, что у них в голове. А ты… Будто светишься изнутри.

Кесси не смогла найти слов. Щёки её стремительно заливались румянцем.

— Скажи что-нибудь, — наконец не выдержал Гратин, которому и самому уже становилось неловко.

— Я боюсь, — выдавила Кесси, покраснела ещё сильней и тут же добавила: — Я не это имела в виду, когда задавала вопрос.

— Да? Извини.

Оба замолкли, чувствуя обоюдную неловкость.

— Я, наверное, пойду работать, да?

Кесси закусила губу. На глаза наворачивались слезы, и она не сразу поняла почему: она мечтала услышать именно эти слова, мечтала всю жизнь, разглядывая глянцевые журналы с фотографиями Юргена и статьями о нём. Мечтала, но произнёс их совсем не тот.

— Иди, — тихо сказала Кесси, — не буду мешать.

Прошло четыре месяца, прежде чем офис начал функционировать полноценно.

С директором вопрос решался довольно долго — почти весь первый месяц Кесси отбирала кандидатов. Затем провела несколько собеседований — три с мужчинами и два с женщинами.

Мужчины неизменно смотрели на неё с высокомерной усмешкой. Ситуация ещё более обострилась, когда у Кесси стал становиться заметным небольшой округлый животик, который та, скорее инстинктивно, чем от настоящей тяжести, стремилась поддерживать при ходьбе.

Едва купленные деловые костюмы почти сразу же пришлось повесить обратно в шкаф и забыть, вернувшись к привычным мешковатым платьям, которые позволяли хоть немного скрывать полноту. Впрочем, единожды ощутив себя человеком, Кесси уже не хотела возвращаться назад — собственный вид в сером фланелевом костюме и с короткой стрижкой понравился ей куда больше, чем она могла себе представить до примерки, и снова становиться непонятным существом, лишённым определённой формы, не хотелось абсолютно.

Поняв, что обычная одежда ей теперь не подходит, Кесси попросила Августу найти ей парочку портных, и после долгих препирательств — поначалу портные норовили разодеть её в традиционные одежды замужней леди сродни тем, что носила Анна — Кесси всё-таки добилась от них того, чего хотела. Мягкие драпировки спереди скрывали живот, а вытачки на спине подчёркивали стройность силуэта.

И тем не менее скрыть беременность было практически невозможно, а для воротил из «Мейден Роуз» её живот был хуже, чем красная тряпка для быка — он олицетворял слабость, которая для начальника была неприемлема.

Все трое мужчин не смогли или не посчитали нужным обходиться без шуточек относительно розовых пелёнок и детских кроваток, которые собиралась, по их мнению, Кесси ставить в кабинете, и всем троим в повышении было отказано.

С кандидатками женского пола дело обстояло немногим лучше.

Одна из них была полненькой, поглядывая на растущий животик Кесси, беспрестанно улыбалась и повторяла, что для леди главное дом.

— Тогда зачем вы хотите занять этот пост? — поинтересовалась Кесси и инстинктивно погладила живот.

— Ну как же, — соискательница расплылась в улыбке. — Детки должны иметь всё самое лучшее, разве нет?

Кесси не то не была согласна, но… Она не имела ничего против деток розовощёкой соискательницы, но всё же хотела видеть на посту генерального директора человека, озабоченного делами фирмы, а не собственной семьёй.

Вторая кандидатка выглядела полной противоположностью первой. Она была сухой и бледной, как сама Кесси год назад, и, косясь на живот начальницы, то и дело повторяла что-то наподобие:

— Как я вас понимаю. Никогда бы не стала связываться с мужчинами.

Что именно она понимала, Кесси так и не сумела разобрать, усвоила только, что центральным пунктом программы сухопарой дамы было увольнение из руководящего состава всех мужчин и обеспечение женщинам социальных гарантий.

— А ещё нужно построить при офисе детский сад для работающих женщин! — сообщила она.

Кесси стало почему-то совсем грустно. Она уронила голову на ладонь и, дослушав монолог до конца, попросила сухопарую леди из офиса проводить, а вместо неё вызвала к себе Гратина.

— Господин Рено, — сказала она.

Гратин поднял бровь, потому что таких официальных обращений не слышал от Кесси уже давно.

— Это я, — согласился он.

— Приготовьте бумаги. Я назначаю вас на пост генерального директора.

Если бы бровь Гратина не была уже изогнута, она уползла бы ещё выше вверх.

— Кесси… М-м… леди Кинстон.

Гратин осторожно подошёл к Кесси и присел на краешек стола.

— Что?

— Я вовсе не стремлюсь к такой должности, я вам уже говорил.

— А к чему вы стремитесь, господин Рено?

— М-м… — Гратин задумался. — Я никогда не строил планов на несколько лет вперёд.