Авиатор: Назад в СССР 2 - Михаил Дорин

увешанная стеклянными шарами и различными фигурками животных. Куда же без бумажной гирлянды от стены до стены, дождиков, мишуры и лавсановых фонтанчиков. И венец всего этого большая красная звезда на макушке и фигурка Деда Мороза, стоящая у основания. В моём возрасте уже не должны так радовать все эти прелести, но сегодня как-то хочется ощутить заново этот праздник.

У окна на небольшом столике красовался огромный телевизор в корпусе, стилизованный под дерево. Под динамиком, над ручкам и настройки качества изображения надпись «Электрон-714». Названия у наших отечественных телевизоров, прямо скажу, как у сверхсекретного оружия.

— Сережа, только аккуратнее переключай программы, чтоб не пришлось плоскогубцы доставать, — крикнула мне Наталья Александровна с кухни.

— Да тут захочешь, не сломаешь, — тихо сказал я, включая телевизор. Спектакль «Белоснежка и семь гномов», конечно, и хорошо поставлен, но может, что другое есть в наличии? А ничего не было больше. Пока искал себе подходящий канал, ещё и ручку переключения навернул.

— Допереключался? — спросил стоявший в дверях зала Константин Юрьевич.

— Прошу прощения. Сейчас сделаю, — сказал я, пытаясь вставить ручку обратно.

— Эх, а тебе ещё самолёт доверяют. Ты с переключалкой не справился.

— Так-то самолёт, а здесь ящик с кнопками и те наладом дышат, — парировал я. — На соплях же держится.

— А где ж ты видел другие телевизоры? Как тебе люди будут переключать программы и картинку настраивать?

Знал бы он, что через несколько лет с дивана можно будет управлять всей этой говорящей коробкой. А через 40 и нажимать уже не всегда придётся, когда у тебя есть «Алиса» и другие умные устройства.

К вечеру Наталья Александровна и Женя нарядились в красивые платья. На моей девушке было так называемое платье-трапеция зеленого цвета, а её мама предпочла кримпленовое. Я себя прекрасно чувствовал в своей курсантской форме, чего не скажешь про Константина Юрьевича. Его одели в белую рубашку в красный горошек, ещё и заставили надеть бабочку. Смотрелся он конечно шикарно!

Оценивая содержание новогоднего стола, мною был сделан вывод, что основные блюда дошли и до нас. Традиционный варёный картофель с лучком. Всегда думал, что готовят это блюдо на застолье, чтобы не заморачиваться сильно — закинул и сварил.

Основной салатный набор тоже не претерпел изменений — сельдь под шубой, оливье и, вошедший в моду, если верить Жене, салат «Мимоза». И куда же без моего самого «любимого» блюда — холодец в стандартной железной прямоугольной посуде, бережно принесённый мной с балкона. Вот с этим деликатесом у меня совершенно не сложились отношения.

— Как ты не ешь холодец? Надо попробовать, Сергей, — настаивала мама Жени. — Костя, а ну скажи ему!

Отец семейства слишком глубоко погрузился в просмотр балета на льду, идущего по телевизору, что чуть не выронил вилку с наколотым кусочком «Докторской» колбасы.

— Сергей, надо попробовать... Ну, не настаивайте. Парень не хочет, тогда я..., — не растерялся Константин Юрьевич, потянувшись за холодцом двумя руками.

— Костя! — предостерегла Наталья Александровна его от необдуманного поступка — положить себе добавки сверх нормы. Юрьевич, как я заметил, холодец потреблял очень охотно. Под водку с неофициальным названием «коленвал», видимо, хорошо заходит. Такое название объяснялось ступенчатым расположением букв слова «Водка» на этикетке.

— Серёжа просто стесняется, — сказала Женя и наложила мне небольшой кусочек. Давно меня не беспокоила память Родина-предыдущего, но сейчас она подсказала мне, что замороженное свиное желе он кушал с большой охотой.

И как показали мои вкусовые рецепторы не зря! В течение нескольких минут, мы вместе с отцом Жени «прикончили» холодец, чем рассмешили женскую половину.

— Так, скоро поздравление будет. Сергей, пойдём, поможешь с шампанским, — сказал Константин Юрьевич и повёл меня на кухню.

С бутылкой «Советского» отец Жени возился очень долго. Всё не получалось у него содрать этикетку, чтобы добраться до пробки.

— Сергей, я должен тебя спросить, прежде чем ты уйдёшь, — сказал Константин Юрьевич.

— Вы меня уже выгоняете?

— Нет, нет! Как же мы можем? — сказал он, добравшись наконец до проволоки, которая сдерживала пробку. Опасно он держит так бутылку, направляя её прямо себе в нос.

— Константин Юрьевич, вы...

— Меня послушай. Ты хороший парень, но ведь Женя и Лёша так любили друг друга, — перешёл он на шёпот. Совсем не вовремя мужик завёл эту шарманку про Баля. В любой момент пробка вылететь может.

— Вы сами в это верите?

— Конечно. Я знаю, сколько они гуляли и с нами и без нас. А потом поссорились. Не по твоей вине, случайно? — с укором спросил Юрьевич. Ещё пару размотанных витков и пробка точно вмажет ему. Интересно, каким словом будет он вспоминать Баля тогда?

— Я не разлучник, если вы об этом. И не переживайте по поводу ваших..., — меня снова перебил папа Жени, начав рассказывать как всё было замечательно, пока меня не было. В этот момент проволока практически ослабла. Раздался хлопок и звук удара фарфора.

— У вас всё хорошо? — крикнула Наталья Александровна из зала.

— Да, всё хорошо, — ответил я, не сводя глаз с Константина Юрьевича. Он явно не ожидал, что настолько быстро у меня получится отклонить в сторону бутылку. Пробка попала в стоящие кружки на полке.

— Хорошая реакция, Сергей, — сказал отец Жени.

— Спасибо. Берегите нос, Константин Юрьевич. А про Баля забудьте, он не достоин вашей дочери. Это не тот человек, каким его видите вы. Со мной ваша дочь будет самой счастливой. Верьте мне.

— С такой реакцией, я, во что угодно поверю.

Новогоднего обращения, как такового, не было. В те годы страну поздравлял, зачитывая поздравления лидеров СССР, знаменитый диктор и ведущий Игорь Кириллов.

А через пять минут начался традиционный «Голубой огонёк». Приятно видеть, что по телевиденью показывают сидящих в зале не только звёзд, но и приглашённых военнослужащих, космонавтов и простых граждан, которые не меньше элита, чем звёзды эстрады. В своём времени я такого не увидел. Может сейчас начали приглашать?

Когда родители ушли спать, мы ещё долго смотрели отечественные музыкальные номера. А потом начались «Мелодии и ритмы зарубежной эстрады». Оказывается не такой уж и «железный занавес» был, поскольку показывали иностранных музыкантов и песни их крутили.

Наутро мне нужно было прибыть в расположение. Несмотря на то, что я был в отпуске, из училища не уезжал. Такое вот увольнение с ночевкой мне выделили в награду за