Нечто оМИФигенное - Роберт Линн Асприн

У некоторых дам, когда они говорят о браке, едет крыша. Подобное, как правило, случается в то время, когда они сами готовятся совершить матримониальную акцию и в силу этого обстоятельства полагают, что все то, что хорошо для них, столь же хорошо и для других. Меня радовало, что Маша не разделяет заблуждение счастливых невест.

– По-моему, ты мыслишь правильно, – сказал я. – Однако мне пора. У тебя куча дел, а я еще не виделся с Нунцио. Еще раз спасибо за исцеление.

Возвращение домой и общение с остальными членами команды доставили мне большое удовольствие, но должен признать, что настоящую радость я испытал лишь, когда мне наконец удалось поболтать с Нунцио. Поскольку мы с ним кузены, мы были знакомы еще до того, как Дон Брюс приставил нас к боссу. А если быть совсем точным, то и задолго до того, как мы, поступив в Синдикат, познакомились с самим Доном Брюсом. Если я и могу с кем-то говорить, не взвешивая предварительно каждое слово, так это с Нунцио. Но и это еще не все. Мы друг друга так хорошо знаем, что чувствуем, когда можно задавать нескромные вопросы, а когда лучше воздержаться.

Я эскизносно поведал ему об итогах нашей миссии, а он в свою очередь столь же кратко поделился со мной как новостями, так и циркулирующими во дворце слухами.

– Ну и как держится босс? – спросил я.

Вместо того чтобы сразу ответить, Нунцио потер подбородок (так он поступает всегда, когда погружается в раздумье), покачал головой и сказал:

– Не знаю, Гвидо. Если честно, то он в последнее время вообще какой-то чудной.

Мы знали, что босс находится в напряжении, пытаясь привести в порядок финансы и размышляя о том, как следует отреагировать на предложение королевы взять ее в жены. Нам и прежде доводилось видеть его в состоянии крайнего напряга. Однако, как бы трудно боссу ни было, Нунцио или мне, если на то пошло, никогда не приходило в голову назвать своего начальника «чудным».

– Не мог бы ты, братец, привести какой-нибудь пример? – спросил я.

– Ты знаешь, что я сейчас работаю с Глипом, чтобы выяснить, с какой стати он стал нападать на людей?

– Знаю. Ну и что?

– Так вот. Босс вбил себе в голову, что его дракон способен думать.

– Тоже мне новость! – фыркнул я. – Босс всегда питал слабость к этому малышу и всегда утверждал, что тот гораздо сообразительнее, чем думают окружающие.

– Речь идет не о сообразительности. Речь идет о настоящем интеллекте. Дело вовсе не в том, способен ли он обучаться разным трюкам или узнавать людей. Босс считает, что зверек способен по-настоящему мыслить. Что он может разрабатывать планы и оценивать возможные последствия своих шагов. Босс считает, что Глип атакует людей с какой-то целью, каждый раз пытаясь представить это простой случайностью или несчастным случаем.

Я был вынужден признать, что мысль и в самом деле безумная и одновременно, если хорошенько подумать, пугающая. Но Нунцио, оказывается, не все сказал.

– Есть еще кое-что, – продолжил он. – Как-то недавно босс поинтересовался моим мнением. И, обрати внимание, вовсе не по нашим заморочкам. Он хотел знать, какого я мнения о его личных привычках.

– Он хотел – что? – переспросил я, недоуменно помаргивая.

Да, вот это поистине дело неслыханное! Ни один из телохранителей Синдиката никогда не оценивает действий и не приспосабливается к привычкам тех тел, которые он приставлен охранять. Только в таком случае он может действовать эффективно. Что же касается комментариев о привычках, то они не только излишни, но и смертельно опасны. А интерес к собственным привычкам со стороны самого охраняемого тела – дело просто немыслимое. Это примерно то же самое, что спросить у бронежилета, какого он мнения о запахе у вас под мышками.

– Ты что, правда решил, что я это придумал? – возмутился несколько обиженный моим недоверием Нунцио. – Я тебе говорю, что босс самым серьезным образом спросил меня, что я думаю о его личных привычках, как будто я действительно считаю, что он слишком много пьет. Но и это еще не все! Когда я попытался юлить, он начал давить, чтобы я ответил честно и прямо.

– Ну и как он на самом деле? Я хочу спросить, он что, действительно чересчур принимает на грудь?

– Я никогда над этим не задумывался, – ответил Нунцио. – Конечно, он пьет. И стал пить еще больше после того, как вернулся вместе с Аазом с Извра. Но какое количество выпивки можно считать перебором? Я не знаю. И с какой стати он меня спрашивает?

– Да-а… – протянул я. – Действительно странно и даже жутковато.

Мы некоторое время молчали, предавшись размышлениям. Наше глубокое раздумье прервал стук в дверь.

Затем дверь приоткрылась, и в образовавшейся щели возникла голова Ааза.

– Отлично, – сказал он. – Я так и думал, что застану здесь вас обоих. Сегодня день выдачи жалованья, парни. Я прихватил ваши денежки, поскольку все равно направлялся сюда.

С этими словами Ааз швырнул нам по небольшому мешку с золотом. Я говорю «небольшому», поскольку они были гораздо меньше тех мешков, которыми пользуются сборщики налогов. Наши же были размером в мой кулак. Однако, зная о том, какой величины мой кулачище, вы можете понять, что золотишком нас не обделили.

Я покосился на Нунцио и убедился, что он изумлен не меньше меня.

– Хм-м-м… Нам что, повысили жалованье? Или что-то прошло мимо меня? – спросил я, взвешивая мешочек на ладони.

– Премиальные всем членам команды за оказанную королевству помощь, – подмигнул Ааз. – На этом настояла Банни.

– Замечательно, – сказал Нунцио в полном изумлении.

– Да, – согласился я. – Спасибо, Ааз.

– Не за что, – ответил он. – Да, и еще кое-что. Конечно, вы лучше меня знаете свое дело, но я, если бы был телохранителем, прогулялся бы сейчас к кабинету Гримбла.

– А что там?

– Я видел, как туда отправился Скив за своим жалованьем, которое, поверьте мне, превосходит мое и ваше вместе взятые. Такого количества золота ему одному просто не дотащить.

Мы подождали появления босса у дверей кабинета Гримбла. Как и предсказывал Ааз, мешок, который тащил Великий Скив, значительно превосходил наши. Достаточно сказать, что он с трудом удерживал его обеими руками.

Босс проковылял мимо нас, едва проронив «Привет!», что, надо сказать, было на него совсем не похоже.

Мы с Нунцио обменялись взглядами и потащились следом. По правде говоря, мне показалось, что босс вообще не замечает нашего присутствия. Он плелся, что-то бормоча себе под нос и не глядя ни налево, ни направо. Наша процессия, естественно, привлекала внимание, но все встречные, едва увидев выражение лица босса, тут же принимались смотреть в другую сторону.

Молчание продолжалось вплоть до того момента, когда мы добрались до комнаты босса. Открывая дверь, он, похоже, заметил нас впервые. Думаю, что не ошибаюсь, поскольку он вскинул брови так, словно мы оторвали его от важных мыслей.