Навстречу дикой природе - Джон Кракауэр

Мой собеседник затих, скользя пустым взглядом за окном. “Крис не знал страха даже в детстве, – сказал Уолт после долгого молчания. – Он не думал, что фишки могут лечь не так, как надо. Мы всегда старались оттащить его от опасной грани”.

Крис достигал высоких результатов практически во всем, что его интересовало. В учебе он почти без усилий приносил домой отличные отметки. Лишь однажды он получил оценку ниже, чем В, – F по физике. Увидев табель, Уолт договорился о встрече с преподавателем, дабы узнать, в чем проблема: “Тот оказался полковником авиации в отставке. Старик, кондовый и косный. В начале семестра он объяснил, что поскольку у него двести студентов, лабораторные работы должны выполняться по определенному шаблону, чтобы легче было оценивать. Крис решил, что эти правила глупы, и проигнорировал их. Он сделал лабораторные, но не по шаблону, так что учитель влепил ему F. После беседы с преподавателем я сказал Крису, что он получил ту оценку, которой заслуживает”.

И Крис, и Карина унаследовали музыкальную одаренность отца. Крис играл на гитаре, пианино и валторне. “Для ребенка его возраста это было странно, – вспоминает Уолт, – но ему нравился Тони Беннетт. Крис пел вещицы вроде “Ночь нежна”, а я аккомпанировал ему на рояле. Он держался молодцом”. В самом деле, на дурацких видеозаписях, сделанных Крисом в колледже, иногда он распевает с особым щегольством, словно заправский ресторанный певец.

Будучи одаренным валторнистом, в школе он играл в Симфоническом оркестре Американского университета, но ушел, по словам Уолта, в знак из-за несогласия с правилами, введенными руководителем оркестра. Карина вспоминает, что были и другие причины: “Он прекратил играть, поскольку не любил, чтобы ему указывали, но также отчасти из-за меня. Я во всем хотела подражать Крису, а потому тоже начала играть на валторне. И оказалось, что хотя бы к этому у меня способностей больше, чем у него. Хотя я была новичком, а он – старшеклассником, я занимала первый стул в оркестре старшеклассников, и он не мог позволить себе сидеть за своей чертовой сестренкой”.

Однако музыкальное соперничество не омрачило отношений Криса и Карины. Они были лучшими друзьями с ранних лет, и часами вместе резвились, возводя крепости из подушек и одеял в своей комнате. “Он всегда очень хорошо относился ко мне, – говорит Карина. – Всегда старался меня защитить. Держал меня за руку, когда гуляли по улице. Когда он был уже в средней школе, а я еще в начальной, его занятия заканчивались раньше, но он зависал в доме своего приятеля Брайана Пасковица, чтобы идти домой вместе со мной”.

Крис унаследовал ангельские черты лица Билли, в особенности – глаза, темные глубины которых выдавали все его чувства. Хотя он был невысок – на школьных фотографиях всегда в первом ряду, самый маленький в классе, – Крис был силен и отличался хорошей координацией. Он пробовал силы во многих видах спорта, но чтобы достичь результатов, у него не хватало терпения. Когда они всей семьей катались на лыжах в Колорадо, он редко утруждал себя поворотами. Крис просто скорчивался в позе гориллы, расставлял ноги пошире и направлял лыжи прямо вниз по склону. Тем же образом, говорит Уолт, “когда я пытался обучить его гольфу, он отказывался понять, что главное – это форма удара. Каждый раз размахивался со всей дури. Порой мяч летел на триста ярдов, но гораздо чаще он отбивал его на ближайший фервей.

Крис был очень одарен от природы. Но когда его пытались тренировать, оттачивать навыки, чтобы вытащить те самые последние десять процентов, сразу вырастала стена. Он противился указаниям любого сорта. Я серьезно занимаюсь рэкетболом, и обучил ему Криса, когда тому было одиннадцать. В пятнадцать и шестнадцать лет он постоянно меня обыгрывал. Он был невероятно быстр и энергичен, но когда я предложил поработать над недостатками в его игре, не стал и слушать. Однажды на соревновании он вышел против сорокапятилетнего опытного игрока. Крис сразу же выиграл целую кучу очков, но это парень методично проверял его, нащупывая слабые места. И когда он сообразил, какая подача особенно сложна для Криса, тот только ее и видел, и все было кончено”.

Нюансы, стратегия – все, что превышает элементарные основы техники, не существовало для Криса. Он признавал лишь один путь борьбы – очертя голову, без промедления, со всей своей необычной энергией. Как следствие, он часто терпел поражения – до тех пор, пока не занялся бегом, в котором целеустремленность гораздо важнее ловкости и хитроумия. Здесь он обрел свое спортивное призвание. Десятилетним мальчиком он принял участие в своем первом забеге, на десять километров. Он финишировал шестьдесят девятым, обогнав более тысячи взрослых, и был замечен. Вскоре он стал одним из ведущих стайеров штата.

Когда Крису было двенадцать, Уолт и Билли купили Карине щенка, шетлендскую овчарку Бакли, и Крис стал брать его с собой на каждодневные пробежки. “Считалось, что Бакли – мой пес, – говорит Карина, – но они с Крисом были неразлучны. Бак был шустрым, он всегда прибегал домой быстрее Криса. Помнится, Крис был в восторге, когда ему удалось впервые успеть раньше Бакли. Он ураганом промчался по всему дому, вопя: ‘Я победил Бака! Я победил Бака!’”

В Высшей школе У.Т. Вудсона – крупном государственном институте в Фэрфаксе, штат Виргиния, славящимся высоким уровнем преподавания и спортивными достижениями, Крис был капитаном команды по кроссу. Ему нравилась эта роль, и он придумал новаторские, изнурительные режимы тренировок, которые его товарищи по команде не забыли до сих пор.

“Он действительно не жалел себя, – объясняет Горди Кукуллу, младший член команды. – Крис изобрел упражнение, которое назвал ‘Воины дороги’: он брал нас на долгие убойные пробежки через фермерские поля и стройки – места, где нельзя было находиться, и намеренно старался, чтобы мы заблудились. Мы мчались на пределе сил по странным дорогам, через леса… Идея состояла в том, чтобы лишить нас опоры, загнать в неведомое. Затем мы бежали немного медленнее, пока не отыскивали знакомую дорогу, и неслись домой во весь опор. В каком-то смысле, именно так Крис и прожил свою жизнь”.

МакКэндлесс смотрел на бег как на духовную практику, почти религию. “Крис старался подготовить нас морально, – вспоминает Эрик Хатауэй, другой его товарищ по команде. – Он рассказывал нам, что думает обо всем зле и ненависти этого мира, и представляет, будто мы пытаемся преодолеть темные силы, стену зла, которая мешает нам стать лучшими. Он верил, что результаты зависят лишь от состояния духа, способности собрать в кулак всю доступную энергию. Нас, впечатлительных студентов, такие разговоры невероятно воодушевляли”.

Бег был не только духовным опытом, но еще и соревнованием. Когда МакКэндлесс бежал, он стремился к победе. “Крис относился к бегу очень серьезно, – говорит Крис Макси Гиллмер, спортсменка из команды, бывшая, вероятно, самой близкой подругой МакКэндлесса в Вудсоне. – Я помню, как ждала Криса у финиша, смотрела за его бегом и чувствовала, как сильно он стремится выступить хорошо, и насколько он был разочарован, когда все проходило хуже, чем он ожидал. После неудачного забега или даже плохого времени, показанного на тренировке, он был очень суров к себе. И не хотел об этом говорить. Если я пыталась посочувствовать, он злился и огрызался на меня. Держал все внутри. Уходил куда-то в одиночку и предавался самоедству.