За двумя кладами погонишься... - Татьяна Дихнова

— Добрый день, — попыталась я привлечь его внимание. — Мсье, у вас очень красивые клумбы, примите мое неподдельное восхищение.

Хм... вряд ли мадам Габриэлла разговаривает подобным образом, а мне стоило бы потренироваться перед завтрашним бенефисом.

— И вам добрый день, — поприветствовал меня садовник. — Спасибо за похвалу.

— Она же заслуженная. Я целый день хожу по вашему городу, и очень редко встречаются действительно нарядные, ухоженные клумбы, все больше такие, что слезы на глаза наворачиваются.

Тут я довольно сильно утрировала, поскольку цветы в Теннете росли очень даже неплохие, зато мои слова точно попали в цель — собеседник скривился, разве что не плюнул, и буркнул:

— А что еще от тамошних неопытных юнцов ожидать? Кинут семена, засыплют землей и думают, что все само взойдет и еще будет цвести в указанные сроки. Им совершенно невдомек, что стоит немного задуматься над правильной цветовой гаммой и сочетанием периода цветения. Это не говоря уже про необходимый уход.

— Да, — с восхищением протянула я, — ваши питомцы выглядят действительно ухоженными и выращенными с искренней любовью. А как называются вон те, высокие, в центре?

— Это огненные лилии, — гордо пояснил садовник, закончив поливать клумбу и повернувшись в мою сторону. — Я вырастил их из семян, привезенных мной из-за Туманных гор. Жаль, сейчас они не в самом цвету, ближе к осени это совершенно незабываемое зрелище.

— Надеюсь, смогу на них взглянуть и осенью, все же я теперь столичная жительница. — Я вздохнула. — И, признаюсь, это очень непривычно. В этом городе все так шумят и суетятся, как будто ничего не успевают.

— А вы откуда? — заинтересованно спросил собеседник.

— Из-под Оршо, я там жила в деревне с дочкой, но она замуж вышла и в Теннет подалась, ну и я с ней. Родная кровь все-таки, боязно за нее, мы люди не столичные, к такой жизни не привыкли. Вы не знаете, — перешла я к делу, — в вашем районе никому прислуга не нужна? Очень уж мне эта улочка понравилась, тихая, зеленая, да и лилии ваши тоже произвели на меня впечатление. Ваши хозяева, случайно, не ищут кухарку? Я очень неплохо готовлю.

Мужчина покачал головой:

— К сожалению, нет.

— А ваши соседи? — кивнув в сторону нужных ворот, продолжала упорствовать я.

— Да вы что, — отшатнулся садовник. — Наниматься к ним я вам бы не посоветовал, даже за большие деньги.

— Вот как? А почему? — раскрыла я глаза, старательно изображая любопытную кумушку. Актерское мастерство мне тут даже не понадобилось, поскольку ответ на этот вопрос меня и в самом деле интересовал.

— Там живет Марев Одноглазый, — полушепотом сообщили мне.

— И что? Он так страшен на вид? У него на самом деле один глаз?

— Нет, гораздо хуже, — снова скривился садовник. — Одноглазый очень много лет заправлял бандой воров и убийц, его подчиненные творили страшные вещи, а прозвище прилипло к нему после того, как, насилуя юную дочь своего врага, в момент оргазма он пальцем выколол ей глаз.

— Ужас какой, — непритворно ахнула я.

— Вот именно. А вы на работу хотите туда устроиться.

— Уже не хочу, — пробормотала я, прислоняясь к ограде. Рассказанная садовником история меня потрясла, хоть я и понимала, что большая часть подробностей — просто народный вымысел. — Простите, я, пожалуй, пойду.

— Да, конечно, я тут с вами совсем заболтался, — спохватился собеседник, — а у меня еще половина цветов не полита. Заходите, было очень приятно поговорить. На нашей улице редко можно спокойно и на равных с кем-нибудь пообщаться, в основном только к хозяевам гости заходят. — И садовник вернулся к шлангу и клумбам.

Убедившись, что его внимание для меня безвозвратно потеряно, я отошла в сторону и под прикрытием кустов сняла заклинание, снова превратившись в юную, красивую волшебницу. Распустив волосы, я, как смогла, укоротила юбку, сняла пиджак, под которым осталась моя любимая блузка, и, накинув его на руку, снова появилась на булыжной мостовой. За время моего отсутствия никаких кардинальных изменений не произошло, так что я, не мешкая более, прошла к воротам, скрывавшим от меня пожилого детектива, и нажала на панель звонка.

Довольно быстро калитка сбоку со скрипом распахнулась, и передо мной возник... хм, шкаф... который по непонятным причинам двигался и разговаривал.

— Да? — прогудело откуда-то сверху.

— Добрый день, — подняв голову, ошарашенно ответила я. — Я хотела бы переговорить с мсье Маревом.

— Он вас ожидает? — бесстрастно поинтересовался привратник.

— Не совсем, — неохотно созналась я.

— Тогда ничем не могу помочь.

Сделав шаг назад, шкаф попытался закрыть калитку, но я ловко всунула в щель свою оголенную лодыжку.

— Погодите, у меня важное сообщение. Я уверена, вашего хозяина это очень заинтересует.

— А я уверен, что нет, — отрезал привратник и, грубо вытолкнув мою несчастную ногу на улицу, с лязгом хлопнул железной створкой.

В негодовании пнув ни в чем не повинные ворота, я с чувством выругалась и, выпустив таким образом пар, почти спокойно признала, что именно такого развития событий и следовало ожидать. На отсутствие у хозяев дома должной гостеприимности прозрачно намекал двухъярдовый глухой забор.

— Но где-то должна быть калитка для прислуги? — задумчиво пробормотала я. — Не будет же привратник бегать открывать ворота для посудомойки.

Сделав столь полезный вывод, я двинулась вдоль забора в сторону заднего двора. Пройдя примерно половину периметра, я убедилась, что калитка действительно имелась в наличии, однако, как и ворота, пребывала в запертом состоянии. Но у меня, как обычно, была с собой любимая сережка, так что, дернув для верности калитку еще раз и убедившись, что ничего не изменилось, я попыталась вскрыть замок. Как ни удивительно, вполне успешно, но вот только первое, что я увидела, осторожно приоткрыв створку, — это был... шкаф. Тот же самый, что у главных ворот, или другой, я не смогла разобраться, но это не имело решающего значения — меня аккуратно развернули и выставили вон, так что мне ничего не оставалось, как удалиться, сохраняя видимые остатки собственного достоинства.

Добравшись до обитаемых мест, я для ускорения передвижения наняла повозку и за несколько минут оказалась на крыше в обнимку с любимым скурром, найденным мной в целости и сохранности. Как я и предполагала, кроме меня, по крышам в рабочее время больше никто не шастал. Быстро переодевшись, я вихрем полетела в Ауири, пристроить наконец покупки и привести себя в порядок перед посещением вернисажа. Пока я собирала непослушные пряди в строгую прическу, в моей голове крутились самые разнообразные мысли, в основном на тему того, что до этого момента я ни разу не ходила на свидания в подобные места, все как-то ограничивалось кафе или парком. В сущности, я вообще мало ходила на свидания и не могла похвастаться наличием разнообразного опыта в данной области, так что сейчас не очень представляла, чего именно ожидать. Придирчиво выбранное мной платье радовало глаз глубоким зеленым цветом, отражавшимся в моих глазах, и очень строгим, закрытым верхом, как бы уравновешивающим его минимально возможную длину. Дополнив ансамбль коричневыми кожаными туфельками и переливающейся полупрозрачной накидкой, основным назначением коей было прикрывать мои оголенные коленки во время полета на скурре, я плеснула Фарьке молока, облагодетельствовала оголодавшего зверя парой кусочков сыра и отбыла восвояси.