Иллюзия. Цена - жизнь - Николай Лузан

И такая встреча состоялась в Стокгольме 14–17 июня 2008 года. С абхазской стороны в ней участвовали бывший министр иностранных дел С. Шамба, бывший вице-премьер Б. Кубрава, ныне глава администрации президента Абхазии и бывший министр по налогам и сборам В. Пипия. В состав грузинской делегации входили все бывшие: секретарь Совета безопасности А. Ломая, постпред Грузии в ООН И. Аласания, заместитель председателя Комитета по обороне и безопасности парламента Грузии Н. Руруа, госминистр по вопросам реинтеграции Т. Якобашвилия.

В ходе т. н. консультаций грузинской стороной был представлен некий поэтапный подход к урегулированию конфликта в верхней части Кодорского ущелья. Случайно или нет, но ряд его пунктов совпал с «планом Штайнмайера». Предложения грузинской стороны вызвали серьезные возражения со стороны абхазской делегации. Шамба прямо заявил о неприемлемости некоторых предложений грузинской стороны, а именно: замена российских миротворческих сил международными, расширение зоны безопасности и т. д. И тогда члены грузинской делегации перешли к индивидуальной обработке оппонентов. Особую активность проявил Аласания, он недвусмысленно намекал абхазским собеседникам на то, что в случае несговорчивости с Абхазией будут разговаривать по-другому. Каким образом, догадаться было несложно. Аласания, «голубь» с повадками стервятника, намекал: в случае возникновения спонтанного военного конфликта российское руководство дальше политических и экономических демаршей не пойдет. Эти страшилки на Шамба, Кубрава и Пипия не подействовали. Министр иностранных дел Абхазии заговорил языком министра обороны, и на том консультации закончились.

До начала операции «Чистое поле» оставалось 20 дней.

За несколько часов до того, как артиллерийский шквал обрушился на спящий Цхинвал, уже сам Саакашвили, как это делали предшественники Н. Жордания и Э. Шеварднадзе, поставил «дымовую завесу» из наглой и омерзительной лжи. Он обратился к руководителям Южной Осетии с предложением сесть за стол переговоров без всяких предварительных условий. Они, наивные, поверили, что накануне Олимпиады в нем проснулись человеческие чувства. Ее великие идеалы, которые в седой древности свято соблюдали даже самые свирепые тираны, оказались пустым звуком для «демократа и поборника свободы» Саакашвили и тех кукловодов, что стояли за его спиной.

Глубокой ночью 7 августа 2008 года жителей Южной Осетии разбудил гром грузинской артиллерии, а не торжественный звук олимпийских фанфар. Цхинвал пылал. Под развалинами домов гибли дети и старики. На рассвете 8 августа штурмовые группы вышли на окраины Цхинвала и, подавляя огнем танков разрозненные очаги сопротивления защитников города, продвигались к центру. Российские миротворцы были блокированы в южном лагере. Казалось, еще несколько часов — и с ними, а также с мятежной югоосетинской вольницей будет навсегда покончено. Генерал М. Курашвили, находившийся в боевых порядках грузинской армии, выступая перед представителями ряда западных телекомпаний, поторопился заявить: «Страна восстановит конституционный порядок во всем регионе».

Разработчики операции «Чистое поле» готовились праздновать победу. Их циничный план сработал. Главная ему угроза — решительный премьер В. Путин был нейтрализован. Он находился за тысячи километров от Южной Осетии в олимпийском Пекине, где его отвлекал президент Д. Буш-младший.

Без пяти минут президент России — Д. Медведев — человек сугубо гражданский, вероятно, разрывался в выборе между голубем и ястребом. Ожидать чего-то другого от человека, который во время парада Великой Победы 9 мая 2008 года созерцал его сидя, а убеленные благородными сединами ветераны Великой Отечественной войны стояли в трепетном строю, вряд ли стоило.

Министр обороны А. Сердюков, по словам осведомленных лиц, в это время находился в окружении «эскадрона амазонок» на дальней заимке, проводил какое-то «сверхсекретное» совещание и был недоступен для дежурных служб Министерства обороны России. Главное оперативное управление Генштаба — мозг армии — вовлеченное в очередную кабинетную реформу, переезжало из одного здания в другое. Злосчастный план боевого применения Вооруженных сил России, который, как всегда, оказался не нужен тем, кто не на бумаге, а в поле воюет с врагом, потерялся в каком-то из многочисленных сейфов.

Мольбу о спасении мирного населения Южной Осетии, гибнущего под разрывами систем залпового огня «Град», на Западе старались не слышать. Ее заглушали звуки олимпийских фанфар. Заместитель министра иностранных дел России Г. Карасин обрывал телефоны в Госдепе и посольстве США в Москве, чтобы остановить кровавую бойню в Цхинвале. Ему по странному стечению обстоятельств никто не ответил.

Разгневанный премьер Путин — это наблюдали миллионы россиян на своих телеэкранах — в далеком Пекине пытался добиться внятного ответа от президента США. Тот «включил дурака», и Путину ничего другого не оставалось, как только покинуть Олимпийские игры в Пекине, срочно вылететь на Северный Кавказ, чтобы взять ситуацию под контроль и сорвать «большую игру», затеянную западными политиками.

И она была сорвана. Российские миротворцы и югоосетинские ополченцы стояли насмерть. Они верили и надеялись, что Россия их не бросит. И она не бросила. 8 августа 2008 года командующий Северо-Кавказским военным округом генерал— полковник С. Макаров, так и не дождавшись приказа министра Сердюкова, двинул вверенные ему войска на выручку своим товарищам — миротворцам и югоосетинским ополченцам.

Узкая, петляющая, словно змея, дорога к Рокскому тоннелю не позволяла развить скорость. Существенно затруднял движение армейских колонн встречный поток объятых ужасом беженцев.

Счет в битве за Южный Кавказ пошел на часы. Казалось, что чаша весов клонится в пользу агрессора. К исходу дня 8 августа грузинские коммандос прорвались в центр Цхинвала и полностью окружили российских миротворцев. Тяжелые потери нес личный состав 2-го батальона 135-го мотострелкового полка 19-й мотострелковой дивизии и приданное ему на усиленное подразделение армейского спецназа, занимавшие позиции в южном (верхнем) лагере миротворцев. В первый день агрессии погибли 14, в последующие — еще 7 бойцов.

Ранее на участке дороги Цхинвал — Джава появились первые разведывательно-диверсионные группы противника. Возникла реальная угроза блокирования Рокского тоннеля со всеми вытекающими для российской армии катастрофическими последствиями. Проведение десантной операции в условиях высокогорья потребовало бы значительного времени на подготовку и грозило обернуться огромными жертвами. Более того, она бы уже спасла миротворцев и югоосетинских ополченцев. При подавляющей огневой мощи грузинской армии они бы не продержались больше суток.

Также стремительно обстановка обострялась вокруг Абхазии. В Кодорском ущелье воздушная разведка миротворческих сил зафиксировала в верхней зоне безопасности сосредоточение крупных армейских и полицейских формирований войсковой группировки. Военный флот Грузии покинул базы в Поти, Батуми и взял курс к побережью Абхазии. Крупномасштабная война грозила охватить весь Юго-Западный Кавказ. Промедление, как говорится, смерти подобно.

И тогда в бой были брошены десантники, блестяще зарекомендовавшие себя в ходе закончившихся 4 августа масштабных учений «Кавказ-2008». В Пскове «встала на крыло» 76-я воздушно-десантная дивизия. Ее военнослужащие под командованием опытного генерала А. Колпаченко совершили чудо. Менее чем за сутки дивизия и легкая бронетехника перебазировались за 2 тысячи километров в Моздоке. Совершив стремительный марш-бросок, десантники вошли в Южную Осетию и заняли исходную позицию для атаки в н.п. Джава. Под стать им действовали командование и личный состав 7-й воздушно-десантной дивизии. Покинув базу в Новороссийске, они через несколько часов уже находились в Абхазии и с ходу приступили к боевому развертыванию. Аналогичным образом действовали российские военные моряки. Корабли Черноморского флота двинулись на перехват морской группировки Грузии.