Записки риелтора, или Нас всех испортил квартирный вопрос - Татьяна Навальная

Муся была не против переезда в отдельную квартиру. Ее устраивала панельная двушка, которую был готов оплатить Сергей Иванович.

— Но у нас есть свой адвокат массажист тренер по конному спорту агент, — важно сказала Муся. — Мы хотим, чтобы она расселяла нашу квартиру.

Раздался звонок в дверь.

— А вот и она, сейчас я вас познакомлю.

В квартиру вошла девица. Наштукатуренное дешевой пудрой лицо, густо подведенные глаза и длинные ногти, покрытые ярко-красным местами облупившимся лаком.

Поздоровавшись с нами, она церемонно, вытянув губы трубочкой, поцеловалась с хозяйской дочкой — она была в этой квартире своей. Посмотрев на девицу, Сергей Иванович резко сказал: «Деньги — мои, и работать будет мой агент».

Обсудив все вопросы, мы вышли из квартиры.

— Сергей Иванович, я подпишу договор со всеми жильцами, потом с вами. Вы должны будете внести аванс за квартиру в агентство, — сказала я.

— Зачем вам аванс? — удивился клиент. — Я же сам выбрал эту квартиру.

— У них долги по квартплате и неприватизированные комнаты. Долги придется гасить, потом оплачивать срочную приватизацию. Надо будет вносить аванс за встречную покупку. Без денег сделку не подготовить, — объяснила я.

— Ну, тогда я внесу немного — только чтобы покрыть расходы, — сказал Сергей Иванович. — Долларов 500.

Обычно размер аванса, который требует агентство от клиента, зависит от цены квартиры — чем дороже квартира, тем больше денег предлагается внести. На размер аванса влияет схема сделки — если предстоит расселение, нужно будет нести в другие агентства деньги, чтобы закрепить встречные покупки. Размер аванса может быть увеличен на сумму, необходимую для подготовки документов, — например проведение приватизации. Получить справки для приватизации, если у жильцов были долги по квартплате, в те времена было невозможно. Долги гасились деньгами покупателя. Это был риск. Получив такой подарок, жильцы квартиры могли отказаться от сделки. Как вернуть аванс покупателю в этом случае? Очень просто — из денег агентства и личных средств агента. В пропорции, в которой делились комиссионные. Если агент получал 50 % комиссионных, то и долги по своим сделкам он гасил в таком же размере. Если сумма долгов была большой — она могла исчисляться сотнями долларов, а иногда переваливала за тысячу, — мы не несли деньги в сберкассу, а договаривались с начальниками ЖЭКов. Объясняли ситуацию, обещали переселить этих злостных неплательщиков и оставляли под расписку деньги, равные сумме долга, с условием, что их вернут агентству, если жильцы откажутся от сделки. Если сделка проходила успешно, работники ЖЭКа гасили долг оставленными у них деньгами.

Кроме всех расходов, которые необходимы для подготовки нотариата, в аванс включается сумма, которая останется в агентстве, если покупатель откажется от сделки по каким-то личным причинам. Из нее — пусть в небольшом размере, но оплачиваются услуги агента, который работал зря. Трудности возникают, когда выстраивается цепь — каждое агентство, передавая аванс по цепи за следующую встречную покупку, хочет оставить у себя часть денег, — именно на случай развала сделки по вине головного покупателя. На каждом шаге деньги тают. Вверх по цепи летит требование «довнести». Но головной покупатель, как правило, не согласен увеличивать сумму аванса. Трудности агентства его не волнуют. Приходится договариваться с коллегами, просить, взывать к корпоративной солидарности. Это не всегда помогает, но чаще всего все-таки срабатывает.

Пятисот долларов, которые были предложены в качестве аванса, не хватало даже на покрытие расходов. Но внести больше Сергей Иванович отказался.

— Договоритесь об уменьшении аванса за встречную покупку, вы же агент! — сказал он мне.

Договоры со всеми участниками сделки были подписаны. Сосед-военный был согласен взять деньги. У него было другое жилье. С Мусей мы начали ездить на просмотры. Квартиру подобрали быстро. Она тоже была со встречкой.

— Я могу внести только триста долларов, — сказала я агенту, договариваясь о внесении аванса.

— А я как аванс за встречку понесу? — возмутилась она.

Она была права. Но выхода у нас не было. Триста долларов пошли вниз по цепи. Агенты стонали, но покупателей было так мало, что в конечном итоге договориться удалось со всеми — ниже нас в цепи оказалось еще три квартиры.

Через месяц мы готовы были проводить нотариат. За три дня до сделки я сообщила об этом Сергею Ивановичу.

— Я вам перезвоню, — сказал он и повесил трубку.

Агенты обрывали мне телефон, требуя подтверждения даты, а я ничего не могла им сказать, кроме того, что жду звонка клиента. Он перезвонил через день.

— Сделки не будет, — сказал мне Сергей Иванович энергичным голосом. — Я нашел себе другую квартиру, лучше этой, и вчера ее купил. Завтра приеду к вам в агентство, чтобы забрать свой аванс.

Я оторопела. Судя по всему, купить другую квартиру он решил давно — кризис был в разгаре, цены падали каждый день, найти хорошую квартиру, которая еще вчера была тебе недоступна по деньгам, было можно. Но неужели трудно предупредить меня и других агентов, которые работали, чтобы собрать цепь?

Его аванса в агентстве уже не было. Деньги были потрачены полностью. Я помолчала, приходя в себя.

— Аванс не возвращается в случае отказа покупателя от сделки, — стараясь говорить спокойно, объяснила я Сергею Ивановичу то, что он хорошо знал и без меня.

— Меня ваши правила не волнуют. Свои деньги я хочу получить обратно. А не отдадите добровольно, приду к вам на фирму с судебным исполнителем.

— Приходите. Но сначала нужно получить на руки решение суда, которое нам будет предписано исполнить. Если вы считаете, что агентство нарушило ваши интересы, подавайте в суд.

Сергей Иванович бросил трубку.

На следующий день мне позвонил мужчина:

— Здравствуйте. Я адвокат Сергея Ивановича. Он поручил мне провести переговоры по поводу возврата его денег.

Я объяснила адвокату ситуацию. Правота сторон его не интересовала.

— У Сергея Ивановича такие связи! Вы же не хотите, чтобы к вам с проверкой пришла прокуратура? Или налоговая инспекция? Верните деньги, и все будет хорошо.

Я поставила в известность директора агентства.

— Не переживай, — сказал он мне. — Он просто пугает. Война нервов. Хочет, пусть идет в суд. Это его право.

В суд Сергей Иванович так и не пошел. Звонки с угрозами продолжались еще полмесяца, потом сошли на нет.

Денег ни я, ни другие агенты в цепи по этой сделке так и не получили. Несколько недель я жила в напряжении от мысли, что мой клиент может стать источником неприятностей для агентства, в котором я работаю. Но все, к счастью, обошлось.

Февраль — апрель 1999 года