Маги Клевера - Максим Волосатый

Автоматные очереди вспороли воздух.

– Не стреляйте, – над одной из кочек появилась палка, раскачивающаяся из стороны в сторону, – не стреляйте, мы не враги вам.

– Прекратить огонь, – скомандовал Агатьев и выразительно посмотрел на Точилинова, мол, ваша очередь.

Гротеск какой-то. Нелюдь, незаметно подобравшаяся к человеческим магам и военным, которые только что в нее стреляли, кричит, что она – «не враги». А кто?

– Кто вы такие и что вам надо?

– Вы можете звать нас «вольды», а надо, судя по всему не нам, а вам. Мы мимо шли – и решили, что вам будет нужна помощь. Не стреляйте в меня, пожалуйста.

Нет, не гротеск. Обычный горячечный бред. Мозг отказывался адекватно воспринимать происходящее. За день произошло столько, что Семен просто лежал на земле и тупо смотрел пред собой. Надо было принимать решение, а голова не работала совершенно. Хорошо разведчикам, они поймали в прицел кого-то и лежат, ждут приказа – того-с или не того-с. А ты тут думай.

– Я встаю.

Кочка медленно распрямилась, превратившись в странно одетого глемма. С виду глемм и глемм, невысокий, как вся их раса. Мощный. Короткая шея скрыта густой бородой. Широкий нос. Большие глаза, не подходящие размером к лицу. Двигается только непривычно мягко. Наверное, из-за отсутствия доспехов. Точилинов привык видеть глеммов в основном закованными в броню. Страшные противники в рукопашной, из-за неё они передвигались не очень быстро. Не ползли как черепахи, но и не носились молниями, как те же торки, к примеру. Этот двигался явно по-другому: мягче, быстрее, как будто перетекал с одного места на другое.

Нет, ну не будет же противник, окруживший группу, так подставляться под пули. Семен еще успел мельком (времени качественно изумляться не было) удивиться. Раскатистый язык глеммов, ясно слышимый на таком расстоянии, воспринимался как абсолютно родная речь, понятная и простая. Неужели это магия тут сама так работает? Позже. Это ждет, сейчас горит другое.

– Я встаю, – повторил глемм.

«Черт с ним, – решился наконец Точилинов, – пусть идет сюда». В конце концов, если Господь Бог решил их вывести, то так и будет, а для того, чтобы сдохнуть сегодня, и так была такая масса возможностей, что весь лимит везения выбран на десять лет вперед.

– Подойдите, мы не будем стрелять.

Почти квадратный глемм так же неспешно побрел в их сторону. Все молча смотрели на мощную фигуру приближающегося нелюдя, не в силах вот так сразу уложить в голове, что это не диверсант и не парламентер победившей стороны. Так просто, шел себе мимо… Тот тем временем подошел и, спокойно глядя на ощетинившуюся группу, представился:

– Теренсмарант-идалил, к вашим услугам, – снизу вверх посмотрел на впавшего в некоторое замешательство Семена глемм и с легкой улыбкой поправился: – Вы можете звать меня Теренс.

И умолк.

– Семен Алексеевич Точилинов, – полковник тоже замолчал.

Глемм неожиданно улыбнулся:

– Вы, судя по некоторой нервозности, прямиком из Зеленого Лепестка? Из этой заварушки, да?

Точилинов поднял бровь. Издевается он, что ли? Откуда они еще могли свалиться, как не с фронта? Или тут людей каждый день видят?

Глемм правильно истолковал его недоумение и поспешил прокомментировать:

– Мы здесь абсолютно нейтрально относимся к процессам, происходящим в Клевере. Хотите друг друга резать – ваше дело.

Вот теперь Семен точно уверился, что это горячечный бред. Совсем белый и совсем горячий. Он не только смотрит его, он еще в нем и участвует. Всё правильно, все условия кошмара соблюдены. Ты где-то ходишь, что-то делаешь, с кем-то общаешься, но ничего не добиваешься и ничего не понимаешь. Беспрестанно двигаешься, двигаешься, двигаешься, а всё равно остаешься на одном месте.

– А «здесь», это где?

Теренс посмотрел на Точилинова с некоторой неуверенностью и немного напрягся. Оно и понятно: шел разговаривать с нормальными людьми, а оказался в компании нестабильных умалишенных. Вооруженных. Осторожно ответил:

– «Здесь» – это в Пестике, – он повел рукой, охватывая пространство вокруг.

«Пестик», – взорвалось в голове. Крайне редко у пленных проскакивало это понятие, но…

– Но здесь же невозможно жить.

– Ха, – Теренс с иронией глянул на полковника, – небось пленных халь потрошили? Так?

– Ну-у, – поколебавшись, Семен решил, что шило в мешке прятать бессмысленно, – так.

– Понятно, что еще они могли вам сказать. Межлепестковая прослойка, непригодная для жизни. Правильно?

– Да, – согласился Семен. Примерно такая информация и имелась.

– На деле несколько иначе. Жить здесь можно, – он выразительно провел рукой вдоль тела, – но здесь нельзя жить с точки зрения халь. Здесь нет хальер.

Точилинов молча раскрыл ладонь и создал на ней уже опробованный фантом муравья, только на пару порядков поменьше размерами.

– Здорово, – нейтрально отреагировал глемм, – я тоже так умею. Но дело в том, что здесь нет хальер в том понимании, что закладывают в него халь. Но, может быть, мы продолжим нашу беседу несколько позже и в другом месте? – Он резко сменил тему разговора: – Поверьте, если бы мы хотели причинить вам вред, мы бы уже начали это делать. Вы, судя по всему, тоже не горите желанием воевать. Я убедительно прошу вас прислушаться к моему мнению и изменить место нашей дислокации. Уверяю вас, здесь не самое лучшее место для долгого пребывания. Я, например, не хотел бы здесь задерживаться ни одной лишней минуты. Тем более, у вас раненые.

– Где? – Семен резко развернулся.

Двое разведчиков, ближе всех находившиеся к месту взрыва твари, приподняли руки.

– Ну, это мы поправим. Гарри!

Американец, обретя уверенность в собственных силах, в связи с резко возросшими возможностями, бодро направился к пострадавшим.

– Не надо, – поспешил вмешаться глемм, – вы тут не пробыли и двух часов и понятия не имеете о том, что и как здесь работает. Такого наворотите… Позвольте нам заняться вашими ранеными и, хм, проводить вас в более безопасное место, – он огляделся: – И занесло же вас.

Точилинов задумался. Выбора всё равно не было. Сидеть здесь дальше не имело смысла. А эти и вправду на врагов не очень похожи. Хотели бы убить, прошли бы мимо, а потом навели бы основные силы, если бы решили, что сами не справятся. И что они здесь будут делать без воды, еды и с полной дезориентацией в пространстве. Еще и твари эти… Надо идти.

– Хорошо, мы полагаемся на ваше слово.

Здорово звучит. Человек, только что вывалившийся из глобального вооруженного конфликта с нелюдями, дает согласие одному из них на то, чтобы тот позаботился о здоровье и безопасности людей. Да еще и полагается на его честное слово.

– Не знаю, насколько вас устроит мое слово чести, но я гарантирую вам безопасность, – несколько чопорно произнес Теренс. – При условии отсутствия агрессии с вашей стороны, – поправился он, глядя на далеко не дружелюбно выглядящих разведчиков.